У мужчины было разбито сердце, что легко считывалось безо всяких сверхспособностей. Она чувствовала его и верила, что именно ей удастся исцелить несчастного, хотя понимала, лекарство намного ближе и от осознания той близости становилось больно уже самой Инге.
Решение позвонить на канал пришло внезапно. Что она скажет и зачем вообще звонит? Глупая, образ на экране и в реальной жизни может сильно отличаться. К тому же по красавцу Марку Воронову наверняка сохнет не одна такая дуреха, и каждая обрывает телефоны, выслеживает своего кумира у подъезда. Она прогоняла эти мысли десятки и сотни раз по кругу, но всякий раз возвращалась к одному: если не попробует – никогда себе не простит.
Автоответчик предлагал нажимать какие-то цифры, среди которых не было самой главной, и Инга зло вдавливала кнопки, глотая слезы вместе с обидой и растоптанными мечтами. Когда ей ответил приятный женский голос, она не сразу поняла, чего от нее хотят, а уже через неделю сидела в коридоре, набитом другими людьми, прижимая к груди несколько листов со своими анкетными данными и распечатанным на принтере номере. Добираться пришлось почти два часа, кастинг проходил в областном центре, куда специально приехали телевизионщики с канала.
Потом была небольшая комнатка без окон, где Инге предлагали угадать содержимое шкатулок, описать человека по фото, спрятанному в черном конверте, рассказать, какими способностями она обладает. Она что-то говорила и скорее всего говорила правильно, потому как девушка напротив одобрительно кивала и улыбалась. Но, может, точно так же она улыбалась всем, и ничего ее доброжелательность не значила.
Инга ехала увидеть Марка, а попала на шоу в качестве участницы.
Воронова она так и не встретила. Очень скоро прошел слух о его увольнении и поспешном отъезде. Больше никто ничего не знал, либо не хотели говорить. Она попыталась искать его самостоятельно, пробуя собственные силы, и сразу натолкнулась на каменную стену. Сердце любимого мужчины билось ровно в мягких руках той, что однажды разнесла его вдребезги.
Инга проплакала всю ночь, чтобы наутро проснуться совсем другим человеком. Оказывается, достаточно было разозлиться: на себя, на мужчину, на весь белый свет. Она и разозлилась! Кричала, била посуду, швыряла на пол вещи, растаптывая их ногами. А после плакала, сидя на полу среди разрухи.
Новая жизнь продолжала испытывать ее на прочность как обычно, не предупредив о начале следующего испытания, сразу швыряя в самую гущу событий.
Не предупредила и в тот раз, когда на нее обрушился шквал такого негатива, что Инга уже и не надеялась подняться на ноги, придавленная грязью, что лилась на нее с газетных страниц, интернет-порталов и телевизионных каналов.
Кто-то запустил слух, будто бы Инга Перовская вовсе не та, за кого себя выдает, и на самом деле ее тело – плод работы умелых хирургов.
Куда бы Инга ни пошла, всюду на нее набрасывалось чудовищное в своей лживости и извращенности обвинение: девочка родилась мальчиком, но скрыла от всех сей постыдный факт!
Кто-то настолько ненавидел ее, что решил уничтожить, зная, куда именно нужно надавить. Правда, кто-то не учел, что теперь она была уже не одна. Канал смог перевести слухи себе на пользу и создать для Инги новый имидж. Перед зрителями предстала черная ведьма, мужеподобная, грубая, неотесанная. Отказаться нельзя, условия контракта буквально оставили бы ее без трусов, и Инга смирилась.
Спустя время она даже смогла полюбить свой новый образ, ставший своеобразной броней, которую можно надевать, выходя в свет, и снимать, когда никто не видит. А чтобы не забыть, кто она на самом деле такая, в кармане всегда будет лежать копеечная зажигалка.
В итоге все остались в выигрыше. Зрители неожиданно полюбили обновленную Ингу, в Сети повылазили различные группы поддержки и фан-клубы. Народ восхищался смелостью и открытостью девушки, не испугавшейся заявить о себе на весь мир. Все давно забыли, откуда на самом деле поползли слухи. Ее любили, почти боготворили. А как известно, от огромной любви до лютой ненависти – один шаг.
Однажды Ингу похитили, когда она возвращалась домой. Обычно она брала такси, все же на улице ее начали узнавать, что порой приносило неудобства, а в этот раз решила прогуляться, радуясь первому весеннему теплу.
Она даже не успела испугаться, когда ее схватили сзади и затащили в машину, где несколько раз ударили кулаком в живот, после чего она отключилась и очнулась уже в какой-то пропахшей алкоголем и потом квартире.
Ее держали связанной в тесной комнатенке с грязными шторами, в прорехи которых пробивались лучики света. Они ползли к ногам Инги, убегали по полу на стену и гасли. Так она понимала, что пришла ночь.
Однажды, когда она уже потеряла счет времени, за дверью комнатёнки раздался топот множества ног, слышалась ругань и крики, будто от боли. Она зажмурилась, испугавшись самого страшного. Хотела зажать уши, но руки были связаны за спиной. Когда хлипкая дверь слетела с петель, Инга закричала на одной протяжной ноте.
Ее выволакивали из квартиры как какую-то преступницу, а вовсе не пострадавшую. В определенный момент она даже решила, что ее не освобождают, как подумалось вначале, а перевозят куда-то, откуда она уже точно не выберется. Ощущение свободы еще не заявило о себе в полной мере, а ей уже пихали ручку и лист бумаги, требуя описать все произошедшее.
Дома она долго отмокала в ванной, извела весь флакон скраба и, кажется, стерла кожу до крови. Пусть! Главное, она свободна и больше никогда не позволит себе быть легкомысленной.
На состоявшемся вскоре суде Инга с удивлением и радостью бросилась к тете Наташе и только потом догадалась спросить, что та здесь делает. Женщина упала на колени и расплакалась.
– Прости! Он не хотел! Это все дружки его беспутные! – Тетя Наташа причитала, выла по-вдовьи жалостно и безутешно. Инга пыталась ее поднять, все еще не понимая происходящего.
Объяснение пришло незамедлительно. Дениску, ее соседа, чьи рубашки и штаны она донашивала, вели в наручниках под конвоем. Инга не могла поверить в увиденное, все еще надеясь, что тетя Наташа что-то напутала и ее сын действительно ни в чем не виноват.
Оглушенная открытием, она видела черное облако вокруг Дениски, как оно пульсирует и увеличивается, когда он смотрит на нее. Видела она и то, как сначала поблекло, а потом и вовсе пропало золотистое сияние вокруг головы тети Наташи, сменившись почти такой же чернотой, как и у ее сына-преступника.
Инга высвободила свою руку из захвата женщины и молча прошла в зал заседаний.
Через месяц она снова сменила город, а спустя почти два года вернулась туда, где когда-то все началось.
* * *
– У меня складывается впечатление, что этот город не отпускает своих должников, товарищ майор. Я даже не удивилась, узнав, где пройдут новые съемки. Все уже было, хоть и не со мной. – Инга очень хотела курить, но новые правила, будь они неладны, не позволяли достать сигареты в помещении. – Понять бы еще, что именно я ему должна.
