Но лейтенанта это против ожидания не впечатлило. Не поднимая головы, он взял со стола чистый бланк и, положив поверх журнала, приготовился записывать.
– Ваши имена?
По-моему, Уилкинс собрался приподнять его из-за стойки за шиворот, однако я удержал его руку. Достал из кармана бумажник, вытащил оттуда визитную карточку и швырнул под нос лейтенанту. Это подействовало. Едва взглянув на золоченые буквы, лейтенант вскочил, опрокидывая стул. Он оказался совсем молоденьким, лет двадцать максимум… И, видимо, почувствовал себя немного неуютно, столкнувшись нос к носу с двумя большими дядями с весьма нелюбезными лицами. Попереводив взгляд с одного из нас на другого, он через какое-то время догадался, что богач – это не тот, который в форме, и обратился ко мне:
– Мне, наверное, следует доложить капитану, сэр? Я не счел нужным комментировать подобные замечания, но Уилкинс холодно подтвердил:
– Да уж, сынок. Ты доложи, пожалуй, капитану. Порозовев и подхватив со стола мою карточку, лейтенант унесся в сторону лестницы, и, провожая его взглядом, я в который уже раз удивился, как странно устроен этот мир. Политическая, административная и даже военная власть были преходящи и имели ограниченные области действия, но перед властью денег, которую я олицетворял, склонялись абсолютно все…
.Разумеется, лейтенант вернулся очень скоро. Замерев в дверях, он чуть поклонился:
– Прошу вас, господа. Капитан ждет вас. Так как дверь была открыта, то я прошел в нее первым и, спустившись на один этаж, оказался напротив еще одной двери, к которой была прибита небольшая пластмассовая табличка: “Капитан Джеймс X. Браун”. “Какая редкая фамилия!” – подумал я про себя и остановился в некой нерешительности: надо ли пропускать Уилкинса сюда?..
Мои затруднения разрешил лейтенант, буквально выскочивший из-за моего локтя и распахнувший дверь, едва не заехав ею себе же по лбу из-за излишнего рвения.
– Прошу.
Проходя внутрь, я услышал, как Уилкинс бросил:
– Вольно, лейтенант!
Капитан Джеймс X. Браун вполне оправдывал носимую им фамилию. Это был пожилой, тучный мужчина с очень смуглым лицом и венчиком курчавых черных волос вокруг весьма обширной лысины. Подозреваю, обычно на его лице царило сонно-брюзгливое выражение, но сейчас он выглядел вполне проснувшимся.
– Добрый день, джентльмены! Проходите, присаживайтесь.
Последовав приглашению, я занял стул напротив капитана, но Уилкинс, закрыв дверь, прислонился к косяку.
– Спасибо, сэр, но я лучше постою. Капитан чуть усмехнулся:
– Конечно, я понимаю, мистер…
– Уилкинс, – подсказал я.
– Мистер Уилкинс, – закончил он и посмотрел на моего телохранителя с неожиданным вниманием.
Я слегка удивился – тоже, в общем, фамилия, не блещущая выразительностью, – но капитан, , похоже, думал иначе.
– А вы не тот майор Уилкинс, который…
– Тот, сэр.
– Ясно. – Он повернулся ко мне: – Простите мое любопытство, мистер Гальего, но всегда хочется знать, с кем имеешь дело.
Я отметил, что это мне, пожалуй, стоит взять на заметку, и переспросил:
– И с кем же?
Отнюдь не восприняв вопрос как шутку, он откинулся в кресле и поднял со стола мою визитку, словно заново изучая.
– Действительно. Мистер Рене Гальего. Очень коротко. – Он положил карточку и сложил руки на животе, также весьма обширном. – Загадочная личность. Интригует всю Новую Калифорнию больше полувека. Неведомо откуда взявшийся основатель и бессменный владелец Нового Голливуда, этой вселенской “фабрики грез”. Самый богатый человек Новой Калифорнии, если не всего нашего сектора. Известен… мм… своим затворничеством. Все верно, мистер Гальего? Или я должен называть вас сэр?
– Я не держусь за формальности. А в остальном более-менее…
– Разумеется. Это всего лишь общепринятое мнение, а оно часто оказывается ошибочным. Кстати, разрешите поздравить, вы прекрасно выглядите для ваших лет.
– Спасибо, – уныло произнеся, начиная предполагать, что предстоящий разговор может быть не таким уж простым.
– Итак, что же могло привести столь примечательную личность в наш – он покривился, – более чем скромный участок? Лейтенант сказал мне что-то об убийстве?”
– Совершенно верна Позавчера неизвестный мужчина был убит в парке Кандлстик…
– “Неизвестный”? – с заметно веселой интонацией уточнил он.
Неожиданно я решил, что предпочтительнее всего будет действовать напрямую.
– Капитан, сколько стоит это дело?
Он разом утратил добродушие и уставился на меня с каким-то непонятным чувством. Пауза затянулась, но наконец на его лице промелькнула едва заметная улыбка.
– А вам известно, мистер Гальего, что я веду запись нашего разговора?
– Ничего. Вы ее сотрете.
– Да? – Сомнение в его голосе показалось мне подлинным.
– Давайте это выясним…
Вытащив из кармана заранее приготовленную чековую книжку и ручку, я вырвал чек на предъявителя и заполнил, проставив в графе “сумма” минимальное семизначное число. После чего пододвинул чек по столу в сторону хозяина кабинета.
– Взятка официальному лицу при исполнении служебных обязанностей.
Тем не менее он с явным интересом развернул чек и взглянул на цифру. И застыл, видимо, не очень веря своим глазам.
– Ну, так как насчет записи?
Отдернув руку от чека, он сдавленно хрюкнул, что, по-моему, должно было означать смешок.
– Да ни хрена я не записываю. Надо мне с вами связываться!
– Может быть, – хладнокровно кивнул я, вернул себе чек и аккуратно вписал еще один ноль.
Суть моих манипуляций от него не ускользнула, и бедный капитан совсем растерялся. Наверное, до этого дня он считал, что его невозможно подкупить.
– Так мне вписывать сумму прописью?
– Погодите! – Он поднял руку чуть ли не умоляюще. – Либо я сошел с ума, либо вы предлагаете мне… о Господи!.. десять миллионов долларов за то, чтобы я уничтожил дело об этом странном убийстве?
– Нет.
– Нет?!
– Я плачу их за то, чтобы вы передали дело мне. И навсегда о нем забыли.
– Но зачем оно вам? – Он потихоньку начал восстанавливать самообладание.
– Я буду его расследовать, – просто и честно сообщил я.
Как ни странно, капитан перестал смотреть на меня как на сумасшедшего.
– Вы считаете, что у вас это получится лучше, чем у нас?
– Не знаю… Но это будут мои проблемы. Идет? Капитан Браун еще немного поколебался, что, с моей точки зрения, делало честь характеру, а потом махнул рукой:
