«Не перегибай», – прокомментировал голос демона, звуча в моей голове.
На что я лишь отмахнулась, глянув на неправдоподобный бардак. Потому подошла к кровати, сорвала с нее покрывало, простынь, скинула их на пол, потоптала, схватила подушку, запустила ее в угол, другую же и вовсе разорвала, разгоняя перья тут же по всей комнате.
Вот теперь порядок… Точнее беспорядок.
Ничего не упустила? Ах да, порванное нижнее белье, которое успела спрятать в шкафу!.. А вдруг найдут? Вновь раскрыла створки и принялась рвать платья, сдирать рукава, отрывать подолы. Бросилась тут же к тумбочке, вытащила оттуда ворох белья и кинула его горочкой в шкаф. Еще парочку порвав перед тем.
Вот теперь пусть ищут иголку в стоге сена.
«Впускаю», – добавил демон, хохоча в моей голове.
А за дверью тем временем громыхало все сильнее и сильнее. И в один из таких ударов вся стена целиком вместе с дверью осыпалась на пол сущей трухой. В этот же миг окно распахнулось, поднимая ее в воздух облаком пыли. Пришлось буквально задержать дыхание и закрыть глаза, чтобы не чихнуть.
Приоткрыв один глаз вначале, затем второй, с удовольствием отметила, что пыль тут же выветрилась. Потому, встречая разгневанного короля, уперла руки в боки и недовольно взирала, ожидая явление гостей. В запале битвы с подушкой и нижним бельем напрочь позабыла о причинах такого своего поведения, потому выглядела ни разу не смущенной, а скорее злой.
– Имя! Скажи мне имя того, кто это сделал! – возопил отец, врываясь в комнату.
Немного подумав, внутренне просияла от радости. Однако же на лице еле удержала праведное негодование:
– Не знаю, отец! Это вы мне скажите, кто меня запер?!
И ведь ни одним словом не соврала. Молча посверлив меня взглядом, король неохотно кивнул и перешел к другой части допроса:
– И что ты тут устроила?
Еще одно ура! А вместо улыбки обвела взглядом комнату и честно призналась:
– Я разозлилась, и вот…
Но отец решил-таки еще раз попытать счастья и снова промазал:
– Еще раз спрашиваю, с кем ты была, как его зовут?
– Не знаю, папа. Да не знаю я! Меня заперли, понимаешь?
И сощурив глаза, прям на его манер, решила в ответ атаковать:
– А тебя запирали когда-нибудь так, как меня?
– Нет, – ответил он, отчего-то понизив голос, а я же с удивлением поняла, что врет!.. И если бы не подоспевшая матушка, то мое удивление, неожиданно просочившееся сквозь маску, могло бы с легкостью меня выдать.
А так улыбнулась матери и, приблизившись, обняла её, а она меня.
– Все хорошо, доченька, мы выясним, кто сделал это с тобой.
Гладя меня по голове, королева продолжила разговор уже с мужем.
– Милый, мне кажется, будет лучше, если Аитирель уедет из замка, ибо прибывшие на прием Кое Доены будут всячески провоцировать нас.
– Предлагаешь отправить ее в Академию метаморфов?
– Нет, любимый, есть одна прекрасная школа леди Инги Сазеральд в Дитрии, к тому же закрытая для мужчин.
– Но это же вампирское учреждение! – вознегодовал отец, брезгливо сморщившись, я же, дабы глянуть на его реакцию, даже обернулась, ибо сама пребывала в шоке от матушкиных идей. Одно дело – академия, другое дело – черт-те что и черт-те где.
– Орсиния, я подумаю над твоим предложением… А пока, Тирель, отдаю тебе башню рядом с покоями Эрана. И смотри у меня, дочь… Сбежишь еще раз – откажусь от тебя и отправлю к инквизиторам!
– А как же бал? – уточнила матушка, подрагивая губами от негодования.
– Руки-ноги у нее целы, а насмешки – не беда, Сагард она или кто?! Иначе как предлагаешь ей искать родовитого мужа? Кровососов в мужья не приемлю. Все! На том и порешим.
И после этих слов отец удалился, оставив нас обеих в полном недоумении. Я так и не поняла, зачем это он приходил? Проверить мою готовность к балу? Или теперь ко мне приставят Эрана как дуэнью? Ох, и не повезло же мелкому…
Правда, тихий вопрос матушки заставил вздрогнуть:
– Почему же это ты, дочь, решила переодеться, да к тому не надев нижнего белья?
И, оставив меня подбирать слова оправданий, подошла к шкафу. А раскрыв его, матушка и вовсе ужаснулась с криком:
– Тирель!
– Что? – понурив взгляд, спросила, следом оправдываясь по-прежнему: – Меня заперли, вот я и…
– Мне ты можешь не рассказывать! Знаем мы, кто тебя запер… – проворчала в ответ мать, оборачиваясь к порванным платьям. – Скажи, ты в чем планируешь идти на бал?
Я же только сейчас осознала всю иронию: хотела провести родителей, а в итоге только подставилась. С досады развернулась к шкафу спиной и села на кровать.
– А мне обязательно идти? – промямлила, разглядывая босые ноги, выглянувшие из-под приподнявшегося подола платья.
– Ты слышала отца? – произнесла матушка, что-то там колдуя над моим гардеробом, ибо разноцветные радуги отсвечивали от всех зеркальных поверхностей в комнате. – Ну ничего, еще когда я была только фавориткой прошлой королевы, то мне не мешали танцевать даже гвозди в туфлях, и уж сколько… – протараторив все это, она неожиданно оборвала свою мысль.
А я с удивлением поняла, что не врет! Так мама была фавориткой?! Ой, как интересно…
Однако развить свою мысль не успела.
– Тира! – крикнула мне мамуля, привлекая мой и без того обращенный взор к ее спине, за которой творилось чудо, не иначе. – Иди сюда, взгляни.
И, повинуясь ее приказу и величественно поднимаясь с кровати, я медленно подошла, чтобы увидеть в руках королевы бесподобное платье-хамелеон, отливающее разными цветами в зависимости от угла обзора.
– Да ты кудесница! – воскликнула я, хлопая в ладоши, чем немало обидела мать, за что получила выговор:
– Я не имею к этим сумасшедшим никакого отношения!
– Ваше величество, Орсиния Викитри Сагард. Оно чудесно!.. – выжала я из себя официальное обращение вместо извинения, ворочая онемевшим от удивления языком и не только им, но и шеей, дабы убедиться в эффекте преломления света, меняющего цвет ткани.
– Только на этот раз не забудь надеть корсет, подъюбники и чулки с туфлями, – ворчливо проронила довольная моей реакцией матушка, протягивая мне сей шедевр портного дела. – Подумаешь, капелька трансмагификации.
В ответ из меня вырвалось само, прежде чем успела подумать:
– Научишь?
– Но… как? – ошалело выпалила мать и, ожесточившись, приказала: – Ну-ка сядь!
– Я… сила ведьм же, – начала оправдываться, застыв на месте. Вот уж не думала, что матушке есть от чего разозлиться.
Однако вместо ответа на мои слова она в очередной раз протянула мне бутылек с прозрачной жидкостью, лишь бросив приказным тоном: – Выпей.
