— Меня обучали «потайники», — напомнил Никита. Не нравился ему этот…из Коллегии. — На вторые сутки мы заехали в деревню Шишковку, где проживает один старичок, который знает тайгу как все свои пальцы на ногах и руках. Он и дал наводку на Петькин балаган. Как оказалось — правильно.
— Счастливое стечение обстоятельств, — не сдавался иерарх Исидор. — Я даже не беру во внимание этот факт. Повезло. Но каким образом произошла разблокировка? Княжна Тамара никак не могла, учитывая ее полную беспомощность.
— Я снял, — пожал плечами Никита.
— Да как? — вскочил на ноги иерарх, словно мальчишка, с таким рассерженным видом, что на изуродованной щеке кожа неприятно сморщилась. — Дурочку-то не валяй! Не хочешь открыть свои методики? Чего-то боишься?
— Я не этого боюсь, — поиграл желваками парень. — Вдруг очередного нарушения закона мне не простите?
Мужчины разом грохнули от смеха. Даже Тимур Кабирович кисло улыбнулся. Исидор поморщился; смеяться ему, видно, было тяжело. От того и взгляд тяжелый. Он махнул рукой, призывая всех успокоиться, и дал обещание:
— Не будем мы тебя к суду привлекать. Перед Творцом ответишь когда-нибудь. Чего придумал-то, молодец?
— Я принял кристалл «радуги», — признался Никита. — Эффект применения ведь довольно разнообразный. Многие знакомые, кто балуется наркотиком, говорят о всевозможных вариантах миров, в которых они проживают. Я подумал, что смогу вызвать из подсознания свои мечты и желания, которые реализуются в псевдореальный мир. Так и получилось.
— Можно поподробнее? — заерзал Исидор, почуяв небывалый азарт. Он ведь тоже пытался понять эффект «радуги», даже проводил испытания с добровольцами, но ничего не мог понять.
— Там много личного, — смутился Никита.
— Личное отсекай, нужное — говори.
— Я оказался внутри большого города, окруженного древней крепостной стеной. Мысль была такой: стена — это блок артефакта, а все, что внутри — подсознание княжны Тамары, — Никита говорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы лишней фразой не раскрыть картину будущего. Ведь это и был сигнал из будущего, пусть и метафоричный, со множеством символов — но именно подсказка, а не что-то иное. — Я хотел ее найти, и «радуга» простимулировала нужные участки мозга. Как ни странно, Тамару Константиновну я встретил, разблокировал браслеты, но не смог их снять в виду своего нефизического проявления.
— Как тебе удалось снять блок?
— Посредством изменения рунических символов.
— Какие были символы?
— Кельтские вперемешку с нордическими.
— И? — снова подпрыгнул Исидор, как будто сидел на горячей сковородке. — Да говори же, Назаров!
— Изменил структуру заклятия, прочертил на рунах нужные резы.
— Ты же говорил, что в нефизическом состоянии невозможно что-либо сделать руками.
— На прорисовку рун не требуется больших затрат энергии. Я смог. При должной практике и умении…
— И ничего не произошло?
— Почему? Произошло. Блок рассыпался. Княжна Тамара могла пользоваться Силой самостоятельно. Я еще подпитал ее на всякий случай. Резерв энергии у нее был слишком мал. Вот в этот момент вы и засекли ее ауру в астральном поле.
— Ничего не взорвалось, не изменилось в твоем восприятии? — продолжал допытываться Исидор.
— Да обычно все, какие изменения? Чему там взрываться? Я умею работать с нордическими рунами. А кельтские — это же современная европейская руническая школа. Мне она тоже известна.
— Да кто учил-то тебя?
— Никто, — слегка слукавил Никита, не упоминая имени волхва Кирилла. — Теорию, конечно, изучал в гимназии и самостоятельно. В библиотеке было достаточно хороших трудов. На практике мне не составляло труда читать руны на магическом уровне.
— Невероятно, Творец тебя расцелуй! — Исидор схватил стакан с водой и жадно выпил до самого дна. — Мне надо с тобой обстоятельно поговорить!
— Господин Назаров находится под протекцией Амурской Коллегии! — поспешил выскочить Тимур Кабирович. — Все вопросы решайте с управленческой комиссией!
— Да не мельтешите вы со своими претензиями! — раздраженно отмахнулся Исидор. — Перед нами готовый волхв-прикладник с полной Силой! Я, по-вашему, должен упустить такой шанс? Еще надо разобраться, кто давал вашему отделу такие полномочия!
— Уважаемые! Прекратите внутрисемейный спор! — генералу надоела пикировка иерархов. — Потом, если появится желание, поговорите с Назаровым в более подходящей обстановке. А ты продолжай, Никита.
— Рассказывать уже нечего, — пожал плечами парень. — Я вышел из псевдореальности, сразу же обнаружил сигнал метки, и по нему привел группу к Петькиному балагану. Использовал плетение «Сон», княжну Тамару Константиновну освободили и ушли обратно в Шишковку. Пришлось торопиться, потому что девушке стало плохо от остаточных проявлений каких-то инъекций.
— Фармагики применили, — кивнул генерал Сайдахметов. — В этом вопросе меня просветили.
— А где сейчас Тамара Константиновна? — воспользовавшись паузой, смог задать свой главный вопрос Никита.
— В городской поликлинике, — генерал не стал накидывать полог загадочности на рядовое событие. — Проходит лечение под контролем лучших лекарей-волхвов и обычного медперсонала. Туда не лезь, сынок. Там тотальная охрана по всему периметру. Даже аристократы теперь в больницы для простых граждан вынуждены обращаться. Вот такие дела. Ты можешь идти домой. Я дал указание, чтобы тебя с ветерком домчали. Моя просьба: в эти дни никуда не отлучайся. Вдруг понадобишься следствию. Твои друзья-«потайники» будут вызваны на допрос позже. Георгий Ефремович, возьмите это дело на контроль. Или людей в Раздольную пошлите, чтобы снять показания, или сюда… Картина ясна в общих чертах, и по самовольной акции гражданских лиц, мы, пожалуй, закончим. Господин Барковский, поясните, что выяснили по Хазарину? Каким образом ему удалось выскочить из «аркана»? Хорошо, что американца взяли прежде, чем он понял, что заложница освобождена. Не успел за кордон смыться.
Последние слова Никита слышал уже из приемной, но задерживаться, проявляя свое любопытство не стал, а просто сбросил активную «прослушку» со спящим режимом, чтобы не расходовать энергию. Потом можно прийти к зданию Департамента и спокойно прокрутить разговор следователей.
«Шпион недоделанный, — подумал с усмешкой про себя Никита. — Вечно суешь нос, куда не велели».
Строгий взгляд секретаря Астапова проводил его до самых дверей. Облегченно вздохнув, что вся волокита закончилась, Никита спустился на первый этаж, еще раз испытав пристальное внимание со стороны охраны в холле Департамента, и вышел на улицу.
Домой его довез водитель, который встречал их на вертолетной площадке. Обещание свое он выполнил. Никита с непонятным трепетом смотрел на особняк, угрюмо нахохлившийся в вечерних сумерках. Уличные фонари бросали неяркий свет на темные окна второго этажа, где находилась комната Тамары. Непонятное опустошение засело в самой глубине души; зная, что девушка находится на лечении, он все равно послал во двор и в дом «амеб» с «каракатицами». Но они просигнализировали о нахождении целой группы людей на первом этаже. Никита легко считал ауры Марченко, Шубина, Галины, Валентина и еще нескольких незнакомых людей. Видимо, это и были личные представители Великого князя. Может, допрос ведут. Скорее всего, Тамару он до отъезда ее в Петербург не увидит. Уверенность в этом предположении поселилась в самых дальних уголках души и не хотела покидать своего места, цеплялась коготками и вызывала боль, несравнимую с той, которую молодой волхв получил после удара ногой в лицо. Физическое недомогание можно пережить, залечить небрежным набрасыванием лекарских плетений. Душевные терзания разъедали словно ржавчина, и спрятаться от них не представлялось возможным.
