Рома подогнал машину, чтобы клиент не месил ногами снег, прямо к КПП. Один из охранников вышел наружу, чтобы вставить пару ласковых, но увидев номера, осекся и уже другими глазами посмотрел на Никиту. Чуть ли не под козырек взял.
— Куда едем, Никита? — по-свойски спросил водитель, уже освоившийся в общении с молодым клиентом. А что? Не сноб, охотно разговаривает, не цедит сквозь зубы слово через слово. Иногда подкидывает на пивко. Как пошутил, что работа вредная, и компенсацию ему никто платить не будет. Рома посмеялся, оценив прикол, и с тех пор иногда стал принимать хрустящую ассигнацию в пять рублей. Это было много, но молодой барин давал от души, а не по каким-то другим причинам. Рома ценил такие отношения.
— На Захарьевскую, — ответил Никита.
— Тогда через Шпалерную, ладно? А то кое-где дорогу перекопали, полотно ремонтируют, — пояснил водитель, мягко разворачивая машину.
— Ты хозяин авто — тебе и вести, — усмехнулся волхв, откидываясь на мягкий валик подголовника. Расслабиться не удалось. Запиликал сигнал телефона. Чертыхнувшись, он понял, что звонит вторая трубка, та, которая предназначалась для деликатных разговоров. Точно, Мотор выплыл. Раскаяние замучило? Или опять свои условия выдвигать будет?
— Слушаю, — прислонил к уху телефон. Негромко сказал, но Мотор услышал.
— У нас проблемка нарисовалась, малой, — буркнул он. — Надо бы разрулить. Поможешь?
Роман покосился на клиента, но предпочел промолчать. Все равно Великому князю докладывать придется. Иначе никак. Не хотел водитель стучать на парня, но служба дороже дружбы. Ведь он и был приставлен к Никите именно что следить за ним не только в качестве шофера, но и телохранителя. Зря, что ли, под пиджаком кобура с двенадцатизарядным «вальтером» пристроена? Романа предупреждали о возможностях Назарова, о том, что он сильный волхв, умеет постоять за себя, но всегда в жизнь вмешивается его величество случай, который найдет лазейку в непробиваемой защите, и навредит так, что не расхлебаешь ложкой.
— Я тебе сам перезвоню, жди, — Никита отключил связь. Не хватало еще при посторонних обсуждать с ворами личные дела. И так проблемы появились. Возле дома неоднократно замечал каких-то людей. Один из них был волхвом и явно искал остаточные следы ауры чужих людей. Крутились возле ограды, но нагло вламываться на частную территорию не осмелились.
Роман довез Никиту до Захарьевской, и остановился неподалеку от пошивочной мастерской. Дальше вся улица была заставлена машинами. Здесь как раз разрешалась стоянка, и многие пользовались этим, чтобы побродить по магазинам и набережной, не боясь налететь на штраф.
— Я развернусь, пока ты делом занят, — сказал водитель, досадуя на то, что парень прервал интересный разговор. Ясно же, что сейчас где-нибудь в подворотне снова свяжется с неизвестным. Жаль.
— Надолго не задержусь, — предупредил Никита и выйдя из машины, медленно пошел по тротуару, вызывая Мотора. — Что случилось?
Мотор ответил тут же, словно караулил звонок.
— Нас пасут. Мы уже неделю сидим у Лобана, и ничего сделать не можем. Пахан рычит, требует, чтобы я занялся одним незаконченным делом. Если выйду наружу — меня возьмут.
— Как вычислили?
— По ауре, как я понял.
— А иллюзия?
— Уже сошла. Может, как-нибудь наложишь снова? Ты же сможешь. Сделаешься невидимым и войдешь в дом. Заодно с Лобаном встретишься. Хотел этого? Или твое предложение можно выбрасывать в помойку?
— Если вас обложили — там должен быть волхв, — пояснил Никита. — Он почует неладное. Я, конечно, смогу его обмануть, но по косвенным признакам ему не составит труда понять, что в игру вступил его коллега.
— И что делать? — в голосе Мотора проскользнуло уныние. — Уже задрало сидеть на одном месте и слушать нытье пахана. Я уже твое предложение реально обдумываю. Грохнуть его, что ли?
Мотор хохотнул.
— Мыслишь в правильном направлении, — Никита придал голосу жесткости. — Смотри сам, насколько тебе выгоден такой вариант. Ты разговаривал с Лобаном, что уйдешь от него?
— Не-а, зарежет, — спокойно ответил Мотор. — Я тебе уже об этом говорил.
— Тогда жди, — пожал плечами волхв. — Сегодня и завтра я занят. Сам знаешь, какие мероприятия ожидаются. Ты же новости смотришь?
— Слышал я о тебе. Можно поздравить с вхождением в круг аристо? — Мотор еще умел пошутить. — Якут тоже интересные вещи про тебя рассказывал. Ты знаешь, я обдумывал твое предложение со всех сторон. Не понимаю, почему ты не обратишься к потайникам? Они ведь натасканы на такие вещи. Или все это легенды?
— Сиди ровно на месте и не дрыгайся, — подходя к стеклянной двери мастерской поспешил закончить разговор Никита, увиливая от опасной темы. — Через два дня я попробую что-нибудь придумать. Дай мне адрес своего схрона. Ага… Понял, где это. Все, отбой.
Он зашел в освещенное яркими плафонами небольшое помещение, уставленное манекенами, деревянными чурбачками на полках, многочисленными вешалками вдоль дальней стены. В мастерской никого не было кроме хозяина. Он склонил седую голову над какой-то тетрадкой и делал в ней пометки остро отточенным карандашом.
— День добрый, Стефан Янович! — весело произнес Никита, обращая на себя внимание. Старик недовольно поднял голову, высматривая, кто помешал ему работать, и сверкнул линзами очков.
— А-аа! Молодой барин пришел за своим заказом? — взъерошив свои куцые седые волосы на макушке, портной покинул свою позицию и вышел навстречу клиенту. Обхватил за плечи, бесцеремонно повертел.
— Да, уверен, что не ошибся, — сказал он. — Ждите здесь. Сейчас принесу вашу красоту.
Он исчез за ширмой, с кем-то там перекинулся парой слов и появился уже с вешалкой, на которой висел костюм-тройка. Вот второй руке Стефан Янович нес вешалку с рубахами.
— Вот, — сказал он, аккуратно передавая вешалки Никите. — Сшил три рубашки. Светло-сиреневая, бежевая, белая. Можете примерить в той кабинке. Простите меня за своеволие. Я решил присовокупить к костюму жилетку. Мало ли какие коллизии будут в вашей молодой жизни. Может, придется и ее использовать. Не помешает. Не понравится — не надевайте. Но посмотреть себя в зеркало в разных вариантах обязательно стоит.
Никита без спешки начал примерять костюм. Он удивительно точно лег по фигуре, плотно обхватил плечи, но нисколько не жал под мышками, не собирался сзади противными морщинами. Жилет придавал солидности, но для молодежной Ассамблеи не подходил, увы. Рубашки — да, они удачно подходили к темно-серому костюму из твида. Еще раз критически осмотрев себя, Никита остался удовлетворен. На всякий случай решил выйти наружу и предстать перед мастером. Стефан Янович обязан увидеть свое творение. Мастер с торжеством победителя смотрел на клиента и кивал головой, отчего очки то и дело скользили по переносице.
— Я же говорил, что глаз — лучший измеритель! — сухая улыбка расцветила морщинистое лицо старика. — Носите на здоровье, молодой человек, и вспоминайте старика Ягужинского хоть иногда.
