Катя подошла к матери сзади, и перегнувшись через плечо, прошептала:
— У Тамары истерика. Срочно поднимись наверх. Я не знаю, что делать.
Надежда Игнатьевна спокойно отложила шитье и без слов пошла за дочерью. Великий князь с удивлением посмотрел на них, но не найдя в этом угрозы существованию семьи, опять уткнулся в газету. Его больше всего интересовала политика американского и японского правительств на Дальнем Востоке. Никак не угомонятся с Вонсаном. Их хитрозадая комбинация с похищением Тамары пролетела мимо со свистом дырявой консервной банки. Что теперь предпримут? Науськают маньчжур на военный конфликт с Россией? Вполне вероятно. Там сейчас самая горячая точка. Сплелись интересы многих государств. Как же она не нужна, эта война. Опять увеличивать группировку вдоль границы. Расходы на сборы резервистов, переброску техники…
Пока Надежда Игнатьевна поднималась наверх, Тамара немного успокоилась. В душе словно сухой горячий ветер выдул плодородную почву, высушил и уничтожил цветущие ростки любви. Плохо, невероятно плохо.
— Что случилось, маленькая? — княгиня села рядом и обняла девушку.
— Мама! — опять зарыдала Тамара. — Мужики все такие, скажи? Зачем он так со мной поступает? Только вчера говорил, что любит, а сам за моей спиной с Лариской милуется! Ненавижу! Неужели некому верить?
Надежда Игнатьевна посмотрела на стоящую столбом Катерину, словно требовала от нее раскрыть тайну истерики.
— Зубова скинула на почту фотографии с Назаровым, — пояснила младшая дочь, кликая мышкой, чтобы показать компромат. — Она встречалась с ним, а сама в это время делала снимки. Ладно, что не в постели…
— Заткнись! — выкрикнула Тамара с дрожью.
— Я думаю, что здесь постановочные кадры, — не обращая внимания на злые слова, сказала Катя.
Княгиня внимательно смотрела на мелькающие фотографии, не отходя от дочери. Потом, неожиданно для девушек, усмехнулась.
— Кажется, я знаю, что происходит. Анатолий Архипович предупреждал.
— Патриарх? Назаров? — подняв зареванное лицо, спросила Тамара. — А он здесь при чем?
— Катька, выйди вон, — прорезался металл в голосе матери. — Шагай, шагай отсюда. Молодец, что разглядела нюансы. Шоколадку получишь.
— Не отделаетесь одной шоколадкой, — обиделась Катерина и гордо выпрямив спину, удалилась, аккуратно закрывая дверь. — Машину хочу, как у Томы.
Погладив старшую дочь по спине, княгиня вздохнула.
— Не думала, что все так быстро закрутится. Хотя… может и к лучшему.
— Что? — нетерпеливо заерзала княжна.
— Лариса Зубова владеет жутко древней техникой приворота, дорогая, — сказала Надежда Игнатьевна. — У них в роду по матери все женщины знали, как подсадить в нужного человека магическое плетение, которое срабатывало как магнит. Да оно и называется — «магнит». Таким образом они женили на себе нужных мужчин, крутили политические комбинации, в общем, не только для личного блага или для нужных людей, но и на государство работали.
— А в чем опасность «магнита»?
— В том, что от него невозможно избавиться простейшим ударным заклинанием. Плетение каким-то образом сливается с полевой структурой мужчины и начинает постепенно перестраивать ее под свои интересы. Мужчина думает, что ему нравится та самая женщина, и по первому зову бежит к ней. К сожалению, такой способ приворота использовали только для корысти. Единственный благополучный исход, насколько я знаю, был с отцом Ларисы. Родители девушки действительно полюбили друг друга, а вот дочь непотребствами занялась ради развлечений, если верить бульварной прессе. Никита не сможет без помощи целителя уничтожить плетение. Оно просто разрушит защитную ауру мальчика и подменит своей структурой. И тогда волхв Назаров будет подвержен любому внушению… Я не уверена ни в чем, потому что теоретически возможно все…
Не подобрав нужного слова, мать пожала плечами. Что она еще могла сказать?
— Почему он не сможет сопротивляться? Он же высокоранговый!
— Ну и что? Дело в том, как мне пояснили, любая попытка носителя избавиться от симбионта приводит к магическому болевому шоку. Частично уничтожить паразитарные отростки можно, но само ядро будет яростно сопротивляться. Его ведь надо заставить раскрыться, обнажить узор плетения и только тогда уничтожить. Анатолий Архипович утверждал, что Никита пробовал сам развернуть узор, но его выбрасывало из медитативного погружения. Нужно одновременно заставить раскрыться ядру и сжечь его. Нужен помощник. Паразит тонко чувствует желания своего носителя и не дает себя обмануть. А облучать ядро магическими ударами очень опасно. В первую очередь для самого носителя. Дочь, я не знаю, как все может произойти. Если бы проводили лабораторные опыты, ключ к проблеме давно уже подобрали бы.
— Нельзя так поступать с человеком! — выкрикнула Тамара. — За такие манипуляции убивать надо!
— Император прекрасно знает о наследственном Даре боярского рода Луговкиных, откуда вышла мать Ларисы, — усмехнулась Надежда Игнатьевна, — поэтому и держит их всех подальше от столицы под неусыпным контролем своих служб. Вот почему супружеская пара Зубовых неразлучна. Их не оставляет без внимания СБ. А Лариса… Ее вовлекли в какую-то нехорошую историю. Она бы никогда себе не позволила такой фокус по отношению к дворянину. Не знаю… Странно все это. Слухов полно, а точной картины никто не представляет. Я думаю так: если случай с Никитой первый — значит, все, о чем говорили про нее раньше, пустые сплетни. Иначе девушка давно бы уже была в разработке спецслужб. Непонятная история.
— Получается, нет надежды, — прошептала Тамара, кусая губы.
— Есть два варианта, — хладнокровно ответила княгиня. — Сейчас мы все рассказываем отцу, и завтра же Ларису вызовут на допрос в Службу Контроля и Безопасности в Коллегии. Никита пойдет как потерпевший, и, если при досмотре его ауры будет подтверждено наличие паразита — Зубовой грозит очень тяжелая статья. В тюрьму ее, думаю, не посадят, но могут надеть браслеты Арлана, как в твоем прошлом случае, или выдворят из столицы куда-нибудь в провинцию под надзор. Такой вариант я считаю наиболее правильным.
— А какой второй? — насторожилась Тамара.
— Мне подсказали ответ знающие ведуньи. Он тебе не понравится, я подозреваю. Мне — точно претит, хотя в нем есть масса притягательных вещей.
— Что нужно делать в этом случае? — запальчиво воскликнула девушка, хватая мать за руку. — Мама! Ну, люблю я его, только признаться не могу! Все время ищу причины оттянуть очевидное! Все время думаю, что наши отношения — всего лишь затянувшаяся дружба! А оно так бьет больно!
— Ты уверена в себе, в своих чувствах к Никите? Уверена ли в нем самом?
— Да, я думаю, что уже решила для себя, — твердо ответила Тамара и тихо шмыгнула носом. — А Никита не бросит меня. Так что тебе подсказали целительницы?
Услышав короткий рассказ матери, княжна густо покраснела и надолго замолчала, обдумывая ситуацию, выпрямив спину. Сердцем она сразу же приняла такой вариант, но голова настойчиво предлагала расправиться с неожиданной соперницей жестко и быстро. Наличие симбионта сразу же поставит Ларису в самое жуткое положение и ударит по ее родителям, вполне милым и достойным людям.
