— Разумно, — кивнул Житин, начальник Внешней разведки и контрразведки. — По нашим данным только в Благовещенске сейчас находится около семисот граждан Китая. Конечно, не каждый китаец — шпион, но почти каждый готов шпионить. Это большая проблема для нас, что в Поднебесной существует такая доктрина. Каждый может шпионить — каждый должен шпионить. Если мы депортируем всех пришлых, торговых представителей, учителей по найму, рабочих — останутся российские подданные. Но будут ли они патриотичны к своей новой родине — вот вопрос.
— Да, это проблема, — согласился император. — Как и то, что они целыми взводами совершают вылазки в приграничные с Китаем территории России, выполняют там учебные задачи, и никем не замеченные, уходят назад.
Житин побагровел. Такой прокол случился однажды пять лет назад, когда группу китайцев засекли неподалеку от казачьей станицы Заовражная, но никак не среагировали на их действия. Потом оказалось, что местные жители не раз видели такие перемещения с наших земель через Амур в Китай. Не хочет ли император сказать, что желтолицые снова взялись за старое?
— Успокойтесь, Самуил Петрович, — заметил его состояние Александр. — Вся проблема не в том, что мы не можем пресечь попытки китайских разведшкол обучать своих агентов на живом противнике, а в том, что нам не хватает людей на Дальнем Востоке. Катастрофической ситуацию не назову, но как-то надо увеличивать население края. Позже я соберу специальную комиссию по этому вопросу, а сейчас вернемся к ситуации по Маньчжурии. Все мероприятия заложены в оборонительную доктрину, и для каждой губернии есть свои чрезвычайные пакеты, которые должны быть вскрыты на начало боевых действий. Надеюсь, до этого не дойдет. Господин Сухарев, а почему вы скромно молчите? И вы, Андрей Егорович? Не желаете мне ничего сказать?
Иерарх и начальник Генштаба с удивлением воззрились на императора, который с хитринкой переводил взгляд с одного на другого. Сухарев осторожно поинтересовался:
— Простите, Ваше Величество, о чем идет речь?
— О новых современных разработках в недрах вашей Академии, конечно же! — воскликнул Александр.
Средний Меньшиков довольно улыбнулся. Выбрал же момент Сашка, теперь насыплет перцу на хвост нерадивым начальникам!
— Разработки? — еще больше удивился Сухарев. На него смотреть было больно. Так он переволновался. — Ах, вы о «Бризе»? Уф, Ваше Величество! Мы всячески содействуем проекту Назарова, но в последние дни молодой человек словно ушел с траектории, не хочет, чтобы мы помогали ему средствами, финансами…
— Финансами вы ему поможете в любом случае, — отрезал император. — Не хватало, чтобы государственный заказ выполнялся из кармана одного человека, пусть и богатого. Меня удивляет пассивность Генштаба и Испытательной комиссии. Вы думаете предоставлять полигон для обкатки «Бриза»? Почему до сих пор не назначены сроки? Уже середина марта на календаре, а воз и ныне там. Когда к вам обращался полковник Затонский?
— Мы не ожидаем быстрого изготовления прототипа, — выдохнул Токарев. — По нашим прикидкам, Назаров должен привезти образцы в Петербург в середине апреля, и ждем от него заявки.
— Плохо вы думаете о молодых волхвах, радеющих за страну, — с укоризной произнес Константин Михайлович. — Я, как посредник между Назаровым и Генштабом, сообщаю вам, что работы практически закончены, и прототип будет готов к испытаниям через несколько дней. Если точнее, четыре-пять дней. Заявку Никита Анатольевич вышлет сразу же, как только сам испытает его на полигоне своего концерна.
— Тогда никаких проблем, — пожал плечами начальник Генштаба. — Я буду держать в тонусе Испытательную комиссию, а полигонов у нас хватит. Надо будет, задействуем все от Митавы до Владивостока.
Сидевшие в кабинете серьезные люди рассмеялись, чувствуя, как уходит напряжение.
— Неужели «Бриз» так хорош, как его характеризуют в записке? — поинтересовался Суворов.
— Если судить по его потенциалу — да, — кивнул Сухарев. — Очень много новинок, начиная от магических плетений до обычных композитных материалов, идущих на изготовление комбинезона.
— Как-то с трудом верится, что простой комбинезон без кевларовой или арамидной брони с магическим наполнением может противостоять таким большим калибрам, — хмыкнул Житин.
— А вы верьте, Самуил Петрович, — посмотрел на него резко Меньшиков-средний. — Сотрудники именно вашего ведомства будут защищены «Бризом» в первую очередь. Вы и должны быть заинтересованы в успешных испытаниях брони.
— От меня не зависит качество изделия, — насупился Житин.
— Господа, кроме «бриза» у нас есть еще сюрпризы для противника, — прервал полемику император. — И я прошу всех, кто причастен к разработке магического оружия, сохранять режим секретности до самого последнего момента. Андрей Егорович, подключайтесь к Житину, совместно разработайте мероприятия по защите новинок. И выясните, кто у китайцев такой умный, что взялся учить их магов противостоять нашим волхвам. Как бы не пришлось ликвидировать угрозу в самом прямом смысле слова.
— Есть!
— Есть!
После этого Александр закончил совещание и распустил всех присутствующих, кроме Константина Михайловича. Средний брат насупился и довольно резко спросил:
— Опять какое-то специальное задание для меня приготовил?
— Ну, зачем так агрессивно настраиваться? — засмеялся Александр. — Давай-ка, по граммульке хлопнем. Коньячок, виски, ром…
— Ого, у тебя сегодня большой выбор, — усмехнулся средний Меньшиков и хлопнулся в кресло, утонув в его мягких объятиях. — А чей ром? Кубинский?
— Не-а, ямайский. Вчера британский посол на встречу напросился. Презентовал «Эплтон Эстет». Не пробовал?
— Наливай, не спрашивай.
После того, как темно-золотистый напиток был разлит в пузатые стаканы и в молчании продегустировался, Константин отставил на подлокотник кресла свой ром:
— Итак? Что ты хотел от меня? В Хабаровск ехать?
— Никуда пока не надо ехать, успокойся, — Александр достал коробку с сигарами и с наслаждением закурил. — Хочу спросить. Ты хлопочешь о новом защитном комплексе, а сам-то уверен в его успехе?
— Конечно, — без раздумий произнес Великий князь. — Никита давно зарекомендовал себя человеком дела. Если сказал, что «Бриз» окажется надежной броней — так и будет. Тем более, сам лично наденет костюм и встанет под пули.
— Чего? — вытянулось лицо у императора. Даже закашлялся, отчаянно размахивая рукой, чтобы разогнать дым. — Совсем ополоумели, что ли? Для чего манекены нужны на полигоне? Для красоты?
— Это нужно для полной демонстрации возможностей брони, — пожал плечами Константин. — Я сам не в восторге от идеи Назарова, но рациональное зерно в его предложении есть. Комиссия увидит, что с человеком ничего не произойдет, и легко подпишет приемку нового снаряжения.
— А если произойдет? — пыхнул Александр дымом.
