— Привет, Назаровы! — весело произнес он. — Наконец-то вас вытащили в свет. А то по столице зловещие слухи распространяются, что вы собираетесь в отшельничество в Вологду. Или ошибаются?
— Чем Вологда хуже Петербурга? — Никита сжал руку Касаткина. — Всякое в жизни может произойти.
— Ой! Не хочешь колоться — не надо. Тамара! Ты, как всегда, ослепительна! До сих пор удивляюсь, как умудрился незнакомый свету мальчишка склонить к замужеству такую яркую девушку!
— Васька, хорош придуриваться! — засмеялась Тамара. — Если бы молодые люди поменьше пугались моего папеньки — у кого-то мог появиться шанс. А так…кусайте локти.
Она демонстративно погладила мужа по плечу.
— Никита оказался смелее всех? — Василий с любопытством посмотрел на улыбающегося волхва. — Нет, серьезно? И Константин Михайлович сдался?
— Я его уговорил, — кивнул Никита. — Правда, пришлось применить все свое обаяние.
— Вот так: век живи — век учись. Найти бы такого учителя, — вздохнул Касаткин и бросил взгляд на оживленно болтающую с подругами Марину. — Никита, дашь несколько уроков?
Проницательная Тамара сразу сообразила, что за тоска появилась в глазах парня.
— Ребята, вы пока пообщайтесь друг с другом, а я к девочкам присоединюсь.
— Смотри, как тебя сейчас сватать к Маринке начнут, — хмыкнул Никита, кивнув вслед жене.
— Да ну! С чего вдруг? — возмутился Василий. — Мы даже и пяти минут друг с другом не говорили за все время знакомства…
— Мельниковы — очень приличный род, — заметил Никита. — Без вассальных обязательств, как и вы. Марина — приятная девушка, достаточно умна, чтобы не остаться в старых девах. Смотри, проворонишь. Через пару лет ее точно под венец уведут.
— Ай, да ну тебя, сват нашелся! — махнул рукой Васька. — Ты лучше расскажи, как у тебя дела в Академии. Еще не получил статус архимага?
— Получить-то можно хоть сейчас, — задумался Никита, останавливая официанта, чтобы снять с подноса бокал с шампанским, — да какой смысл в торопливости? Знания тогда хороши, когда существует база, на которой они стоят. Я много чего знаю, но только сейчас начал понимать, что важна система, а не то, сколько плетений можно за один час продемонстрировать. А как у вас дела? Что думаете делать? Как отец отреагировал на мое предложение?
Никита намекал на недавний разговор во время его визита к Касаткиным. За дружеским ужином он спросил, не желает ли их свободный род присоединить свой герб к клановому? Предпосылки для такого вопроса были, и Никита не с бухты-барахты рисковал. Степан Афанасьевич — отец Васьки — переглянулся со своим младшим братом и осторожно сказал, что хочет подумать. Ну, да, все правильно. Зачем сейчас Касаткиным уходить под чью-то руку? Автомобильный бизнес, на котором зиждилось семейное благополучие, процветал. Вот, новую линейку запускают. Купили в Германии технологическую линию, монтируют. Через пару лет в России начнут бегать седаны, кабриолеты, внедорожники новейших модификаций. Так ли им важна клановая поддержка? В политику не лезут, демонстративно дистанцируются от всевозможных коалиций.
— Как будто у нас существуют незнатные кланы, — усмехнулся Никита, отпивая шампанское. — Может, посчитаем? Меньшиковы, Балахнины, Абрамовы, Шереметевы, Волынские — это только в Петербурге. А в общем их больше десятка по России, самых влиятельных и мощных. Семьдесят процентов пахотных угодий и десятки миллионов гектаров земли принадлежит им. Крупные концерны, авиастроительство, морские и железнодорожные перевозки, экспорт зерна, продовольствия — это лишь надводная часть айсберга. Я не говорю о миллиардах рублей и другой валюты, аккумулированной на счетах в банках. Если дворян, о которых говорит твой отец, начнут поддавливать, из них сок брызнет. Может, он подсказал что?
— Да в твоей Вологде найдется парочка семей, — Васька покачал головой. — В Петербурге, конечно, никто не даст тебе возможность обзавестись свитой. Многие дворяне уже под присягой, а мелкие ни за что не пойдут в твой клан. Так что ищи в провинции.
— Я понял, что это отказ?
— Не совсем так, — поморщился Васька. — Был бы я старейшиной рода, склонился бы к твоему предложению, потому что вижу в нем перспективу. Предлагал отцу расширить штат конструкторов за счет волхвов-техников. Помнишь, ты рассказывал, как в Албазине модернизировал гоночные тачки? Вот и у меня возникла идея выпускать спорткары с магической начинкой.
Никита дружелюбно улыбнулся. Есть начало. Главное, показать людям путь, по которому они пойдут, развиваясь, а не попадая в зависимость кланов, застывших в своей янтарной комфортной капле. Молодой Касаткин это понимает, но против благополучия семьи выступать не будет. Что ж, останется хорошим товарищем, стратегическим партнером на будущее. Жизнь длинная, извилистая и непредсказуемая.
Сзади подошла Тамара, и положив руки на плечи мужа, весело сказала:
— Так, мальчики, я договорилась! Вася идет к Марине и увлекает девушку приятной беседой!
— Э…, - поперхнулся Касаткин. — Я, как бы…
— Растерялся, надо же! — Никита переглянулся с Тамарой и оба засмеялись. — Топай, давай!
— А о чем я с ней буду говорить? — побледнел Василий. — Из меня рассказчик, как из козы баянист.
— Марина — девушка романтичная, — подсказала Тамара, — и на этом можно сыграть. Рыцаря на белом коне изображать не надо, фальшь она чувствует за километр. Кстати, можешь не напрягаться. К тебе Мельниковы относятся дружелюбно. Если упустишь момент — потом будешь, в самом деле, локти кусать.
Василий на негнущихся ногах пошагал в сторону кучки ребят, в которой стояла Марина, а Тамара, вздохнув, спросила:
— Как дела с Касаткиными? Выяснил позицию старейшины?
— Полагаю, они откажутся, — ответил Никита, допивая шампанское. — Васька сам не против вассалитета, но отец изящно увернулся. Видно, дела идут неплохо, вот и не ищет протекции. Хотя, так-то странно. Через меня выйти на императора гораздо легче.
— А все потому, что поставщик автомобилей для императорского двора уже давно и прочно застолбил свое право быть первым. И ты его знаешь…
— Волынские, — кивнул Никита. — Из головы вылетело, прости. Но у Васьки есть концепция развития своего бизнеса. Если он донесет идею до отца и деда — мы еще имеем шанс, как минимум, для альянса.
— Пошли, стратег, — легонько прижалась к нему Тамара, обдавая тонким флером новых духов, совсем не «сонье нуа». — Нас хочет видеть Петр Алексеевич. Желает поговорить.
Надо же, сам Воронцов-старший решил уделить несколько минут молодому волхву. Воодушевившись, Никита предложил жене руку, и они вместе прошли в большую гостиную, где заканчивались приготовления к празднику. Сам Воронцов выделялся на фоне суетящихся слуг как каменная глыба среди бушующего моря. Он спокойно посматривал на сервировку стола, но не вмешивался в процесс, взятый под контроль его женой, высокородной боярыней Анной Дмитриевной.
