Автоматы замолчали. Но зато гулко заработал «Кактус», разбивая в мелкий щебень кирпич и бетон, за которым скрывался Никита. Нелегко было преодолеть страх и встать под такой мощный калибр, и вначале он решил закрыть себя индивидуальным коконом, а потом постепенно уменьшать его плотность. Заодно активизировал «кольчужку» Тамары. Как бы не был уверен в себе молодой волхв — страх присутствовал, но его было необходимо преодолеть. Если «Кактус» не сможет пробить защиту, значит, «Бриз» имеет право на жизнь.
— Выхожу на линию огня, — чуть запыхавшимся голосом произнес Никита в гарнитуру. — Дайте пару коротких, прятаться не буду.
— Принял, — голос у Корниенко спокойный.
Гулкий грохот со стороны НП — вокруг взметнулись комья сырой земли, а потом последовал весьма впечатляющий удар по энергетическому кокону. Никита пошатнулся и сделал пару шагов назад. Но успел вздернуть руку, сигнализируя, что все в порядке. Еще одна очередь. Прилетело нехило, так как дополнительная оболочка «кокона» была снята. Перед глазами вспыхнуло разноцветье фейерверка. Две крупнокалиберные пули едва не пробили первый слой защиты, но были остановлены усилием амулетов. Никита чувствовал жаркие ручейки пота, катящиеся по спине и животу. Подпитывающие элементы работали без сбоя, но все равно их уже не хватало на полноценную защиту. Чувствовалось, как стал проседать щит вокруг комбинезона. Родовая Сила начала усиленную подпитку жизнедеятельности ауры и всего организма. Ее сейчас только на это и хватало.
— Достаточно! — Никита махнул руками крест-накрест. — А теперь проверим боевую подготовку твоих бойцов, Петрович!
— Сколько нужно?
— Давай четырех с пистолетами разного типа. Поиграем. Только дай пять минут на передышку.
***
— Ой, дурак! — Тамара осторожно расстегнула рубашку и сняла ее с Никиты. Перед ее взором открылась впечатляющая картина живописных мазков, складывающихся в непонятную абстракцию из фиолетово-черных линий, спиралей, черточек и темно-багровых пятен. — Мамочка моя! Ты хочешь сказать, что стоял под пулями калибра 14 миллиметров?
— Да, — улыбнулся Никита, ощущая приятный холодок ладоней жены на груди.
— Выдержал несколько взрывов из РПГ?
— Выдержал!
— А сколько раз в тебя палили из пистолетов?
— Ну… Два десятка обойм точно насчитал. Около сотни выстрелов. Попали только три раза: в плечо, бедро и скользящий по левому боку, — хохорился Никита, но чувствовал себя не столь радужно, как хотелось бы. Он словно под молотилкой побывал. Болело почти все, что могло болеть.
— Я тебя сама убью, Назаров! — чуть ли не плакала Тамара. — Ты хоть представляешь, как рисковал? У тебя же вся аура вдрызг, одни лохмотья висят! Моя защита в дырках, надо латать срочно. Подозреваю, если бы ты приказал выстрелить в себя из танка — вся аура разлетелась бы в клочья! Вместе с твоей глупой головой! Как ты себя чувствуешь?
— Да в порядке все, только небольшая слабость, — честно признался Никита, только полчаса назад вернувшийся в поместье из города. — Сейчас поужинаю, посплю, а завтра как огурчик буду!
Его руки скользнули на талию девушки и сделали попытку прижать ее к себе. Бац! Тамара хлопнула его по запястьям, но не стала пытаться оторваться от Никиты. Затянувшийся поцелуй закончился холодным:
— Сегодня никаких вольностей, Назаров! Только крепкий сон. Завтра сидишь дома. Я сама позвоню в директорат и предупрежу, чтобы никого сюда не вздумали присылать с отчетами по эксперименту. Удивительно, как Остап Егорович вообще согласился на такое безумие!
— Я же хозяин, как он может пойти против моего слова? — Никита сел на постель и дал волю рукам жены. Он любил такие моменты, когда Тамара священнодействовала с постановкой своей защиты. «Кольчужка» медленно обретала свои первоначальные формы. Боль, затаившаяся в мышцах, постепенно исчезала.
— Да, ты — хозяин, — согласилась Тамара, пассируя руками, — но это не значит, чтобы вольно трактовать свои желания, переходящие в самодурство. Ты только о благополучии посторонних людей думаешь, а о себе не заботишься.
— Бойцы русской армии — не посторонние мне люди, — поправил ее Никита. — Это ведь чьи-то сыновья, мужья, отцы… Они защищают нас.
— Ага, а ты, значит, должен рисковать своей жизнью, вместо обычных стендовых испытаний! — фыркнула Тамара. — Если о себе не думаешь, меня пожалей, хотя бы. Не забывай, что я тоже испытываю боль, когда тебе плохо.
Никита задрал голову и посмотрел на сосредоточенное лицо жены.
— Прости, — вырвалось у него. — Я иногда веду себя как самолюбивая свинья. Совсем забыл…
— Ну и сравнил себя…! — хохотнула Тамара и тут же наморщила лоб. — Странно. Только сформировала плетение, а ты уже переполнен мощью. В тебе неиссякаемый резервуар, что ли?
— Я же говорил, что Предки передали мне Дар источника, — поймав в свои руки правую ладонь жены, Никита поцеловал ее. — Благодаря этому, я остался целым и невредимым на испытаниях.
— Подожди, так выходит, что «Бриз» имеет много изъянов? Твоя защита почти идеально сработала, но как же быть с броней?
— Как раз все прекрасно! — воскликнул Никита и вскочил на ноги. — Комбинезон поступит только в спецподразделения, где не будет такого мощного огневого воздействия на броню! Ну, что там можно ожидать? Удар ножа, выстрел в упор, взрыв мины или РПГ! Все! Нужно только доработать маячки телепорта! Для пехотных частей такой вариант, конечно, не подойдет.
— Что не так с телепортом? — деловито спросила Тамара, уже не обращая внимания на поцелуи в щеку. Ей было важно залатать последние дырки в «кольчужке».
— Разброс в несколько десятков метров. На полигоне не критично, а в тылу противника такая досадная мелочь может привести к беде. Надо дорабатывать.
— Так позвони Косте, пусть мучается! Кстати, можно сделать семейный визит к ним. Веронику давно не видела.
Идея хорошая. Надо ведь обсудить установку телепортов в Петербурге и Вологде, пробить тоннели — и все это в величайшей тайне. Только вот одна проблема — принадлежность Кости к семье Краусе. Сможет ли он держать язык за зубами?
— Съездим, только попозже. Городецкий уже сделал приглашение. Его жене не терпится с тобой поговорить.
— Мне самой интересно поглядеть на «коллегу», — улыбнулась Тамара. — Тогда запланируй визит к Краусе чуть попозже. Все, топай в душ, а я спущусь вниз. Подгоню девочек с ужином. Жду тебя в гостиной.
— Пригласи Полозова. — попросил Никита.
— Да он сам у парадной крутится с тех пор, как тебя привез с полигона, — усмехнулась жена. — Может, рассказать ему, что я увидела на твоем теле?
— Олег тогда меня из дому не выпустит! — притворно испугался Никита. — Все-все! Я пошел!
Они молча сидели на диване, умудрившись уместиться все вчетвером, несмотря на свои габариты. Никита с нескрываемым любопытством изучал будущую охрану своего клана, и как обычно бывает, первое впечатление просто кричало, что этих парней нужно брать. Широкоплечие, без лишнего грамма жира, подтянутые и опасно расслабленные. Они сразу напомнили Никите Глеба Донского, оставшегося в Албазине. Бывший пластун-пограничник не захотел переезжать в Вологду, сославшись на какие-то личные дела. Наверное, ему там хорошо, и Никита не стал докучать дальнейшими просьбами. А вот эти ребята и в самом деле могли стать ядром будущей службы безопасности.
