— Мое имя вам ничего не скажет, — отрезал сопровождающий. — Поэтому обойдемся без лирики. Мне дано задание доставить гостя на беседу — я его выполнил. Вот, сюда по коридору направо.
Второй этаж оказался менее оживленным, чем фойе административного здания. Если внизу деловито сновали секретари, служащие, рабочие, было полно охраны — то здесь сохранялась тишина. Массивные дубовые двери, красивые плетеные кашпо на стенах с зеленью, мягкая мебель в коридоре, застланном красной ковровой дорожкой, глушащей любые шаги — все показывало солидность и в то же время желание хозяев этого здания не слишком давить на нервы посетителям. Опричная Палата — не опереточная структура. Здесь все серьезно.
— Налево, — подсказал «осовец».
Выполнив указание сопровождающего, Никита оказался в широком холле, имевшем только одну дверь. Мужчина показал рукой, что нужно входить туда.
— Здравствуйте, — вежливо произнес Никита, входя в секретариат. Иного и быть не могло. Два стола друг напротив друга, за которыми сидят молодые серьезные парни и что-то изучают на экранах компьютеров. Возле них по нескольку телефонов на одной широкой «базе». На ней перемигиваются зеленые огонечки, гудит кондиционер, прохладный воздух сразу коснулся разгоряченного лица Никиты.
— День добрый, сударь, — откликнулся один из секретарей, подняв голову. — А вы…
— Шеф у себя? — войдя следом за Никитой, спросил «осовец».
— Так точно, господин майор! — тут же вскинулся второй.
"Ага, должности у «кромешников» все-таки введены по европейскому образцу, — подумал Никита, останавливаясь у главной двери, давая возможность майору самому доложить о прибытии гостя. — Если в войсках еще существуют старые звания, то спецслужбы стараются соответствовать определенному порядку. А что мне это дает? Да ничего, собственно. Я же не собираюсь воевать. Моя цель — добраться до магических разработок по телепортации".
«Осовец», сделав доклад у своего начальника, вышел наружу и кивком головы показал, что Никиту ждут. Сам же закрыл за его спиной дверь.
Остановившись на пороге, волхв сразу почувствовал, как его силовое поле сжалось от давления магического кокона, предупреждающего о недопустимости кастования хоть какого-то ни было плетения. Поняв намек, Никита сделал несколько шагов вперед навстречу пожилому мужчине в гражданском костюме, вышедшему из-за стола. Вид у Басманова совсем не грозный. Лицо хитрого хозяина, присматривающегося к гостю. Темные пышные усы придают его внешности толику плутовства. Глаза подвижные, мгновенно ощупали Никиту с ног до головы, провели слабенькую, показную, ментальную атаку, с успехом отбитую.
Радушно протянув руку, унизанную кольцами и перстнями, Басманов пробасил:
— Добро пожаловать, Никита Анатольевич, в столицу! Не сердитесь, что таким образом начинаете свое знакомство с Тверью?
— Нисколько, — ответил волхв. — Так даже лучше. Хотя я рассчитывал на аудиенцию с Великим князем.
— Смело! — усмехнулся главный опричник, не сумев сплющить руку Никиты. Отпустил клешню, словно ничего не произошло. — Но бесперспективно. Между государем и вами стоит Опричная Служба. Так заведено, так и будет дальше. Сначала я хотел бы с вами побеседовать, сударь. Только потом будет доложено Великому князю. Может, водочки, коньяку, херес? Или чаю с дороги?
— Спасибо, не нужно.
— Тогда присаживайтесь сюда, — хозяйский жест рукой показал на кресло, обтянутое черной кожей. Второе такое же стояло напротив. — Беседа неофициальная, ни к чему седалище на стульях просиживать.
Дождавшись, когда гость примет его предложение, Басманов удовлетворенно кивнул и сел, закинув ногу на ногу. Для своего удобства он положил руки на подлокотники. С видом увлеченного разглядыванием букашки ученого он лицезрел Никиту, прежде чем заговорить.
— Да, удивительная история, Никита Анатольевич, — прервал он минутное молчание, чтобы не выглядеть совсем невежливым. — Когда мне положили на стол досье о вашей персоне — сначала не мог поверить. Доклад графа Валуева, отчет из лаборатории по вашим анализам и прочие мелкие кусочки мозаики, сложившиеся в странную картину — такого я еще не встречал. Итак, давайте по порядку. Я попробую кратко нарисовать портрет некоего молодого человека. Но для полноты картины буду задавать вопросы. Вы согласны?
— Конечно, — не стал отнекиваться Никита.
— Начну с того, что всем известно о печальной судьбе рода Назаровых, который попал в список выморочных. Прямых наследников не осталось. Родственники по второй линии не имели права на вологодские земли. Поэтому по истечении срока они были выкуплены родом Валуевых. И вдруг внезапно… да, именно внезапно, по словам графа, в городе через много лет после печальных событий появляется юноша, носящий фамилию Назаров. Вроде бы ничего странного. В России достаточно людей со схожей фамилией. Но как ревностный служака, наместник заинтересовался вами. Отлично проведенный бой в городском парке с лучшими учениками-рукопашниками, проявление магических способностей заставили его броситься на ваши поиски. И вы, Никита, открылись ему. По вашей легенде — вы сын Валентины Андреевны Назаровой, дочери младшего сына Патриарха Андрея Анатольевича. Родились вы, по вашим словам, вдали от родового поместья.
— Так и есть.
— Отцом, по-видимому, нужно было считать господина Ладыгина, с которым ваша мать сбежала из дому в результате непримиримых противоречий с Патриархом. Уехала в Царицын. На момент побега ей было восемнадцать годков. Совсем молоденькая девушка осмелилась бросить вызов семейному укладу. Ну, я не буду сейчас брюзжать. Времена другие — молодежь осмелела донельзя. Судя по вашему отчеству, данное вам, скорее всего, в честь прадеда Анатолия Архиповича, отношения с любимым человеком не задались. Что ж, я понимаю вашу мать.
Никита пока молчал, осознавая, как шустро работают спецслужбы. Вмиг встряхнули пыль со старых досье. У опричника хорошо развито логическое мышление. Или кто-то из аналитиков выдвинул правильную версию насчет отчества. Неплохо просчитали, надо признать.
Басманов посмотрел на свою правую руку, поиграл пальцами, словно любуясь переливами драгоценных сапфиров, рубинов и изумрудов в кольцах. Потом продолжил:
— Через два года ваша мать вернулась в Вологду одна. Без любовника, без ребенка. И никогда не говорила, что у нее есть ребенок. Отметим этот факт. На этот момент госпоже Назаровой было двадцать полных лет. Ранговая Ратница, обладающая возможностью оперировать двумя Стихиями: огненной и земной — довольно неплохой набор для одаренной женщины. Но Назаровы к тому времени жестко сцепились в клановых разборках с Захарьиными и Кошкиными, с самыми одиозными опальными родами. Кровная месть не оставляет иного выбора, увы. И Валентина втянулась в эту войну.
Никита молчал. Он впервые узнал, что мать оказалась носителем боевых стихийных компонентов. Прадед Анатолий Архипович ему об этом не говорил. И Никита даже не представлял маму как Ратницу, умевшую воевать. Для него она оставалась простой женщиной, пусть и одаренной, но никак не воином. Если бы все оказалось иначе, он не потерял бы маму. Но, опять же, возникают сомнения, что в своем мире она была воительницей.
