Шмель не успел уйти. Из-за палисадов навстречу им прыгнули несколько темным фигур. Тускло блеснуло железо. Садык с шумом обнажил саблю.
— Спиной! — приказал он, и Шмель тут же прижался к нему, контролируя свою половину улицы.
Без единого шума неизвестные окружили их и налетели, размахивая саблями и палашами. Заскрежетали клинки, вышибая искры при столкновении. Судя по слаженным действиям, на опричников напали серьезные бойцы. Толпой не лезли, старались достать попеременным действием двух-трех человек. Но Садык и Шмель не лыком шиты были. Парни прошли боевую подготовку у самых лучших воинов, даже успели поучаствовать в двух битвах с новгородцами. Опричники медленно, без спешки отступали в сторону сторожевой башни, попеременно крича «тревога» во все горло. Их целью было переполошить жителей княжеского посада, поднять большой шум и пользуясь неразберихой, которая обязательно начнется — скрыться в подземелье или уйти в лес, росший чуть ли не под стенами Никольского.
Напавшие остервенело бросались на них, как одичалые псы, стремясь не допустить к башне. Садык и Шмель выкинули впереди себя силовые щиты, оберегавшие от мощных ударов клинков. Раз в дело пошла магия, то и нападавшие тоже активировали свои возможности. Воздух загудел от сталкивающихся между собой заклятий, заискрился разноцветьем силовых выхлопов. Судя по плетениям, здесь не было никого рангом выше Ратника.
Неожиданно слева от дерущихся вспыхнул сарай, озарив багровым трепещущим светом происходящее. Садык зарычал. Возле башни тоже шла приличная свалка. Его парни, размахивая топорами и саблями, сдерживали натиск большой группы воинов в коротких кафтанах, на которых десятник заметил белые повязки.
Удачно отбив косой рубящий удар, Садык тычком сабли заставил отскочить от себя парочку особо ретивых, но тут на помощь к бандитам (или кто они там были) подоспело подкрепление. Таиться никому смысла не было. В поместье нарастал шум. Слышалось ржание лошадей, визги женщин, крики мужиков, лязг железа. Драка шла везде. Садыку стало плохо. Если это ушкуйники — им конец. В живых никого не оставят.
Вот еще удар, еще! Нападавшим удалось разорвать надежную сцепку, и теперь десятник со Шмелем дрались каждый в одиночку. Но хорошо, что до башни осталось немного.
— Держись, Садык! Мы идем! — заорали оттуда парни и с ревом бросились на врагов. Кто-то захрипел, нанизанный на копье, кто-то молил о пощаде — но яростная схватка отодвинулась от башни.
— Беги, Шмель! Ты знаешь, что делать! — прохрипел Садык, ощущая тяжесть в руках. Он умел работать с оружием двумя руками, но уже чувствовался предел его возможностей. Но сдержать гадов он сумеет.
Шмель ловко увернулся от свистнувшего клинка, присел, сделал выпад, втыкая саблю в живот неосторожно приблизившегося к нему противника, обрушил кулак на голову второго, пнул в грудь третьего, отбил обухом топорика смертоносное железо палаша. И вырвался на простор. Помчавшись со всех ног к освещенной пожарищем башне, он мощным ударом кулака, в котором зажал рукоять сабли, сбил с ног вынырнувшего откуда-то вооруженного человека, не зная, из охраны ли поместья, или бандит. Плевать. Надо успеть приложить к люку «скрепь», чтобы княгиня Елена успела уйти обратно за Волгу. Заклятие не даст проникнуть в подземелье несколько часов.
А если в башне засада, умело прятавшаяся до поры до времени? И сейчас она уже схватила княгиню? Шмель с ужасом бросился сломя голову вперед. С хеканьем располосовал грудь вставшего перед ним врага.
Откуда-то сбоку, из-за башни, стало расползаться неприятное свечение, охватывая дерущихся и вопящих людей. Оно своими щупальцами образовало что-то наподобие круга и стало наливаться гнойной желтизной. Сразу стало трудно дышать, а руки словно свинцом налились. Невидимая тяжелая рука надавила на шею, согнула Шмеля, заставила его упасть на колени — а потом ярчайшая вспышка ударила по глазам. Толчок в грудь снес опричника на землю, и он перестал ощущать, что происходит вокруг него.
Садык очнулся от удара ногой по ребрам. Но боль поселилась где-то в затылке, когда чародейское заклятие ударило как широкой дланью великана. Он сразу потерял сознание. Сейчас же вокруг него вповалку лежали несколько человек. Шмель, Артюха, Сафон, Касьян. Все? Это все его ребята? А как остальные?
— Вставай, курва! — послышался неприятный, жесткий с хрипотцой голос. — Хватит валяться!
Садык уперся ладонями в земляной пол и пошатываясь, встал на ноги. Вооруженные люди с руганью поднимали его ребят, оглушенных и не понимающих, как они здесь оказались. Магия чужаков оказалась сильнее, чем амулеты опричников и сила Ратников.
— Ведите их в избу! — сказал тот же хриплый голос, который принадлежал высоченному бородатому мужику в темно-синем кафтане латинского покроя. Такие носили и новгородцы, и ганзейцы, и даже ушкуйники. Дьявол их разберет!
— Где остальные? — успел спросить Садык у Артюхи.
— Побили ребят, — хлюпнул разбитыми губами парень. — Засада была в башне. Резуна сразу кончили, но и мы их покрошили… Отжали на улицу.
— Не разговаривать! — древко копья влетело в спину Артюхи.
Оставшихся в живых телохранителей вывели из сарая. Садык сразу понял, что они находятся в княжьем имении, ярко освещенном факелами по всему двору. Кругом сновали незнакомые люди, хорошо вооруженные и в добротной броне. Неподалеку в кучу сгоняли лошадей.
— Заходите в избу, — раздался приказ. — И без шуток, кромешники!
Садык с остановившимся сердцем замер на середине горницы. Возле дальней стены на лавке сидела княгиня Елена с мальцом в руках. Малые княжны вцепились в материно платье с двух сторон и нахохлившимися совятами глядели на незнакомых мужиков. Самое удивительное, что заметил десятник, в их глазах не было страха, только у Ольги щеки мокрые. Плакала, видать. А вот Алена пытается своими плетениями закрыть мать и сестру. Слабая защитная «завесь» колебалась в теплом воздухе и тут же разлеталась в разные стороны.
Десятник понял, почему у нее не получается. Напротив, за длинным столом, сидели несколько человек, среди которых явно выделялся боевой маг. Пожилой седобородый мужчина с ленивым любопытством смотрел на тщетные попытки девочки и легким щелчком пальцев разбивал магический щит. Садык закипел. Ублюдок, нашел себе противника! Наверное, и энергию княжны к себе тянет! Тварина, дотянуться бы до тебя! А кто с ним рядом? Неужто из бояр новгородских кто?
Опричников грубо повалили коленями на пол, прижали к шеям сабли. Один из сидевших, в красном полукафтане с серебряными пуговицами, перепоясанный широким ремнем, на котором висела сабля с богато инкрустированной рукоятью и большущий нож в кожаных ножнах, с шумом отодвинул от себя стол и встал. На пальцах блеснула пара массивных перстней с драгоценными камнями.
— Я — боярин Анциферов, — звучным голосом объявил мужчина. Его красивое, обрамленное аккуратной черно-смолянистой бородкой лицо было бесстрастным. Он, конечно, обращался только к одному человеку. — Мое имя известно вам, Великая княгиня, не так ли?
