— Загляни туда, но предупреждаю: подают только пиво, крюшон, глинтвейн и сидр. Ничего более. Старшие родовичи опасаются, что их отпрыски под влиянием винных паров начнут выяснять давние обиды. Увы, но даже в столице не удается наладить взаимоотношения и помирить враждующих.
«Иначе, подчинить своему влиянию остатки бунтующего боярства, — расценил по-своему слова Андрея молодой волхв. — Значит, нужно опасаться тех, кто проявит излишнее внимание к моей персоне. А в чем оно, это излишнее внимание? Как правильно расценить? За последние дни много кто интересовался мною, даже журналисты в загривок вцепились. Еще бы… Род Назаровых, оказывается, не вымер!»
— Умеючи можно со всего напиться, — хмыкнул Никита, а княжич согласно кивнул. — А кто обеспечивает охрану?
Скопление такого количества народа, да еще ожидающего прибытия княжеской знати, младших бояр, иностранцев и посольских сотрудников представляло большие риски. Соблазны появляются, нехорошие соблазны для тех, кто недоволен нынешней властью. Да тут один магический свиток распечатать — такое начнется. Неужели Великий князь не понимал риски, когда давал согласие на проведение праздника вдали от Твери?
— Рядовые бойцы Магической Палаты со своими старшинами, десятниками, а кроме них — спецбригада Опричной Службы. А также Тайная служба боярина Лапотникова, — отчитался Андрей и хлопнул по плечу гостя. — Ладно, пойду прогуляюсь.
И он покинул Никиту, пробиваясь с помощью молчаливых телохранителей сквозь толпу к берегу реки, где уже зажигались разноцветные фонари на ветках деревьев. А волхв, оглядевшись, пошел в противоположную сторону, к лесному шатру. Хотелось посмотреть, как выполняется распоряжение старшего боярства о продаже крепкого питья. За импровизированным прилавком стоял мужчина лет тридцати в белой рубашке и с красным бантом-бабочкой, и неторопливо протирал стаканы и бокалы, после чего расставлял их согласно ранжиру: для пива, сидра, глинтвейна.
— Сегодня первый посетитель совсем ранешний, — по-свойски, но без удивления в голосе произнес бармен, протерев руки концом полотенца, свисающего с плеча. — Рекорд.
— Насколько рано? — стало интересно Никите.
— Почитай, на час. Раньше девяти сюда никто не сунется, — словоохотливый мужчина кивнул подбородком куда-то за спину юноше. — А вы приезжий, сударь. Иначе бы и не заявились. Местные-то соблюдают некий баланс между ожиданием и долгожданной минутой промочить горло.
Про приезжего было сказано таким непререкаемым тоном, словно статус гостя уже издалека был прописан на лбу Никиты.
— Тогда я не откажусь от «Кремлевского бархатного», — усмехнулся волхв.
— Пожалуйста, — бармен в красной бабочке ловко нацедил из крана, уходящего черным конусом в прорезь прилавка куда-то в глубину (внизу явно стояли бочки, полные пенного), в узкий бокал темно-красного пива с пышной белой шапкой. — Кстати, новинка от купца Семенова, поставщика княжеского двора.
Бармен опытным взглядом мазнул по кольцам на руке Никиты, что-то для себя определил, и молодой волхв совершенно спокойно и буднично понял, что сей господин явно из службистов. Тоже приставлен для бдения за молодежью. Не удивительно, учитывая такое скопление знати.
— Сами откуда будете, сударь? Если не секрет…
— Из Вологды, — не стал темнить Никита, да и не видел в этом необходимости. О нем уже почти вся боярская Тверь знает. — По приглашению Великого князя. Знаете, такой особый случай, никак не хотел пропустить. Только никак не ожидал, что окажусь в толпе помпезных старцев, захотевших встретиться со мной.
— Видать, что-то в вас Великий князь заметил, — едва заметно улыбнулся бармен, снова принявшись тереть стекло бокалов.
— В общем, мне стало скучно, и князь Юрий заставил своего сына Андрея проветрить меня на речном фестивале.
— Хорошая задумка. Здесь интересно, правда. Вы женаты, я вижу. Пока первым браком, да? Супруга здесь?
— Нет, осталась в Вологде, — спокойно ответил Никита.
— Ну, ничего. Иногда полезно побыть подальше друг от друга. Кстати, есть возможность приглядеть себе еще одну невесту. Скоро здесь будет великосветский цветник. Советую присмотреться.
Что это за бармен такой словоохотливый? Советы дает весьма пикантные, до которых обычный служащий даже не додумается. За языком здесь следили, Никита хорошо знал. Ох, непростой господин стоит здесь и натирает посуду. Кто он?
— Попробую внять вашим словам, — усмехнулся Никита, прихлебывая пиво. — И кого посоветуете?
— Увы, в таких делах советы давать — лишь вредить, — улыбнулся в ответ мужчина, но вдруг посерьезнел. — Но кое-что подскажу. Знакомьтесь с кем угодно, кроме тех, кто входит в княжеский список. Великие Княгини составили приоритетный список невест, могущих стать женами старшего княжича Владимира. Не меньше десяти молодых прелестниц. Вот здесь будьте осторожны. Свитские могут и по шее накостылять за попытку знакомства.
Интересный бармен, очень интересный. Скорее всего, кто-то из Опричной Службы, может, и доверенное лицо Вяземского. Или Басманова. Человек с большими полномочиями, не боящийся давать опасные советы человеку, которого видит в первый раз. Методы спецслужб очень разнообразны, и Никите нужно было держать ушки на макушке, чтобы не влипнуть в какую-нибудь провокацию. Ясно одно: он уже на прочном крючке. Но кто будет вести? Чья служба?
— И как же я узнаю, кто из них под пристальным вниманием?
— О, сударь, не ошибетесь. Они очень заметны.
Никита допил пиво, поставил кружку на прилавок, не забыл поблагодарить за содержательную беседу и вышел из шатра. В сгущающихся сумерках по всему берегу и вдоль дорожек горели фонари и гирлянды, развешанные на кустах и ветках. Они явно были магического свойства, потому что давали невероятно красивую мягкую подсветку с эффектами электрических разрядов в шарах и конусах. Проще говоря, Никита чувствовал исходящую от них магическую силу.
А к шатру уже подтягивались люди. Мимо Никиты проскочили двое молодых ребят явно из свитских. Хотели, видать, перед приездом хозяев пропустить по кружечке. И не сидр, а кое-что покрепче. Глинтвейн и крюшон — для девушек.
Мазнув взглядом по проходящему мимо них Никиты, парни, только что обсуждавшие какой-то вопрос, резко замолчали. Волхв приветливо кивнул, и не задерживаясь, направился к берегу реки. Кажется, начиналось веселье, о котором говорил княжич Андрей.
Народу прибавилось за это время, и очень значительно. На дальних стоянках скопилось много красивых и дорогостоящих машин. Молодежь из тверских родов с охраной вальяжно просачивалась к берегу по деревянным подмосткам. Группы останавливались, пересекались друг с другом, разговаривали. Звучал девичий смех, степенные разговоры молодых людей. Все как обычно. Не сказать, что Никите было неинтересно, но проявлять неуважение и излишнее любопытство к чужой речи не стоило.
Высокородные боярышни, кстати, не щеголяли здесь поголовно в экстравагантных нарядах. Преобладали коктейльные платья темных тонов, длинные фасонистые разнообразной раскраски костюмы, украшенные стразами. На многих украшениях Никита легко просчитывал силовые линии защитных амулетов. Артефактная составляющая среди молодой поросли превышала все мыслимые и разумные пределы. Значит, было чего бояться? Иначе зачем такое разнообразие защиты? А вообще, разумно. В такой толпе легко нанести удар, если есть за что мстить какой-нибудь семье. Жертвой всегда становится самый незащищенный или важный в Роду.
