Настроение было ни к черту. Вернувшись в свою комнату, снятую над баром на неделю, наемник сразу завалился в ванну. Ни горячая вода, ни приятно пахнущий обед, ни даже старательная девочка из борделя, сидевшая между его ног, пытавшаяся доставить заказчику удовольствием ртом, не могли снять с него напряжения.
- Быстрее, - попросил он, чувствуя, как напряжение внизу живот начинает расти.
Девушка на мгновение оторвалась от своего занятия, вдохнула и снова опустилась, продолжая двигать головой вверх и вниз, раскачивая воду. Давление в теле резко подскочило,Домовой выгнулся, напрягаясь, прижал ее затылок к себе поплотнее, вызывая у девушки приступ сдерживаемого кашля. Нужно отдать ей должное, девочка не прекратила своего дела, усердно продолжая доставлять удовольствие своему господину, сдерживаясь уже из последних сил.
Когда он кончил, девчонка, шумно дыша носом, плотно сжав губы, застенчиво прижала к ним полотенце. Наемник довольно кивнул, вытянулся во весь рост.
- Иди, - разрешил он, потягиваясь. – Молодец, возьми вон мешочек со стола, это тебе за труды…
Девушка подняла с пола одежду и, не одеваясь, лишь прикрыв грудь тряпками, схватила со стола коричневый брезентовый туесок, в котором что-то звякнуло, шмыгнула за дверь, ни проронив ни слова, боясь сплюнуть при покупателе. За такое девчонок нередко били особо впечатлительные заказчики но Домовому на это было как-то наплевать. Сделала дело – иди, он же не зверь какой. Дверь хлопнула, раздался утробный звук, с которым обычно человека рвет. Видимо, все же не выдержала… Новенькая, но потенциал есть, далеко пойдет…
Дверь снова скрипнула, открываясь. Мужчина нахмурился, прислушиваясь. Раздались тихие, крадущиеся шаги… такие знакомые шаги.
- Следующая! – нарочито громко выкрикнул он, заложив руки за голову.
Кто бы что ни говорил, а по шагам вполне возможно определить того, кто к тебе приближается, особенно если этот кто-то тебе очень хорошо знаком. Из-за угла прихожей в комнату вошла женщина. Старше той, что вышла, и по возрасту, и по статусу…
- А ты ненасытный, наемник…
- Морга-а-а-ана! – расплылся в улыбке Домовой, раскидав поверх ванны теперь еще и руки. – Ми-и-илая моя… Тебя-то я и ждал…
- Здравствуй, Домовой, - произнесла вошедшая тихим голосом, в котором при этом слышалась огромная сила женщины, привыкшей к власти.
Он растянул губы в улыбке. Шрам на щеке при этом искривился так, что вышло похоже больше на оскал, чем на приветливую улыбочку.
- Ты мне ничего сказать не хочешь?
- Конечно, хочу, дорогой, - лилейным шепотом произнесла вошедшая, неспешно подходя ближе.
Она демонстративно осмотрела тело мужчины, задержав взгляд в районе чуть пониже его живота.
- Как девочка? Вижу, ты доволен?
Домовой снова хмыкнул, сладко потянувшись, давая вошедшей рассмотреть себя получше.
- Доволен, - так же негромко ответил он, - у нее глубокие познания в области… Конечно, не такие, как твои… Может, кстати, продемонстрируешь уже? А то слухи разные ходят, мол, это на столько фантастично, что не у каждого мужика сердчишко выдерживает…
Моргана улыбнулась, прикрыв глаза на мгновение и цокнула языком. Неспешно, аккуратно подобрав полы длинного красного платья, присела на край ванны, опустила руку в воду.
- Нет, дорогой, ты же знаешь, я таким не занимаюсь…
- Знаю, - зевнул мужчина, ощущая, как острые женские коготки скребут по его животу, скользят ниже. – Потому жду, когда ты начнешь извиняться, раз не за тем самым сюда пришла…
- Эх, - вздохнула Моргана, вынув руку из воды, печально потупив взор.
- Давай, давай. Я жду… Подскажу даже… Ты безмерно огорчена тем, что подсунула мне этого торгаша, который меня чуть не слил? И, судя по тому, что ты не протестуешь, ты об этом факте уже знаешь… Так что я жду…
- Знаю, - словно провинившаяся школьница смущенно ответила хозяйка борделя, а по совместительству одна из тайных управительниц этого города. – Но, судя по тому, что ты меня еще не пристрелил, ты не считаешь, что я сделала это умышленно?
- Нет, конечно, дорогая, - натянуто улыбнулся Домовой. – Как бы ты посмела, ведь ты меня любишь…
Фальшь и ложь в словах была неприкрыта, и все сказанное больше походило на сарказм. Он неспешно поднялся во весь рост, перешагнул через край ванны, встал на толстый ковер из медвежьей шкуры.
- Конечно, люблю, как и ты меня, - женщина чуть отодвинулась, чтобы доказательство любви здоровенного мужика не уткнулось ей в лицо. – Даже вижу, насколько сильно ты меня любишь…
Ничуть не смутившись возбужденного мужского состояния, она кокетливо потянулась, выпячивая вперед свою не малую грудь с таким же не малым декольте.
- Ну, так что?! – продолжил Домовой, мотнув головой, вспоминая то, что хотел сказать. – И не нужно тут своими сиськами меня отвлекать…
- Да ну-у-у-у-у, - притворно удивилась хозяйка борделя, округлив глаза, и аккуратно ткнула наемнику пальчиком с красивым красным ноготком чуть пониже живота. – А по-моему, это ты меня отвлекаешь…
Он ухмыльнулся. Отыскав взглядом одежду, скривился. Потная, грязная, пропитанная кровью. Надевать форму сейчас не хотелось. Взяв с полки у стены халат, он неспешно облачился в него, искоса наблюдая за тем, как женщина при этом поедает его глазами.
С Морганой он познакомился уже давно. Она была разведена, и, имея отличную фигуру и сногсшибательную внешность, даже в свои тридцать, а на деле все сорок с хвостиком лет, от ухажеров и кавалеров отбоя у нее не было никогда. Вот только все этих кавалеры, узнав настоящую Моргану, скрывавшуюся под внешностью этакой распутной женщины, как-то быстро сникали и пропадали из поля ее зрения. Вообще, впервые увидев ее, Домовой так и подумал, что это какая-то местная элитная проститутка, но расспросив у местного бармена про даму, на которую упал глаз и поднялось кое-что другое, был удивлен, узнав, что почти угадал. Моргана заведовала крупнейшим элитным борделем в городе, услугами которого пользовались управители города, банкиры, богатые торговцы или подобные им люди. Естественно, секреты, которые все эти богатеи рассказывали девочкам Морганы, она тщательно сохраняла, записывая в особую книгу, а иногда к ним даже прилагались различные фотографии и даже видеоролики, обнародовав которые, она могла бы в одно мгновение обрушить судьбы многих мужчин и женщин этого места. Потому с ее мнением считались, уважали и ей даже удалось пролезть в состав управителей города, причем не через постель, как думали многие, а собственным умом, приправленным деньгами, связями и компрометирующей информацией.
Несмотря на годы, она до сих пор являлась, наверное, самой желаемой женщиной города, по заслугам за глазами называемая Богомолкой. Все, кто когда-либо спал с ней, погибали при загадочных обстоятельствах, так что даже поговаривали, что она сама убивает мужчин, дабы те не рассказали, как это, «спать с самой Морганой!..».
