Облокотившись на борт, Артур в унископ разглядывал проплывавшие внизу фермы. Люди работали в полях; на лугах лениво паслись коровы.
– Странно, правда? Как будто там, внизу, всё точь-в-точь как было, а у нас тут всё изменилось. Понимаешь?
– Понимаю, – вздохнула Моди, но мальчик не был уверен, что она поняла. Для неё в Лонтауне по-прежнему было место, которое предстояло ей занять. А вот Артуру казалось, что он не в начале, а в конце пути.
– Всё хорошо? – спросила Моди.
– Лучше некуда, – кивнул он.
Моди обняла брата и крепко прижала к себе. Он тоже как смог обнял её одной рукой.
– Эвдора, наверное, вообще не умеет обниматься, – сказала девочка.
– До сих пор не могу поверить, что мы родня Вэйнов. – Артур высунул язык и скривился.
– Давай лучше про это забудем. По-моему, «тётя Эвдора» звучит ужасно.
Оба засмеялись.
Подошла Фелисити, достала из кармана передника пару бисквитов и протянула близнецам.
Гарриэт передала вахту Уэлби и присоединилась к ним.
– Может, всё-таки расскажете, отчего на самом деле Артуру понадобилась эта замечательная железная рука?
– Моди чего только не придумает… Но, по правде говоря, я просто такой родился.
Гарриэт улыбнулась:
– Знаешь, у тебя ведь настоящий талант – предлагать решения, находить выход… Для исследователя это очень важно.
Приятно было услышать такое от неё.
– Когда пропал папа, мне казалось, что у нас больше нет будущего. Понимаете, мы ведь должны были летать вместе, все втроём.
– Над будущим никто не властен. Жизнь не расписана заранее. Ты сам хозяин своей судьбы, Артур, и можешь сделать всё, что собирался. А твой отец по-прежнему с тобой. В тебе. – Гарриэт улыбнулась и помедлила, как будто о чём-то размышляя. – Я хотела задать вам один вопрос, – добавила она наконец.
Близнецы поглядели на неё с любопытством.
– Я знаю, что подвела нас всех, когда проиграла гонку. Но у меня есть кое-какие сбережения – хватит, чтобы заплатить вам и остальной команде. Это, конечно, крохи по сравнению с тем, что мы могли получить, но хотя бы вознагражу вас за усилия. И ещё я подумала… может быть, поживёте пока у меня на Архангел-стрит? Если захотите, конечно. Предупреждаю, дом теперь будет вполовину меньше, по крайней мере первое время. Но вам не придётся возвращаться в Кривенз, а если заявятся эти ваши Беггинсы, мы уж как-нибудь поставим их на место. Фелисити уже согласилась остаться у меня поварихой. Уэлби, конечно, старый ворчун, но сердце у него золотое. И со мной, наверное, не очень просто жить – вы ведь знаете, мне вечно не сидится на месте, но…
– Да! – воскликнули близнецы. – Мы очень-очень к вам хотим. Больше всего на свете!
Глава 30. Победа
В день, когда экспедиция вернулась в Лонтаун, на Архангел-стрит собрались толпы зевак. Команде пришлось изрядно потрудиться при посадке: часть механизмов пострадала во время крушения. Теперь «Аврора» больше напоминала корабль, угнездившийся между двумя половинками здания, чем целый дом. Гарриэт объяснила любопытным, что воздухоплаватели утомлены после долгого перелёта и выступят с докладом через несколько дней. Они вручную развернули огромные панели стен, и наконец «Аврора» стала хоть немного походить на жилище. Затем близнецы распрощались с остальными членами команды, которым не терпелось вернуться к семьям, и Гарриэт закрыла двери и ставни, отгораживаясь от толпы.
Позже, когда Гарриэт, Фелисити и Артур с Моди пили чай на камбузе, Уэлби принёс им утренние газеты. «ПОЛЮС ОТКРЫТ!» – кричали огромные заголовки. С первых страниц ослепительно улыбалась Эвдора Вэйн.
Артур развернул свежий выпуск «Хроники Лонтауна» и прочёл:
Эвдора Вэйн вернулась домой, победно завершив гонку к Южному полюсу. Её главные соперники – экспедиция во главе с молодой исследовательницей Гарриэт де Шафрани – вероятно, погибли во льдах Третьего континента. С борта «Победителя» удалось рассмотреть обломки кораблекрушения и многочисленные следы звериных лап. Увы, остаётся лишь предположить, что отважные путешественники повторили печальную судьбу экипажа «Виолетты». Вручение наград состоится в Географическом обществе сегодня в 8 часов вечера.
Мальчик отшвырнул газету.
– Мне тошно при одной мысли, что ей всё сойдёт с рук.
– По крайней мере, им придётся напечатать опровержение насчёт «Авроры» – раз уж мы вернулись целые и невредимые, в полном составе, – с гордостью сказала Моди. – Наверное, Эвдора уже услышала новости. Интересно, что она сейчас думает!
– Наверное, сочиняет какую-нибудь басню, чтобы выставить нас обманщиками, – предположила Гарриэт.
– Всё-таки надо рассказать полиции или Географическому обществу, ну хоть кому-нибудь! – воскликнул Артур, со злостью пнув табурет.
Гарриэт свела брови и покачала головой:
– Артур, поверь мне, я понимаю, что ты чувствуешь. Но чтобы выступить с такими обвинениями, нужны доказательства. У Эвдоры очень серьёзные связи во всех кругах. Если публично назвать её убийцей, не предъявив улики, можно нажить себе крупные неприятности. Теперь-то мы знаем, на что она способна! К сожалению, отобрать у неё приз тоже не получится. Да, это всё очень плохо. Но можно хотя бы попробовать продать то, что мы наснимали на фотоаппарат вашего отца.
– И показать снимок с трюмами «Виолетты» в Географическом обществе. По крайней мере, вернём папе доброе имя. – Артур достал фотоаппарат из рюкзака и протянул его Гарриэт.
⁂
Вечером Артур дремал на своей койке, сквозь сон прислушиваясь к звукам Лонтауна – голосам на улице, отдалённому рокоту небесных кораблей, частому перезвону городских часов. Одна часть его души радовалась возвращению домой, другая тосковала по глубокой тишине полярной равнины.
Внезапно в каюту ворвались Гарриэт и Моди. Лица у обеих сияли.
– Что это на вас нашло? – удивился мальчик, приподнимаясь на локте.
Моди вытащила его из постели.
– Пойдём, покажу кое-что!
На столе в камбузе были разложены фотографии.
– Я проявила плёнку, – сообщила Гарриэт. – Там были кадры, которые снял ещё ваш отец. Вот последний.
С фотографии смотрел бледный, изнурённый Эрнест Ярошторм. В руках у него были секстант и хронометр. Солнце висело прямо над его плечом.
– Девяносто градусов южной широты? – выдохнул Артур, не веря своим глазам.
На снимке, сделанном больше года назад, был его отец – на Южном полюсе.
– Мы решили, что он умер по дороге на полюс – ведь его дневник закончился, когда сточился весь карандаш. Нам и в голову не пришло, что он мог погибнуть на обратном пути, – сказала Моди.
