Если на шестах работают двое, то оба стоят с одного борта.
Не следует забывать и о технике безопасности – на каждом из находящихся в лодке должен быть надет спасательный жилет. Однако местные практически полностью игнорируют это правило. Особенно летом. Да и я, признаться, надевал спасжилет только весной и осенью, когда Печора полноводна, вода холодна, а по реке идет лёд или шуга.
Конечно, это самые основные правила. Научиться искусству проводить лодку на шесте вверх по перекату, а иначе я это не могу назвать, дело довольно долгое и сложное. Хотя для того, кто привычен к таким вещам с детства, особых трудностей в этом нет. Для новичка всё сложнее. Однако, научившись таким вещам, понимаешь суть жизни тех, кто живёт далеко от городов постоянно и лишён их «цивилизованных прелестей». Во всяком случае, каждый раз, возвращаясь с верховьев Печоры и поработав хорошо шестом на перекатах, я чувствовал себя не просто крепче физически. Я словно возвращался в прошлое, проходя эти же перекаты так же, как это делали много лет тому назад тамошние первопоселенцы.
Весло необходимо на каждой лодке, хотя и не заменяет шеста. Его тоже лучше всего делать из ели. Заготовку выкалывают из той части ствола, где нет сучков, и сушат подольше на ветерке в тени. Длина весла не более двух метров, лопасть около полуметра длиной и 10—15 см шириной, диаметр веретена 3—4 см – так же, как и у шеста.
Чтобы с веслом было удобнее управляться, на верхнем конце делают мальгý, поперечину, а на нижнем, как и на шесте, невредно поставить закову – так или иначе придётся иногда упираться веслом в каменистое дно. На Илыче торцы у мальги по традиции конусообразно углублены.
Весло и мальга
Как прочно укрепить мальгу на рукоятке весла? Есть два способа. Первый довольно несложный, но и не совсем надёжный, хотя и широко используется. Верхний конец весла вырезается в виде фигуры прямоугольного сечения. Высота его равна толщине мальги. В мальге стамеской вырубается отверстие, точно соответствующее сечению этого кубика. Обе части соединяются, а потом просверливается насквозь и закрепляется круглым шипом, который можно расклинить с обеих сторон. Только клинышки надо ставить перпендикулярно друг другу. Такое крепление, повторю, не очень надёжно, потому что довольно быстро расшатывается и может прищемить пальцы.
Я делал несколько иначе. На верхнем конце весла так же вырезается прямоугольная фигура, но только высотой не в толщину мальги, а примерно на две её трети. В самой мальге вырубается гнездо, точно соответствующее размерам этой самой прямоугольной фигуры на верхнем конце весла. Надо подогнать эти детали возможно более точно друг к другу. Затем боковые стенки гнезда немного скашиваются внутрь миллиметра на два с каждой стороны. Это показано на рисунке. На торце «кубика» делаются тонкой пилкой два пропила, но не до конца. Потом надо сделать два клинышка высотой немного меньше высоты «кубика», а толщиной в верхней части миллиметра два. Осталось только вставить эти клинышки в пропилы и насадить мальгу на рукоятку весла, крепко стукнув по ней кулаком или киянкой. Клинышки, войдя в пропилы, раздвинут края «кубика», и мальга намертво «сядет» на весло. Для верности можно промазать клинышки каким-нибудь клеем, но я этого не делал. Изготовленное таким образом весло прослужило мне девять летних сезонов и в работе было почти каждый летний день.
Уключин на печорской лодке нет, и управляются с ней только одним веслом или шестом с кормы. В связи с этим мне вспоминается забавный случай, который произошёл в посёлке Якша (центр Печоро-Илычского заповедника), когда я там работал. Как-то летом приехал в наш посёлочек гастролирующий гипнотизёр. Это был настоящий гипнотизёр, снабжённый всеми необходимыми документами. Можете себе представить, что значило это событие для жителей далёкого, заброшенного посёлка посреди северной тайги? Маленький клуб наш был забит до отказа. Ребятишки сидели даже на полу. Вызванных на сцену добровольцев гипнотизёр заставлял делать просто чудеса, они исполняли всё, что он прикажет, но мне запомнились вот что.
Дело в том, что на сцене, будто нарочно, оказались три совершенно разных человека. Один – приезжий строитель, проживший на севере не более месяца и никогда дотоле там не бывавший. Другой – тоже некоренной житель, но живший там уже довольно длительное время. Третий – местный парнишка, родившийся и выросший на Печоре, настоящий абориген.
Сначала гипнотизёр крикнул погруженным в транс «подопытным кроликам»: «Комары! Комары на вас налетели! Ой, как кусают!». Двое стали тут же отмахиваться от этих несуществующих насекомых, а Васька, местный парнишка, стал аккуратно «намазывать» себя антикомариновой мазью, ведь это он делал сызмальства.
Но ещё больше меня поразило другое, когда гипнотизёр сказал им, что надо переплыть через реку на лодке (все трое испытуемых сидели в это время на стульях). «Вот вам вёсла! Плывите!» – приказал он. Двое послушно «уселись» в лодки, вставили вёсла в уключины и стали «грести». Однако Васька дёрнулся раз, другой, потом что-то у него внутри пересилило, и он хотя и получил в руки два весла, «схватил» одно, вскочил со стула и стал «грести» одним с кормы, как и надо было сделать коренному печорскому жителю, который с детства привык управляться на лодке одним веслом и никогда в жизни не видел, как гребут парой вёсел, вставленных в уключины.
Я это рассказал к тому, что все навыки общения с природой прививаются с детства. Это как учить водить автомобиль или стрелять. Быстрее и легче этому научиться, начав с самого раннего детства.
Вот такие лодки используют жители Верхней Печоры и Илыча. Сейчас, я думаю, настало время их второго рождения. И вот почему. Бензин стал дорог. Подвесной мотор, даже экономный «Ветерок-8», прожорлив. Чтобы проехать на «Вихре-25» до соседнего поселка, а иногда это не меньше 50 км, надо сжечь бачок бензина (20 литров). Сами считайте, сколько это стоит. Да ещё столько же на обратную дорогу. А если загрузить дюралевую лодку, как деревянную, то мотор «съест» в два раза больше. Деревянная же лодка и больше возьмёт груза, и пройдёт там, где дюральке не пролезть, и горючки на ней потратишь меньше, иногда заменяя мотор шестом или веслом.
Мастера, которые могут строить по-настоящему хорошие лодки, постепенно уходят из жизни. Секреты их мастерства – вместе с ними. Если же постараться нашим изготовителям-заводчанам сделать на своих предприятиях подобные лодки из современных материалов (пластик, стеклоткань, лёгкие металлы), сбыт их даже при нашей сегодняшней бедности будет обеспечен. Надо только захотеть.
Как бы хороша ни была деревянная лодка, как бы тщательно за ней ни ухаживали, «живёт» она всего около десяти лет. Лодки, сделанные по новейшим технологиям, но по старинным лекалам, я уверен, пришлись бы по душе многим рыбакам и охотникам не только на Печоре и Илыче, но и во многих местах России, где много ещё глухих углов и где реки по характеру похожи на Печору и Илыч. Лёгкий речной транспорт необходим везде, где есть река и живут люди, а регулярного сообщения нет.
