– Великолепно! – воскликнул Тони. – Желаете вынести ваши предложения на референдум? Изложите свой план, и пусть все голосуют.
– Мистер Старк, не стоит лицемерить, – сказал Козерог. – Вы человек проницательный, понимаете, что принесет нам будущее. Как часто вы советовались с человечеством, принимая судьбоносные решения? Вы каждый раз просите разрешения народов, населяющих Землю, прежде чем вступать в битву с врагами? Нет. Все решения вы принимаете самостоятельно, считая, будто лучше знаете, как поступить, в отличие от большинства простых смертных. – Козерог откинулся на спинку стула. – И вы совершенно правы. Как и мы.
– Ну да, как же, мы с вами прям одинаковые, – язвительно ответил Тони. – Раз уж на то пошло, может, развяжете меня?
– Понятно, – вздохнул Козерог. – Что ж, если больше ничего не остается, давайте хотя бы обменяемся информацией?
Тони задумчиво посмотрел на наручники.
– Почему-то мне кажется, что равноправием за этим столом и не пахнет, – сказал он.
– Что вы хотите узнать? – спросил Козерог.
– Сколько сейчас времени?
– Что?
– У меня отобрали телефон, часы и все остальное. И я всего лишь хочу узнать, который час. Меня это успокаивает.
Козерог тихо рассмеялся.
– Восемнадцать часов и тридцать четыре минуты. Теперь вам легче?
– Намного, – ответил Тони. – Спасибо. Теперь ваша очередь.
– Что вам известно о Зодиаке? – спросил Козерог. – И поподробнее, пожалуйста.
– Ну... все говорит о том, что главный в Зодиаке вы.
Козерог потряс головой.
– Близко. Но мимо. Это не так уж важно, но я объясню: мы все становимся главными, по очереди, в соответствии с космическим порядком. Одна фигура не может доминировать в Зодиаке. А теперь серьезно: что вам известно о нас?
– Сегодня утром в газете говорилось, что день начнется с больших надежд, но слишком полагаться на них не стоит, – сказал Тони. – Гордость предшествует гибели, надменность духа – падению. А еще следует пить поменьше кофе и не брать конфет у незнакомцев.
Козерог наконец разозлился.
– Ребячество, – фыркнул он. – Хоть я понимаю его истоки. Юмор – это защитный механизм, а вы явно защищаетесь.
– Позволь мне, – произнесла женщина с глазами как у насекомого.
Козерог кивнул.
– Мисс Романофф, – обратился он к Наташе, – вы уже познакомились с моей коллегой, однако я хотел бы представить ее вам обоим официально. И вас – ей. Мистер Старк, мисс Романофф, перед вами Карка Сияющей Стаи, шумеры называли ее Аллул. Вам она известна под именем Рака.
Женщина встала и, заложив руки за спину, направилась к Тони. С каждым шагом ее глаза будто бы увеличивались. Старк попытался оторвать от них взгляд, но безуспешно.
– Расслабьтесь, мистер Старк, – сказала она. – Это не сложно.
Пока она говорила, происходило нечто пугающее. Голова Карки засветилась, из висков появились призрачные отростки. Сначала прозрачные, они сразу потемнели и отвердели. Похожие на руки, или конечности членистоногих, отростки оканчивались клешнями. И неумолимо тянулись к лицу Тони.
– Не хотелось бы сомневаться в ваших словах, – произнес Старк, – но отчего-то мне кажется, что все будет очень и очень сложно.
Глава 18
ЭМИЛЬ смотрел на экран камеры наблюдения – там была Моника. Кроме них, в здании никого не осталось, и женщина над чем-то сосредоточенно работала в лаборатории.
Охранник вздохнул и откинулся на спинку кресла. Все тело до сих пор ломило, но Эмилю становилось даже хуже от одной мысли об отдыхе. Он казался себе беспомощным и ненужным и не желал, чтобы работодатели отказались от его услуг.
Блонски вдруг заметил, что Моника смотрит прямо на него, в камеру наблюдения. Как будто знает: за ней следят. Эмиль быстро переключил обзорную камеру на лабораторию Тарлтона.
Спустя несколько минут он услышал, как дверь в лабораторию Моники открылась.
– Мистер Блонски, – позвала она. – Можно мне с вами кое-что обсудить?
«Ну вот, приехали», – подумал Эмиль. Интересно, она догадалась о наблюдении? Если да, то наверняка неправильно истолковала его интерес. Да, она была привлекательной женщиной, но Эмиль не спускал с нее глаз совсем по другой причине. Недавно он случайно услышал ее разговор с Бэннером о возможных способах исцеления зеленого великана, и это заставило его задуматься о работе Моники. Халка создала наука, ведь так? Ему пришла в голову странная идея, лишь наполовину сформировавшаяся, и делиться ею с Моникой пока, пожалуй, рановато. Пусть какое-то время думает, будто Эмиль восхищен ее внешностью, хотя за слишком пристальное внимание такого рода тоже можно лишиться работы.
Он мрачно последовал за Моникой в ее лабораторию, где девушка, как ни странно, предложила ему сесть.
– Я даже не спросила, как у тебя дела, как ты себя чувствуешь, – проговорила она. – То нападение... схватка...
– А, ну... – он недоуменно замолчал. Похоже, разговор пойдет не так, как он предполагал. – Нормально. Врачи говорят, ничего страшного, все заживет.
Моника мимолетно улыбнулась.
– И как? Заживет?
– Врачам виднее.
– Раны затянутся, – кивнула Моника. – Меня беспокоит другое.
– Я не понимаю...
Она вздохнула.
– Я знаю, как тебе трудно. Знаю, что ты пережил, или по крайней мере догадываюсь. Когда мы встретились, от тебя исходила некоторая... уверенность... в себе, в своих силах. Теперь все иначе.
Сердце у Эмиля тоскливо сжалось. Да, все будет так, как он и предполагал.
– Я запрашивал увеличения ресурсов, – напомнил он. – И предлагал установить более мощную защиту. ..
– Конечно. Ты всегда отлично справлялся с работой. Ты предвидел, что может произойти. Понимал, что это неизбежно. А мы... То есть я... не выслушала тебя, как следовало. И в этом моя ошибка. Однако я хорошенько обдумала твою просьбу насчет необходимых мер безопасности, более надежных. И мне кажется, могу предложить тебе кое-что интересное.
– Буду рад узнать подробности, – сказал Блонски.
Она кивнула.
– Вот смотри. – Моника показала на прибор – большой стальной куб с прозрачной передней стенкой.
Эмиль видел его и раньше. Устройство напоминало причудливый аквариум, если, конечно, бывают аквариумы со стальными стенками. Производить манипуляции внутри куба можно было с помощью встроенных пластиковых перчаток с длинными раструбами и роботизированных «рук» – такая конструкция позволяла сохранять то, что находилось в «аквариуме», без доступа воздуха.
– Прибор называется барьерный изолятор, – сказала Моника. – Здесь я выращиваю клетки и ткани. Как тебе, возможно, известно, я работаю над новыми методами лечения болезней.
