Ни один целитель не спустится в Руины. У них просто нет такого права. Зато у меня есть доступ к сундучку Эллы, а безразмерное хранилище в нашей академии связано с Ничто, доступ к которому существует даже там, где нельзя открыть обычный портал.
Спустя пару секунд я уже копалась в сундуке, отыскала парочку регенераторов и протянула Зверю.
— Вот! Держите! Это всего лишь…
— Я понял. — Мужчина сжал пузырьки в руке. — Некоторые рецепты так хороши, что не меняются веками. Неожиданно.
— То, что рецепты не меняются?
— Твое желание помочь.
Я сглотнула и заставила себя посмотреть на пропитавшуюся кровью рубашку.
— Все так плохо?
— Справлюсь. А насчет тебя не уверен. — Зверь посмотрел поверх моей головы на Даркифольда. — Я фамильяр, а не чудотворец. Невозможно за пару минут обучить её тому, что постигается годами.
— Достаточно, если она станет понимать язык и руны.
— Сомневаюсь. Ей хватит и того, что она увидит. Понимать не обязательно.
— Не согласна! По незнанию зачастую совершаются самые нелепые и страшные ошибки, — встряла я, хотя меня не покидало ощущение, что разговор мужчин имел скрытый смысл.
— Ты обещал Аратейру, что поможешь, если приглашение императора будет внезапным. — Менталист сурово и непреклонно уставился на Зверя.
Фамильяр со странной грустью посмотрел на меня.
— Она так невинна. Не стоит лишать это дивное создание иллюзий.
— Это дивное создание не выживет, если не изменится. Желающие свалить Рендела, будут бить прицельно по ней.
— Так заприте её на Сан-Дриме! Поручите заботе Лисичке. Да стоит её матери узнать, что дочурку собираются познакомить с Кар-Шаном, Симона Рыжая лично посадит Даниэллу под замок!
— Вы знаете маму? — потрясенно выдохнула я.
— Это… старая история. — Зверь выглядел несколько смущенным, словно сболтнул то, что не предназначалось для моих ушей.
— Так ты поможешь или нет? У нас мало времени, — поторопил его Даркифольд.
— Хорошо. Как пожелаете. Но я предупредил. — Мужчина повернулся ко мне. Рядом с ним появился стул с мягким сиденьем и удобными подлокотниками. — Присядь, пожалуйста. Сейчас мы ненадолго перенесемся в ваше академическое Ничто.
— Но зачем?
— Будем учить язык и письменность Кар-Шана.
В Ничто Зверь снова предстал передо мной образе крошечного котенка, тот нашел меня ещё до того, как я смогла толком осмотреться и отыскать шар нашей академии. А потом Зверь создал собственный.
— Не бойся. Мне уже не раз доводилось проделывать подобное. — Котенок запрыгнул в шар и посмотрел на меня.
Пришлось набраться храбрости и войти в сияющий пузырь, темное Ничто озарилось яркими вспышками, и я услышала в своей голове мужской голос, говорящий на певучем, немного гортанном языке, с преобладающим количество мягких согласных. Он монотонно что-то вещал, а яркие вспышки превратились в неизвестные мне темно-фиолетовые руны, они загорались на оболочке шара и гасли, сменяясь новыми символами. Не знаю, сколько времени пролетело, но в какой-то момент я вдруг осознала, что голос в моей голове рассказывает о кристальных пещерах, чьи стены и полы усыпаны самоцветами, о лесах, состоящих из каменных деревьев, и о темно-синем небе, затянутом радужными облаками. И у этого неба был край, а за ним начинался мир света, солнца и зелени.
Зверь рассказывал мне о Нижнем мире Кар-Шана, потому что он и был его родиной.
* * *
Портал перенес нас в зал телепортации замка рода Айделар. Там нас уже ожидала леди Тиранда. Обычно спокойная, отлично владеющая собственными эмоциями женщина была взвинчена, поэтому, едва завидев меня, ухватила за руку и потащила за собой. Я и прийти в себя после перемещения толком не успела!
Обернувшись через плечо, я жадно всмотрелась в каменную арку. Как правило, порталы открывала пентаграмма и вплетенные в неё руны, а тут целая дверь в иные миры.
— Да пошевеливайся ты уже! У нас на счету каждая секунда!
— Император не любит ждать?
— Даниэлла, Кар-Шан закрытый мир. Портал будут открывать они, а не мы. И лучше бы, чтобы ты к тому времени была одета и причесана!
— Но на Сан-Дриме…
— Забудь все, что ты видела на Сан-Дриме, — резко обрубила меня леди Тиранда. — Кар-Шан иной. С твоим родным миром его роднит лишь отсутствие влияния Содружества, которое сохранилось благодаря строгой изоляции.
Да что же с этим Кар-Шаном не так?!
Леди Тиранда подготовилась основательно. Все необходимое для моего преображения обнаружилось в соседней комнате, которая, судя по обстановке, использовалась как приемная. Сюда приводили посетителей замка Айделар.
Оформленная в светло-зеленых тонах гостиная настраивала на умиротворяющий лад, а уютные диванчики и кресла с пуфиками должны были бы помочь гостям Антеи отдохнуть перед важной встречей. Сейчас же мягкую атмосферу гостиной нарушало… платье.
Оно бросилось в глаза, едва я переступила порог комнаты. Из плотной ткани, очень пышное, со скромным вырезом и короткими рукавами, украшенными изящным кружевом, оно производило гнетущее впечатление. Проблема была в ткани: платье благородного серо-голубого оттенка пестрело крошечными черными цветами, иссиня-черная вставка на лифе и темное кружево наталкивали на мысли о трауре. Из модных проспектов Даркифольда я уже знала, что в Кар-Шане в моде мрачные цвета, но на девушках с картинок такие наряды смотрелись органично, я же превращусь в пугало на прогулке. Ладно, надеюсь, император испугается и не станет нас слишком третировать!
— Ты едешь туда ради Рендела. Помни об этом, — внезапно произнесла леди Тиранда.
— Ни на секунду об этом не забываю. Нас ждет встреча только с императором?
— Полагаю, он сразу представить вас Совету четырех.
— Который прежде именовался Советом пяти.
Пятеро архимагов поддерживали хранителя Кар-Шана и предка лорда Рендела, пока один из них не счел, что достоин императорского трона. Отец нынешнего правителя, Тадиус Первый, изгнал семью Аратейр, но, видимо, особой выгоды не поимел, раз его собственный сын начал сдавать, не прошло и пятнадцати лет после восхождения на престол. И это когда предки Рендела управляли Кар-Шаном столетиями!
— Леди Тиранда, а вы уверены, что это все безопасно?
Мать Рендела бросила на меня недовольный взгляд.
— Разумеется, это небезопасно, но с тобой будет мой мальчик, так что единственное, о чем тебе придется тревожиться, — как держать свой очаровательный ротик на замке.
В иной ситуации я бы, скорее всего, обиделась и прекратила разговор, но сейчас я не могла себе позволить подобную роскошь. Пришлось проглотить откровенное хамство и терпеливо пояснить:
