Я не хотела, чтобы кто-то из преподавателей меня увидел. Это вызовет новые вопросы.
Я не подумала. У домиков преподавателей я находилась впервые и совершенно не подумала о том, как буду искать дом дракона. Каждое отдельно стоящее здание могло быть тем самым. Они даже не отличались друг от друга толком, однако выход все же имелся.
Ведьма всегда могла найти то, что создала сама — своей магией, и такая вещь находилась у дракона.
Обернувшись по сторонам, я на удивление легко нашла рифму:
— Шепот услышь мой, путь укажи Просит создатель найти дорогу средь лжи.
Зажмурив веки, я резко распахнула глаза. Казалось, будто серая невзрачная аллея изменилась, приобретя еще более мрачные краски. Воздух словно сгустился, навис, давя на голову, плечи, однако яркая оранжевая линия едва ли не ослепляла. Она тянулась от меня и вдоль аллеи, резко поворачивая лишь в самом конце.
Дом дракона находился на границе с лесом, но так я думала пока не подошла ближе. Линия обрывалась в траве, где лежала та самая заговоренная добром янтарная бусина. Свет в окне одноэтажного дома не горел. Я могла повернуть обратно. Я могла уйти и забыть все как страшный сон, но решила постучать. Если это не тот дом, что-нибудь придумаю.
— Проваливайте. — прорычали с той стороны голосом мейстера, а я обрадовалась.
Даже выдохнула с облегчением, постучав уже увереннее.
— Я же сказал: проваливайте! Иначе спалю к демонам.
— Мейстер Карстар, это Мелисса. — прокричала я сквозь дверь. — Я хотела узнать. С вами все в порядке?
Воцарилась тишина. Она была неуютной, тревожной. Отодвинувшись от двери, я на всякий случай сделала шаг назад.
Ну вдруг мужчина там готовится спалить меня вместе с ничтожной преградой и собственным домом?
Дверь распахнулась настолько порывисто, что я от неожиданности поскользнулась на ступеньке и начала падать спиной назад. Я забыла как дышать. Еще секунда и я бы призвала свою метлу и сделала это неосознанно, но.
Меня схватили за руку, не давая упасть.
Только лучше бы я упала.
Крик ужаса застыл в моем горле, а я оцепенела.
— Что? Не нравлюсь? — зло усмехнулся мужчина, оскалив зубы.
Рывок и меня затащили в дом, но, прижавшись к стене в небольшой квадратной прихожей, я не сдвинулась с места. Сердце колотилось словно сумасшедшее. Если бы я не
знала, что это мейстер Карстар, то подумала бы, что передо мной стоит страшное чудовище.
Длинные белоснежные волосы мужчины невообразимо отросли и волочились по дубовому полу. Они выглядели просто ужасно — свалявшимися, перепутавшимися, и при этом занимали всю гостиную, что не освещалась ни единым огоньком.
Свет ни горел и в других комнатах — дверные проемы зияли темными дырами. Некогда красивая мебель — диван, кресло, низкий столик, — пребывали в ужасающем состоянии. На обивке и дереве имелись следы от когтей. От тех самых когтей, которые скреблись по полу, венчая все пальцы мужчины — и на ногах, и на руках.
При всем при этом даже при тусклом свете, что лился сквозь неплотно закрытые портьеры, я отчетливо видела лихорадочный блеск чужих глаз. Очень нехороший, отдающий сумасшествием блеск, который то исчезал, то снова появлялся.
К своему огромному сожалению, я прекрасно знала, что означает этот блеск.
Мы с мамой всегда останавливались в разных местах. Одни были совершенно безлюдными, даже дикими, а другие сильно отличались и по уровню жизни, и по количеству жителей. Так в одной из деревень к нам обратилась за помощью несчастная женщина.
Она не узнавала своего сына. Нет, внешне он совершенно не изменился, но будто бы сходил с ума прямо на ее глазах. Внезапно вспыхнувшая симпатия к соседке, что была старше на десяток лет, со временем переросла в настоящую одержимость.
Молодой парнишка грозился сбежать из дома вместе со своей зазнобой, а через несколько минут мог с агрессией нападать на дверь старого домишки, в котором она жила. И что самое интересное, женщина не питала к нему взаимных чувств. Абсолютно. Только и за помощью ни к кому не обращалась.
Тогда я впервые узнала, что бывают стихийные ведьмы. Они не имели никакого отношения к стихиям, а назывались так из-за стихийных выбросов магии. Такие ведьмы могли всю свою жизнь прожить ничем не отличаясь от обычных людей, однако раз или два в жизни они сталкивались с последствиями своих желаний.
Эти желания должны были быть очень сильными в эмоциональном плане, чтобы исполниться. Пожелать такая ведьма могла как хорошее так и плохое и если скопленной энергии было достаточно, волшебство происходило.
Так и произошло в той деревне. Женщина, что потеряла мужа и одна растила двоих детей, таща на себе и хозяйство, в один погожий день, увидев, как соседский сын заглядывается на молодых девушек, пожелала, чтобы и на нее смотрели с таким же интересом.
Ее желание оказалось слишком сильным, почти отчаянным, а чары, что копились чуть меньше тридцати лет, вырвались наружу, обрушаясь на того, кто находился в поле ее зрения. Так обычная человеческая женщина приворожила молодого парня, а позже осознала, что натворила, когда он вдруг начал за ней навязчиво ухаживать.
Когда мы к ней пришли, она рассказала, что несколько поколений назад в ее семье родилась ведьма, а ей, судя по всему, досталась крошка от ее силы. Осознав, что натворила, она никому ничего не говорила, потому что боялась, что ее посчитают злой и выгонят из деревни вместе с детьми.
Но деревенские так и не узнали причин, по которым соседский парнишка сходил с ума. Потому что только ведьма может снять магию ведьмы, что моя мама и сделала, но взгляд…
Тот сумасшедший, лихорадочный, ненормальный и устрашающий взгляд, что лишь изредка прояснялся, я помнила до сих пор.
Мне не нравилось то, что я видела. Мне не нравилось то, что я собиралась сказать. Мне не нравилось то, что я намеревалась сделать, но и по-другому не могла.
Можешь помочь? Помоги. Этого принципа всегда придерживалась моя мама. Этого принципа собиралась придерживаться и я.
— Мейстер Карстар, что вы испытываете к Эбигайл Фарсуа? — спросила я едва размыкая губы, пристально следя за мужчиной, готовая в любой момент огреть его магией.
— Ненавижу… — процедил он сквозь сжатые зубы, но взгляд его тут же заполнился поволокой, словно бы затуманился. — Мелисса, почему твое зелье не подействовало? — схватил мужчина меня за плечи, а его отросшие ногти страшно шваркнули о стену. — Почему на меня подействовало, а на нее нет? Она должна любить меня, слышишь? Должна!
— В темени дома страдает дракон,
Пусть все увидит как свой страшный сон!
Шепот срывался с губ словно скороговоркой. В тускло освещенном помещении я видела, как глаза мужчины закатываются, а сам он со страшным грохотом падает на пол. У меня будто камень с плеч свалился. Я выдохнула, осторожно перешагивая чужие ноги и бесконечные волосы.
