В этом, учитывая историю взаимоотношений пиратов и Империи, сводившихся к несложному соревнованию – кто кого первым вздернет на рее, я тоже сомневался. Зато уже совершенно не сомневался в другом: пока мы все занимались разными важными вещами, реальную подготовку к войне проводил один-единственный человек… Поэтому, когда Юлиан выступил со словами:
– И все же получается так, что своими поступками Императрица вынуждает нас действовать именно в рамках, предусмотренных врагом! Я не считаю это хорошей стратегией…
Я несколько вспылил:
– Так предложите хорошую! Сидеть и ни хрена не делать – это, что ли, хорошая стратегия?!
Юлиан чувствовал, что симпатии большинства присутствующих находятся явно не на его стороне, но не сдался.
– Не горячитесь, Рагнар! Это слишком серьезно для…
– Да ну?! Вы только, похоже, не учитываете, что враг по рассеянности забыл оставить нам возможность для выбора наилучшей стратегии. Альфред заставляет нас дать ему бой, который может решить судьбу всего этого. Хорошо, мы его дадим!
– Ну, ты еще скажи, что собираешься его выиграть, – впервые за весь день подала голос Лаура.
– Конечно, собираюсь!
Судя по оживлению, волной прокатившемуся вдоль стола, они восприняли мои слова всерьез. Это очень меня вдохновило, потому как обманывать самого себя было куда труднее…
Все они ждали объяснений, время для которых еще не наступило.
– Последний вопрос. Вотан, что получилось из твоего плана создания отряда бессмертных?
Сцепив свои огромные руки, Вотан положил их на стол.
– Тебе, значит, и про это сказали. Ну, это правильно… Кое-что получилось. Мы повидали за эти дни многих, и большинство согласились драться на нашей стороне. Всего около тридцати Человек. Будет время до битвы, так, может, еще кого найдем… – После непродолжительного колебания Вотан добавил: – Знаешь, а я ведь уже подумывал сегодня дать им всем отбой. Мы эту кашу заварили, так нам и расхлебывать. А что им зазря погибать?.. Но если ты считаешь, что шанс есть, то это другое дело.
Он пристально посмотрел мне в глаза, и оставалось только надеяться, что я ничем не выдал хаоса, царящего в душе… От греха подальше я решил быстренько переключить внимание аудитории на другой предмет, приобретший в моих глазах первостепенную важность.
– Мне удалось перевести послание Гроссмейстера, – эта простая фраза возымела эффект. По выражениям лиц я видел, что об Альфреде все готовы ненадолго забыть.
Надо отдать должное слогу Гроссмейстера – писал он нескучно, так что мне удалось прочесть его послание на одном дыхании, не теряя внимания слушателей. Ну а по завершении рассказа я мог спокойно перевести дух, выпить немного вина для поддержания тонуса и закурить. Откровения Гроссмейстера не оставили безучастной даже Марцию, так что какое-то время вокруг меня бушевала буря эмоций, вполне объяснимых, но, к сожалению, мало продуктивных. Когда же страсти немного улеглись, я заметил:
– Простите, господа, но я не хотел бы начинать сейчас бурные дебаты вокруг этого послания. Теории Гроссмейстера могут быть совершенно верны – и, кстати, я склоняюсь именно к этой точке зрения, – или наоборот, абсолютно абсурдны. В данный момент это не столь важно…
– Рагнар, прости, – перебила меня Лаура, – но он хотел превратить всех нас в покойников из-за… кучи отборного дерьма!
– Давать эмоциональные оценки его поступков – и вовсе пустое, – хладнокровно закончил я. – Единственный, по-настоящему важный вывод, который мы можем… должны… сделать, так это то, что для дальнейшей вражды между нами нет серьезных оснований. У нас с ним общий враг, против которого мы и должны выступить, лишь скорректировав средства для достижения цели. Я… гм… надеюсь, что вы со мной согласитесь!
Большого энтузиазма в массах мой призыв не встретил, но и возражать в открытую никто не стал. Лишь через полминуты Юлиан, похоже, принципиально записавшийся в оппозицию, заметил:
– Хорошо, Рагнар, даже если и так, то что вы собираетесь делать? Просто дотронетесь до его Фигуры и скажете: «Витольд, давай мириться!»? Для начала он вообще вряд ли вам ответит…
– Это верно, – охотно согласился я.
Как ни странно, но Юлиан даже оказал мне услугу, переведя разговор в нужную плоскость…
У меня в голове уже довольно давно вертелась мысль, на которую я сознательно не обращал внимания в силу ее малой привлекательности. Теперь же как раз наступило время для более тщательного ее рассмотрения… Улыбнувшись, я сказал:
– Знаете, в свое время Эрсин в разговоре со мной выдвинул предположение, что Гроссмейстер наверняка поддерживает какие-то контакты с Клубом. Не знаю уж, насколько доподлинно ему было об этом известно, – к слову сказать, я этого и впрямь не знал, – но пребывание в… гостях на космодроме убедило меня в том, что это предположение сильно смахивает на правду. Слишком уж хорошее представление он имеет о наших делах…
Я помолчал, чувствуя, как в гостиной сгущается нехорошее нервное ожидание. Однако устраивать выяснения отношений в мои планы совершенно не входило, поэтому я поспешил разъяснить свою мысль.
– Не хочу быть понятым превратно. У меня нет ни малейших доказательств, и я никого ни в чем не намерен обвинять. Вовсе нет… Я только хочу спросить: если кто-то из здесь присутствующих действительно поддерживает контакты с Гроссмейстером, то не согласится ли он выступить посредником для организации переговоров?
Ответом послужила устойчивая тишина, и я понял, что у меня есть примерно минута для догадки, кто бы это мог быть, или придется придумывать другой вариант… Мой взгляд заскользил вдоль стола, перебегая от одного лица к другому. Марция и Джарэт сидели с видом, будто все происходящее не слишком их касается, и были правы. Лаура, опустив голову, нервно барабанила пальцами по столу, но даже заподозрить ее в подобном двурушничестве мне было совестно. Илайдж неторопливо разводил себе очередной коктейль и выглядел исключительно спокойно. Вспомнив, как он бил морду Александру, я вычеркнул его из списка. Джейн, сидевшая, как обычно, справа от меня, облокотилась на спинку стула и закрыла глаза. По ее лицу разлилась мертвенная бледность, но это вполне объяснялось чудовищной усталостью последних дней. Или не объяснялось? С некоторым удивлением я вдруг сообразил, что Гроссмейстер с такой охотой согласился на мой обмен именно после ее исчезновения. Уж не обеспокоился ли он за ее судьбу?..
В эту секунду Джейн приоткрыла глаза и обнаружила, что я уставился на нее в упор. Моргнув, она чуть поежилась и отвела взгляд. Этого было достаточно.
– Джейн, я еще раз повторяю, мне безразлично все ваше прошлое общение. Я прошу вас только устроить мне переговоры с Гроссмейстером сейчас. Это может спасти всех нас. Вы сделаете это?
Она посмотрела по сторонам, словно в поисках поддержки, но все взгляды, направленные на нее, даже Илайджа, менялись в диапазоне от угрюмости до задумчивости… Тогда она снова взглянула мне в глаза.
