Она оставила велосипед в прихожей и поднялась по лестнице в квартиру, чувствуя себя совершенно измотанной. Это был долгий день, и она замерзла до костей, проехав немало километров под ледяным ветром. Она вернулась намного позже, чем рассчитывала, и с нетерпением ждала появления Клэр и Виви, чтобы разделить с ними тарелку горячего супа. Она остановилась на лестнице, чтобы подобрать оброненную кем-то перчатку. Было похоже, что та принадлежала Клэр. Мирей улыбнулась: вот будет радость, когда она обнаружит пропажу.
Она приоткрыла дверь и погрузилась в такую глубокую тишину, что у нее зазвенело в ушах.
– Клэр? – позвала она. – Виви?
Ответа не последовало. Она пожала плечами. Должно быть, они вышли – может быть, в кафе. В таком случае Клэр наверняка хватится пропавшей вещи. Дверь в комнату Клэр была приоткрыта, и она вошла, собираясь оставить перчатку на подушке. Но остановилась прямо в дверях, чувствуя, как ее начинает одолевать беспокойство. Комната выглядела неопрятной: ящики открыты, одежда разбросана по полу. Дверца шкафа была распахнута, и Мирей увидела мерцающие внутри серебряные бусы на вечернем платье полуночного цвета, но несколько висевших рядом с ним вещей определенно исчезло.
Она бросилась в комнату Виви, теперь паника уже полностью завладела ей. Там было еще хуже. Стул оказался перевернутым, а содержимое платяного шкафа и комода разбросано по кровати. Кувшин с ручками и карандашами, стоявший на подоконнике, валялся на полу разбитым, а вокруг лежали листки, вытряхнутые из перевернутой корзины для бумаг.
Мирей медленно опустилась на пол и закрыла лицо руками.
– Нет, – прошептала она. – Только не Виви. Не Клэр. Забрать должны были меня, но не их.
Лишь гораздо позднее, когда она, задыхаясь, бежала к мастерской красильщика, стуча в его дверь и умоляя впустить, она поняла, что все еще сжимает потерянную Клэр перчатку.
* * *
Мирей, должно быть, забыла свой ключ, подумала Клэр, улыбаясь, когда спускалась открыть дверь. Но улыбка сменилась на ее лице выражением ужаса, когда она увидела черные и серебряные знаки отличия на фуражках, стоявших у порога трех мужчин.
За последние несколько месяцев беспокойство, которое она испытывала после своей встречи с Эрнстом в тот летний день у зимнего велодрома Вель д’Ив, отошло на второй план и со временем стало лишь одним из фрагментов раскинувшегося повсюду гобелена страха, который и стал фоном повседневной жизни во время войны. Время от времени Эрнст вторгался в ее беспокойные сны, и она просыпалась, чтобы снова увидеть Виви у своей постели, а та, проснувшись от криков Клэр, просила ее замолчать, уверяя, что все в порядке.
Но теперь ее объял кошмар, от которого невозможно было пробудиться. Выражение холодного бесстрастия на лицах этих трех мужчин казалось ей еще ужаснее, чем злобные горгульи, преследовавшие ее во сне. Она почувствовала, как цепенеют ее разум и тело, когда первый из мужчин потребовал, чтобы она отвела их наверх в квартиру, где они займутся расследованием полученного сообщения.
– Какого сообщения? – спросила она, пытаясь выиграть время.
– О подозреваемых в подрывных действиях, – рявкнул офицер гестапо, указующе вытянув руку и приказывая, чтобы Клэр шла вперед.
Когда она поднималась по лестнице, ей казалось, что ноги превратились в свинцовые бруски. Она провела их мимо двери в пошивочную, которая сейчас была закрыта, как и обычно по выходным. Пожалуйста, молилась она про себя, пусть Виви будет там. Пусть она услышит их и сумеет спрятаться. Боже, не дай Мирей вернуться, пока они здесь. Пусть они обыщут мою комнату, ничего не обнаружат и уйдут.
Затем она заставила себя заговорить так громко, что, если бы Виви была в atelier, это оказалось бы для нее предупреждением.
– Не представляю, что это могут быть за «подрывные действия», о которых вы говорите, – сказала она как можно спокойнее. Затем повернулась, чтобы оглянуться назад, туда, где они по пятам следовали за ней. – Здесь мы шьем одежду, и ничего другого.
– Заткнись и ступай! – Один из пришедших так сильно толкнул ее, что она едва не потеряла равновесие; ей пришлось схватиться за перила, чтобы не упасть. Она снова начала подниматься, двигаясь осторожно, но тяжело, чтобы Виви, если она была в квартире, услышала ее шаги.
– Господа, я действительно не понимаю, зачем вы здесь. Вы увидите, что нам и вправду нечего скрывать. – Она протестовала, до известных пределов повышая голос, надеясь, что звук ее речи предупредит Виви о других, гораздо более неприятных звуках, издаваемых на лестнице тремя парами тяжелых ботинок.
– В таком случае, мадемуазель, вам нечего бояться нашего визита, не так ли? – в голосе второго человека сквозила зловещая насмешка.
Когда она открыла дверь в квартиру, один из мужчин схватил ее за руку и крепко сжал. Она чувствовала, как его затянутые в кожаные перчатки пальцы ранят ее кожу даже сквозь слои надетой на нее зимней одежды. Двое других открыли двери, ведущие из коридора, и Клэр мельком увидела пустую комнату Мирей. Затем ее взору предстала Виви, на лице которой застыло удивление; вслед за этим она быстрым движением рук сняла с головы нечто похожее на наушники. Рядом с ней на столе стояло то, что могло быть только радиоприемником.
– Так, хорошо, и что же у нас тут? – Офицер гестапо триумфально улыбнулся своему коллеге. – Мы думали изловить жалкую сардинку, а вместо этого в наши сети попалась настоящая акула! Какая небывалая удача!
Клэр хотела подбежать к Виви, но один из офицеров, схватив ее за руку, встряхнул так сильно, что она прикусила язык, и ее рот наполнился металлическим привкусом крови.
– Не вздумай! – крикнул он ей. – А где еще одна подружка? Нам сказали, что вас здесь трое.
Клэр покачала головой.
– Ее нет. Она ушла. – Быстро прикинув шансы, она в полный голос, так, чтобы услышала Виви, сказала: – Как-то на прошлой неделе она ушла и не вернулась. Мы не знаем, что случилось – может быть, вы скажете нам, месье? – И вызывающе посмотрела офицеру в глаза.
Он поднял руку в черной перчатке и сильно ударил ее по щеке.
– Здесь мы задаем вопросы, а вы лишь отвечаете. И надеюсь, что вы учитесь быстро, мадемуазель, в противном случае вам будет только хуже. Вашей подруге, кстати, тоже.
Слезы текли по лицу Клэр, их соль смешалась с привкусом крови во рту, но она сжала губы, не собираясь показывать слабость. Она услышала грохот из комнаты Виви и вытянула шею, пытаясь увидеть, что происходит, но офицер оттолкнул ее назад в комнату, пролаяв:
– Оставайся там, пока я не скажу, что ты можешь выйти. – Она услышала, как он идет по коридору, чтобы присоединиться к своим коллегам.
Клэр отчаянно думала, что же такого можно сделать, чтобы отвлечь их от Вивьен. Способна ли она на диверсию? Сможет ли отвлечь их, а потом обратиться за помощью? На секунду ей даже стало интересно, удастся ли ей протиснуться через крошечное окно и убежать по крышам, но даже если бы это было ей по силам, она понимала, что не может оставить Виви, свою подругу, которая, бывало, сидела у ее кровати, утешая и прося не обращать внимания на кошмары.
