В тот же день Галбрейт уволилась из тюрьмы.
Голден более всего известен как место расположения штаб-квартиры пивоваренной компании Coors, основанной в 1873 году. Крупнейший в мире пивоваренный завод растянулся по всей долине к востоку от городка – огромная территория с серыми зданиями, стальными конструкциями и дымящими трубами, словно сошедшими со страниц романов Диккенса. Каждый год из этого комплекса выходят миллионы баррелей пива, направляясь в студенческие клубы, на спортивные матчи и на вечеринки, где дамам продают «два бокала по цене одного».
Но если пиво Coors и ассоциируется с веселыми пирушками, то сам городок Голден производит совсем другое впечатление. В историческом центре у подножия Скалистых гор проживают около девятнадцати тысяч человек. Город был основан в 1859 году во время «золотой лихорадки» у горы Пайкс-Пик и некогда был даже столицей Колорадо. В нем сохранилась атмосфера Запада. В центре выстроились большие банки и магазины с дощатыми фасадами. Городской совет размещается в старом здании капитолия штата. Многие жители держат лошадей. По улицам расхаживают лоси и олени.
На Рождество 2003 года Галбрейт впервые вышла на дежурство без офицера-инструктора. Она отметила это достижение с коллегой по полицейскому департаменту Голдена Дэвидом Галбрейтом, который позже стал ее мужем. Вскоре было получено и первое задание: Галбрейт велели убрать труп собаки на 70-м Шоссе, оживленной дороге между штатами, по которой в час проезжает 8541 автомобиль и которая проходит через Денвер. Прибыв на место, она обнаружила уже двух собак, угодивших под колеса и мгновенно разлетевшихся на кусочки. За время подготовки никто никогда не рассказывал ей, как убирать трупы собак со скоростного шоссе. Она остановила машину посреди дороги, заблокировала движение, после чего поместила останки в пластиковый мешок и оттащила в сторону. Где заодно избавилась и от съеденных ребрышек.
«Ведь я должна это сделать. Как-то должна сделать», – повторяла она себе.
Эти слова стали ее жизненным девизом. Галбрейт не любила жаловаться. Не любила оправданий. Она хотела делать свое дело. И для его исполнения готова была работать девяносто часов в неделю.
В 2007 году, беременная своим первым ребенком, Галбрейт подала заявление на работу детективом. Следственный отдел был невелик – всего один начальник и три следователя. Но поскольку Дэвид тоже работал в ночную смену, имело смысл чередовать семейные дела и работу. Кроме того, Галбрейт не была лишена честолюбия. В службе правопорядка детективы часто занимают самое выгодное положение. Получают самые крупные дела. Часто больше зарабатывают. Они – «круглые отличники» в школе уличных полицейских. «Я должна это сделать», – говорила она себе.
И она получила эту работу, не без некоторых нежелательных последствий. Некоторые полицейские в Голдене перешептывались, что ее назначили детективом только из-за беременности – как бы из желания сохранить в штате. Эти разговоры выводили Галбрейт из себя. Но она отвечала на них единственным известным ей способом: работала еще усерднее.
В маленьких городках детективы расследуют любые преступления. Но Галбрейт осознала, что ее больше привлекают инциденты, связанные с сексуальным насилием. Один случай касался тинейджера, который приставал к живущему по соседству десятилетнему мальчику. Две семьи поддерживали тесную связь, как и все в этом районе. Жены вместе распивали вино, дети играли друг с другом, мужья совместно проводили выходные. Обвинение внесло суматоху в их размеренную жизнь.
– Оно перевернуло всю округу, – говорит Галбрейт.
Вместе с коллегой она допросила жертву. Воспоминания мальчика были четкими и конкретными. Он сказал, что обвиняемый пристал к нему на диване. Он помнил подробности: например, какая обивка была на этом диване. Вроде бы пустяк, но достаточно, чтобы Галбрейт убедилась в том, что мальчик не выдумывает. А когда родители обвиняемого позволили поговорить с их сыном, тот отвечал уклончиво. Сидя рядом с отцом, тинейджер расплакался. Галбрейт с коллегой вышли на крыльцо.
Если в случае убийства часто черное было черным, а белое белым, то при изнасиловании все выглядело размыто и неопределенно.
– Я его собираюсь арестовать, – сказала она.
– Ты точно все продумала? – спросил он.
– Очень большая вероятность правды. Пусть присяжные решают.
На суде тинейджера признали виновным. Проживавшие в районе семьи обвиняли во всем Галбрейт. Они видели в ней не в меру усердного и стремившегося выслужиться полицейского, испортившего парню будущее. Галбрейт же воспринимала это как торжество справедливости: «А что, если бы он сделал это с другими? Что, если бы продолжил так поступать? Если остановить его сейчас, вероятно, у нас не возникнет больше жертв в будущем».
Многие детективы по возможности избегали случаев, связанных с сексуальным насилием. Такие дела ценились не так высоко, как убийства; никто не снимал фильмы про изнасилования. Если в случае убийства часто черное было черным, а белое белым, то при изнасиловании все выглядело размыто и неопределенно. И жертвы изнасилования были живыми, им было больно и неприятно. Их боль была ощутима, и от них невозможно было отмахнуться.
В какой-то степени справляться с переживаниями при расследовании изнасилований Галбрейт помогала вера. Вместе с мужем они были воспитаны в баптистской среде и повторно пришли к вере во взрослом возрасте. В Колорадо они посещали надконфессиональную евангелическую церковь и иногда даже следили за безопасностью воскресных служб.
– Я знаю, что Он даровал мне определенные силы, поэтому я должна использовать их. Даже если это больно, – говорит Галбрейт.
Особенный отклик в ее душе находил один отрывок из Библии. В Книге Исаии (6:1–8) говорится о том, как Бог предстал перед ним в окружении серафимов и искал того, кто мог бы распространять Слово. Он вопрошал: «Кого мне послать?» И Исаия услышал свой голос: «Вот я. Пошли меня!» Галбрейт считала, что тоже ответила на этот призыв. Она поступила на работу в полицию, чтобы помогать людям. И вот перед ней жертвы, которым нужна помощь в самый темный для них час. Она не всегда знала, как сделать так, чтобы им стало лучше. Но знала, что должна найти путь.
«Меня спрашивают: “Почему ты берешься за дела, связанные с сексуальным насилием и детьми?” Я не нахожу в этом никакого удовольствия. Но кто-то же должен это делать. И кто-то должен делать это хорошо».
Когда Галбрейт подъехала к своему дому, уже было темно. Она чувствовала себя полностью измотанной. Незадолго до этого пришлось искать место для ночлега Эмбер, которая была слишком напугана, чтобы оставаться в своей квартире. В конце концов, один из полицейских вызвался отвезти девушку к подруге.
Дэвид уже помыл посуду и уложил детей спать. Эти несколько часов они могли посвятить себе. Как и другие работающие супруги, они обсуждали события своего трудового дня, только истории Галбрейт часто оказывались мрачными.
Так было и тем вечером. Стейси описала мужу некоторые подробности дела, рассказала про мужчину в маске. Про изнасилование, длившееся четыре часа. Про сделанные насильником фотографии.
