Скрестив для закрепления клятвы пальцы наших рук, мы еще раз обнялись…
***
— Мам, а когда я уже смогу пойти на работу?
Я как стояла с ложкой, в которую набрала тесто для оладушка, так и застыла. Медленно поворачиваюсь лицом к Марику. Он, не глядя на меня, жует остывшие оладьи, запивая молоком. Мне не верится, что дети в таком возрасте могут знать и думать о подобном. Ну, какая работа?
— Зайчонок, а зачем тебе на работу? Сейчас твоя работа — это садик и помощь мамочке, — слышу, как за спиной зашумело масло на сковородке.
Пришлось отвлечься от сына и уделить внимание приготовлению завтрака, поэтому, когда я услышала ответ Марика, лицо его не видела.
— Да нет, мам, садик — это для малышей, а я уже взрослый.
Вот и весь разговор. Он взрослый. Мне вдруг стало смешно, но я стоически сдерживала себя, чтобы не засмеяться вслух. Не хватало еще обидеть ребенка.
— Мы поговорим об этом чуть позже, — прикусив губу, ответила сыну, — а пока кушай свой оладушек и давай собираться. Нужно будет заехать сегодня в поликлинику, записаться на прием к врачу.
— Ой, я не хочу, — тут же слышу в голосе моего мальчика плаксивые нотки.
Настоящий мужчина, готов пойти в бой с невидимой опасностью, но так боится больниц.
— А потом заедем в МакДональдс, и ты сможешь выбрать себе большое мороженое, — обещаю Марику, в уме быстро подсчитывая наши сбережения.
До конца месяца осталось еще много дней, и мне бы нужно быть поаккуратнее с подобными обещаниями сыну, но вот эти его слова о работе настолько поразили меня, что не смогла остаться к этой ситуации равнодушной.
Завтра же нужно заняться поиском подработки. Уроки с Мартой мне ее родители оплачивают очень хорошо, но тянуть весь быт, да еще умудряться сэкономить денег на развлечения — мне этой зарплаты не хватало.
— Мам, что-то горит! — окликнул меня сын.
— Черт, — вырвалось изо рта.
Но сковорода оладьев была испорчена. Подгоревшие с одной стороны до черно-коричневой корочки, они теперь вряд ли будут вкусные.
— О, я чувствую, у вас тут поджаренным пахнет? — голос Ильи, будто разряды электрического тока, пронзает мое тело, и я, как в замедленном кино, поворачиваюсь на звук.
— Дядя Илья! Привет!
Мое зрение расплывается, и я вижу всю картину размыто: как Марик соскальзывает со стула и подбегает к Илье, как тот раскрывает объятья и подхватывает моего сына на руки, а еще букет, который белом расплывчатым пятном мелькает у меня перед глазами.
Он ездил за цветами? Боже, мое сердце не справляется с таким вихрем эмоций и, сбиваясь с ритма, пропускает удар.
— Привет, мелкий. Ты чего маме не помогаешь? — улыбка, с которой смотрел на Марика Илья, обожгла мое сердце любовью.
— Я ей помогаю. Вот, — обводит он рукой кухню, — спас нас от пожара.
— Какого пожара? — в голосе Ильи звучит беспокойство, а во взгляде, которым он смотрит на меня, проскальзывает волнение.
— Ничего, — потерла я глаза костяшками пальцев, — нечаянно сожгла наш завтрак, — выдавливаю из себя скромную улыбку, хотя на самом деле внутри у меня поют райские птицы.
Вот оно, женское счастье. Оно пришло ко мне. Настигло так неожиданно, нежданно и со всей силой, что теперь задыхаюсь им не в состоянии принять этот подарок от судьбы в одночасье.
— Тогда у меня есть предложение, — Илья пересаживает Марика на стул.
— А эти цветы кому?
— Маме, конечно же, — беззаботно отвечает мужчина, так просто, словно это было обыденным делом для него — дарить мне каждое утро цветы. — Вот, это тебе, — протягивает букет Илья, — и прости, что не могу поцеловать, Марик смотрит, — его губы расплываются в улыбке, а я плачу… просто плачу от того, что рядом со мной он.
— Спасибо, — всхлипываю и прячу лицо в розы, не хочу, чтобы Илья видел меня такой.
— Мам, давай их поставим в вазу, — слышу из-за спины Ильи голосок Марика.
— Конечно… уже, — отвечаю ему и поднимаю взгляд на Илью, — спасибо, — шепчу одними губами и проскальзываю мимо него.
— Так, сегодня… если позволите, вам завтрак приготовлю я, — закатав рукава свежей рубашки, Илья принялся дожаривать оладьи.
— А ты можешь все? — вдруг спрашивает Марик. — И даже стирать?
— Все… и даже посуду мыть, — кивает Илья ему в ответ.
— А зачем ты к нам приехал так рано? Мама не говорила, что ты повезешь нас в больницу. А потом в МакДональдс, и я там могу выбрать во-о-о-от такое мороженое.
— Марик, — одергиваю сына.
— Я приехал… как сюрприз. Как раз хотел вас пригласить погулять. Ведь будет здорово, если мы погуляем вместе?
— Да, здорово. Мама, пошли одеваться, — сын соскочил со стула.
— Так рано еще! — попыталась я возмутиться, когда Марик, схватив меня за руку, потащил в спальню.
— Ничего не рано, — покачал головой Илья, переворачивая поджаренное с одной стороны тесто, — можно погулять по парку. Погода на улице отличная.
Сдавшись под напором этих двоих, я пошла одеваться.
Глава 12
Неделя прошла, словно в сказке. Я даже и представить себе не могла, что Илья может быть таким романтичным. И это совершенно не касается цветов и подарков. Все дело было в его отношении. В той любви и нежности, которую я каждый раз видела в его глазах, когда он смотрел на меня или на Марика. Это было безгранично прекрасное. И я чувствовала, что во мне пламя любви разгорается с каждым днем жарче и моя потребность в Илье с каждым днем становится острей.
— Доброе утро, принцесса, — легкий поцелуй в губы, и я открываю глаза.
Солнечные лучи только-только начали пробиваться из-за плотной шторы.
— Привет, — льну к его груди и обнимаю за шею, — еще же совсем рано.
Хотя ничего не рано. О том, что мы начали встречаться еще совсем никто не знает, поэтому, Илья каждое утро уходит домой до того, как солнце взойдет.
— Я, думаю нам уже больше нет смысла скрываться. Родители и так скорее всего догадываются, что нас с тобой связывает нечто большее чем просто дружба…
— Я, даже не знаю, как им смотреть в глаза, — я сейчас и правда не лукавила.
Мне действительно было сложно после первой проведенной ночи с Ильей, переступить порог его родительского дома. Только благодаря тому, что родители Ильи не стали акцентировать свое внимание на нашем взаимоотношении, я немного смогла расслабиться, и за это была им отдельно благодарна.
— Я сегодня заеду за тобой после обеда. Давай поужинаем в каком-нибудь ресторанчике, — Илья снова касается моих губ легким поцелуем.
— Ты хочешь пригласить меня на свидание?
