Он хорошо чувствовал ее взгляд, но на нее не смотрел. Специально не смотрел, решив совсем немножко, самую капельку ее позлить. Ужасно, дико, но ему чертовски нравилось, когда она злилась. Милая, нежная барышня тут же превращалась в страстную фурию.
— Конечно, — весело ответил РиАнт. — Я как раз раздумываю, как именно тебя лучше пытать. Как насчет испытания завтраком?
— Отравленным? — выплюнула эта колючка.
— Только если твой яд попадет в тарелку, но для начала у меня для тебя есть еще одна пытка. Умывальник за дверью. Впрочем, ты и сама уже знаешь.
— Может, мне еще и одежда полагается?
— Где шкаф, тебе тоже известно.
Воцарилось молчание. Он прекрасно слышал, что она не сдвинулась с места. Больше того, именно этого Ант так страстно желал, такой реакции ждал, чтобы… Чтобы прикоснуться к ней лишний раз и поучаствовать в очередной баталии. Настроение поднималось с огромной скоростью, но внешне он старался выглядеть максимально отстраненным:
— Ты все-таки хочешь, чтобы я поучаствовал.
— Поучаствовал в чем?
— Как в чем? В твоем умывании. Я считаю до трех…
— Что вы мне вкололи? — предсказуемо спросила она.
— Раз, — с невероятным удовольствием начал мужчина отсчет.
— Вы знаете, что нарушаете закон, удерживая меня здесь?
— Два, — протянул, по пятому кругу читая одну и ту же строчку, но не понимая смысла.
— Я хочу знать, в чем вы меня обвиняете!
— Три.
Он видел ее реакцию. Когда верглавнокомандующий поднялся и отправился из кабинета в спальню, Малика сжалась, заметно напряглась, и он решил дать ей время, чтобы успокоиться. Пока в бассейн набиралась вода, мужчина просто стоял, глядя в окно, за которым непривычно чернели завитушки кованой решетки.
Отсчитав до десяти, Ант вернулся в спальню.
Все, что происходило в дальнейшем, запросто можно было назвать помутнением рассудка. Сбросив девчонку в бассейн, он ждал невообразимо бурной реакции, заранее предвкушая наслаждение от новой перепалки, но едва она прокричала, что не умеет плавать, как у него перед глазами встала пелена.
Он даже не понял, не успел осознать, как оказался в бассейне, выхватывая Малику со дна, а дальше…
Прибить. Господи, как же сильно ему хотелось ее наказать! Его злость вполне реально было взвешивать тоннами. Разве с таким можно шутить? Да он чуть контроль над собой не потерял, чуть не поседел раньше времени. О чем вообще она думала?
— Да топись же ты!
Ах так?! Ну все, колючка. Сама виновата.
Он пошел ко дну осознанно, имитируя утопленника со всем артистизмом, на какой был способен. РиАнту невыносимо хотелось ее проучить. Чтобы поняла, что с такими вещами шутки плохи. Чтобы не посмела никогда больше шутить над ним таким образом.
Просто невозможно представить, что было бы с ней, если бы он утратил контроль. Имситы — те же хищники, но в человеческом обличье. Разорвал бы, убил голыми руками и даже не вспомнил бы об этом. Если она хотела именно этого, то назвать он мог ее не иначе как дурой.
Вытаскивала. Звала на помощь и вытаскивала его из бассейна, не подозревая, что в доме, кроме них двоих, никого больше нет. Повар приготовил завтрак и ушел, дабы не гневить нервное начальство, остальная прислуга скрывалась в гостевом домике, а охрана — в своей будке. Если бы что случилось, ей бы никто не помог, никто не спас.
— Давай же! Только попробуй умереть! Я тебе еще не отомстила!
Так и хотелось спросить: «За что?» — но имсит вовремя прикусил язык, потому что ему делали непрямой массаж сердца, за которым обязательно последует…
О да! Он так долго ждал этого поцелуя! Все его касания, все притязания до этого мгновения были детской игрой. Он желал целовать ее по-настоящему. Так, как мужчина может целовать желанную женщину.
Ант вываливал на нее всю свою злость, всю страсть, что накопилась за это время. Еще немного, и у него бы окончательно сорвало тормоза, даже несмотря на то, что Малика на поцелуи не отвечала. Еще немного, и ее мнение уже не повлияло бы ни на что.
Да только, вывернувшись, Малика Торль оттолкнула его. Растоптала его веру в собственную неотразимость. Вырвала с корнем всю уверенность, потому что раньше Анта никогда не отталкивали, как бы нагло он себя ни вел. Да на него вешались толпами девушки в разы красивее, в разы фигуристее.
Этот поступок поверг его в пучину растерянности, так что звонкую хлесткую пощечину он пропустил. Замер, ощущая, как покалывает кожу от ее ладони. Поднялся, задавливая любые эмоции. Хотя нет, чистую злость до конца взять под контроль не удалось.
— Ненавижу! — срывающимся голосом выдохнула она, глядя на него так…
РиАнту вдруг стало больно. Настолько больно, что он не смог сделать очередной вдох. Грудь сдавило от вида слез, что встали в ее серых глазах стеклом. Ни одна слезинка не прокатилась по ее щеке. Ни одна. Но все они пропитывали горьким ядом его сердце.
Яд же вырвался и в словах, обличая все то, о чем он думал этим утром:
— Знаю. Но ты меня полюбишь, моя ванильная прелесть. Придет день, когда ты не сможешь без меня дышать. Полюбишь. У тебя нет других вариантов. Я заставлю тебя полюбить.
Странно, но, рухнув на дно бассейна, верглавнокомандующий Федерации неожиданно почувствовал себя именно на дне. На дне черной ямы, из которой так просто было не выбраться. Честное слово, он не хотел преподносить это так. На этот раз эмоции сыграли с ним злую шутку, исправить которую требовалось немедленно.
Да только она его не слышала. Хочет разгромить особняк? Если ей станет легче, то пожалуйста. Лишь бы она не называла его чудовищем. Он и сам знал, что монстр, животное, зверь, но от нее слышать эти слова было в разы больнее.
— Товарищ верглавнокомандующий, разрешите обратиться с личной просьбой? — раздалось на том конце ифона, а над головой Анта пронесся цветочный горшок.
— Ирадий, ты в своем уме? Я в отпуске! Малика! Малика, не тронь вазу! Ей шесть веков!
— Ах, шесть веков?! — Ваза разлетелась вдребезги. — Чему еще здесь шесть веков?
— Мне нужен отпуск или временный перевод, — тем временем продолжил друг.
— С какой стати? — недоумевал РиАнт.
— Я нашел свою слабость, Ант, — с тяжелым вздохом произнес мужчина, пока на голову верглавнокомандующему выливали воду. Ручейки попали на стол и на документы, но Анта это нисколько не волновало. Он смеялся, понимая, теперь по-настоящему осознавая то, как сильно попал. — Я нашел свою слабость…
И я. Именно так хотелось сказать, но проговорил РиАнт то, чего от него ждали:
— Я дам тебе временный перевод. Подпишешь в министерстве. Береги свои нервы, друг. — Завершив звонок, Ант улыбнулся и позвал свое личное наказание: — Малика?
