Там, в бирюзовой воде, отчетливо было видно все до самого дна, что было усеяно невероятными водорослями и растениями. Наблюдала, как плавают маленькие неизвестные существа и огромные серые ящеры, чьи хвосты были похожи на рыбьи. Берег материка утопал в ярко-голубом песке. Он казался волшебным, нереальным, и мне невероятно хотелось его потрогать, но таким песок был лишь у самой воды. Чем дальше к джунглям, тем светлее он становился.
— Это кто?! — восторженно закричала я, увидев помесь кошки и змеи.
Довольно-таки большая темно-зеленая особь двигалась среди деревьев по-кошачьи — грациозными прыжками, но ее длинный хвост словно жил своей жизнью.
— Мы пока не дали ей название. Сейчас ведется сбор информации. Мы наблюдаем и все фиксируем. Здесь очень много таких необычных животных, но разумных существ нет. Шестьдесят процентов всей планеты занимает вода, сорок — суша. Материка только два, и они находятся достаточно далеко друг от друга. На этом есть крупная живность, на втором нет, и освоение мы начнем именно с него.
Странные оранжевые быки прыгали, словно лягушки. У невероятных размеров водопада, вода которого была ярко-розового цвета, кучковались то ли синие волки, то ли собаки с восьмью лапами. Сама я не считала — РиАнт рассказал.
— Такая странная вода. Ее можно пить?
— Ту, которая голубая, без очистки нельзя. Очень много соли. А ту, которая внутри материков, можно. Она даже чище, чем та, что мы используем на Земле.
Буйство зелени, столько красок. Чем выше мы поднимались, делая круг, тем больше я поражалась тому, что почти весь материк — это один сплошной лес. Не хвойный, нет. Скорее джунгли, но что я понимала в растениях этой планеты?
Горы, каменистые водопады, пещеры… Целый новый мир, в котором хочется жить. Реалистично оценивала все увиденное, так что страшно мне было даже очень, но то, какие открытия сулила эта планета…
Восторг и любопытство перекрывали весь страх. Я хотела прилететь сюда с теми, кто отправится осваивать новые земли. Я желала быть в числе первых, кто покорит этот удивительный мир.
Мне не хотелось возвращаться обратно на корабль. Будь моя воля, я бы кружила здесь вечно, высматривая новые виды существ, но время, отведенное на осмотр, неумолимо выходило.
— Не расстраивайся, — обнял меня РиАнт, помогая выбраться из космолета, когда судно снова пристало к кораблю, надежно зафиксировавшись. — Если хочешь, можем иногда прилетать сюда вместе с группой, которая ведет наблюдение.
— Правда? Можно? — обрадовалась я, ухватившись за его пиджак. — Честно-честно?
— Какая же ты все-таки еще юная, — улыбнулся мужчина, с неприкрытой нежностью целуя меня в лоб. — Все время об этом забываю.
И вот тут я обиделась.
— Что? — верно уловил он перемены в моем настроении.
— Я тоже все время забываю. О том, какой вы старый. Напомните мне, сколько вам? Кажется, шестьдесят?
— Малика… — предупреждающе протянул имсит, пока я обходила его по широкой дуге.
— Ну, вы не переживайте. Для такого старика вы еще очень даже ничего…
С места я рванула так, будто всю жизнь занималась легкой атлетикой и стометровки для меня — это так, размяться. То, что меня при этом догоняли, только придавало азарта. Я смеялась, пока бежала по длинному коридору, но кое-чего все же не учла.
Все отсеки открывались ключ-картами, и у меня такой, естественно, не было. Она была у РиАнта, который меня уже настиг. Я успела лишь обернуться, как меня прижали к двери. Одна его рука надежно зафиксировала талию. Другая — запуталась в волосах, не давая увернуться.
— Хотите доказать, что не старик? — усмехнулась я, бесстрашно глядя ему в глаза.
— Просто хочу тебя поцеловать.
Язык мой — враг мой, но именно сейчас я не нашла что сказать, чтобы отвлечь мужчину. Чувствовала, что поцелуй неминуем, и сопротивляться желания не было. Я честно искала в себе хоть что-нибудь, чтобы зацепиться и найти повод отказать самой себе в этой малости, но не находила.
Словно завороженная, загипнотизированная, смотрела ему в глаза и теряла связь с реальностью, чувствуя теплое дыхание на своих губах. Только оно нас и разделяло. Только вдох…
Самым коварным образом дверь, на которую я опиралась спиной, открылась. Железные створки разъехались в стороны, а я потеряла опору и неминуемо полетела на пол, увлекая за собой и модифицированного.
Приготовившись к боли, отчаянно зажмурилась, но она так и не пришла.
Пришлось открывать глаза, чтобы с недоумением уставиться на РиАнта. Я фактически лежала на нем, совершенно не понимая, как он оказался на полу вместо меня. От созерцания друг друга нас отвлек топот удаляющихся ног. Глянув в конец коридора, мы успели застать только спины.
— Спасибо, — тихо выдохнула я, не торопясь подниматься.
Вместо слов меня все-таки поцеловали.
На полу, прямо посреди коридора, и совесть моя в этот момент притворялась спящей.
Когда нам принесли наряды из эпохи Ренессанса, я думала лишь о том, насколько они необычны и красивы, но совсем не вспомнила о главном. Эту кучу юбок и корсет невозможно было надеть в одиночку. Я вертелась, крутилась, вставала в такие позы, каким позавидовали бы даже гимнасты, но не преуспела в этом сложном искусстве преображения.
Перешагнув через гордость, я выглянула из ванной и…
Забыла, что хотела сказать.
РиАнту невероятно шел его наряд. И даже незаурядные цвета не портили общего впечатления. Наоборот, словно подчеркивали его строгость, сдержанность, присущую имситам. Одежды идеально демонстрировали его спортивное телосложение, а золото камзола перекликалось с серебром в его глазах.
— Ты что-то хотела, моя ванильная прелесть?
— Бесишь, — поделилась я откровенностью, вызывая очередную улыбку.
— Очень скоро ты поймешь мои чувства, — заинтриговал этот невыносимый тип.
— О чем ты?
— Да так. Мысли вслух. Тебе помочь с нарядом?
Не зря мне не понравился тон его голоса. Он показался мне предвкушающим, и я очень быстро поняла почему. Раньше я думала, что соблазнить можно, раздевая женщину. Оказывается, просто не знала, насколько сексуально можно женщину одевать.
К тому моменту, когда я выглянула из ванной, на мне уже было нижнее платье и ворох юбок. Оставались сущие мелочи. Такие, например, как корсет.
Обхватив меня жесткой конструкцией, РиАнт, стоящий у меня за спиной, разгладил ладонями несуществующие складки, очерчивая грудь, а затем и живот. Я задохнулась, и, к сожалению, не возмущением, а он словно чувствовал это.
Мягко, но ощутимо провел ладонями по талии, скромно целуя обнаженное плечо.
Гулко сглотнув, я тихо выдохнула, но этот один-единственный выдох показался мне оглушительным. Самоуверенный смешок наверняка мог бы разбить очарование момента, но я была настолько скованна, настолько подвержена его влиянию, что едва ли что-то соображала.
