– Все меняется.
Ватрушка гнездилась, не способствуя ни ведению беседы, ни хорошему настроению. Да и годы учебы, проведенной за книгами, подработками, да еще закончившиеся фееричным скандалом, честно говоря, не вызывали у меня ностальгии.
– Про тебя столько слухов ходило, – Анжелика в порыве чувств схватила мою руку. – Ты так поспешно уехала и пропала для всех, что кто-то уверял, будто ты сбежала на север, изучать местную фауну, кто-то утверждал – что на юг. Майк знал, конечно, но так упорно молчал, а потом и сам исчез. Значит, ты вернулась в столицу?
– Вернулась, – надеюсь, данное признание не выйдет мне боком.
– И что, по-прежнему занимаешься магическими животными?
Да, нормальные, по мнению большинства, люди шли на классическое целительство. И только всякие чудные личности, вроде меня и еще нескольких отщепенцев, выбрали специализацией зооцелительство.
– Мой выбор был сделан задолго до поступления. И я о нем ни разу не пожалела.
– А мы в центральном целительском корпусе, – похвасталась рыжая. Тоже мне достижение. – Но, судя по платью, у тебя все хорошо, – с нотками зависти в голосе заметила Анжелика.
Да, мое платье явно не давало двум женщинам покоя. На них-то попроще будут. И я сомневалась, что они могли бы позволить себе подобное. Мама всегда выбирала для меня только лучшее.
– С родителями помирилась? – предположила Инесса. Она никогда не действовала так напористо, как подруга, но от того, что змея шипит тихо, менее ядовитой не становится.
– Мы и не ссорились, – кратко ответила я. – И дела у меня просто отлично, – пусть в данный момент мне все хуже и хуже. Но зачем давать повод для радости злопыхателям? Не сомневаюсь, теперь все узнают, что я снова в городе. – Вот только сегодня утром получила за лечение пациента двадцать тысяч марок.
Я обязательно отправлю Ксавьеру благодарность с обещанием лечить всю его живность, семью, друзей и прочих сопричастных бесплатно. Минуты триумфа оказались совершенно бесценны.
Целителей сразу начинают учить распознавать ложь. Зачастую пациенты, руководствуясь самыми разными мотивами, укрывают правду или откровенно лгут. Кто-то стесняется, кто-то боится признаться и самому себе. Но при лечении сокрытые мелочи могут серьезно навредить, а то и убить. Поэтому мои спутники не имели ни малейшей возможности усомниться в правдивости такого заявления. Даже мужчина, остававшийся безучастным к нашей милой беседе, удивился, что уж говорить про двух товарок с их вытянувшимися лицами? Поездка тут же перестала казаться мне столь ужасной, как в начале.
Если бы еще не ватрушка, с упорством лезущая наружу…
– Кстати, ты слышала, что Эдвард сейчас уже какой-то начальник в Целительской палате? – будто невзначай поинтересовалась Инесса. – У них с Лизой двое деток, такие милашки, да, Анж?
– О, у них просто очаровательная семья! И да, Эдвард всегда выделялся, я и не сомневалась, что он далеко пойдет, – с милой улыбкой поддержала подругу рыжая.
А мне очень захотелось сделать глубокий вдох, нехватка воздуха начала сказываться сильнее, чем раньше. В том, что такая беспринципная сволочь, как Эдвард, везде без мыла пролезет и далеко там пройдет, я тоже не сомневалась.
На мое счастье, до клиники оставались считанные метры, а то бы я точно не сдержалась и сделала бы что-нибудь такое, о чем пришлось бы жалеть. А вестись на столь откровенные и жалкие провокации не хотелось, пусть игнорировать подобное полностью не получалось.
– Линда, – мужчина заговорил впервые. Голос однозначно знакомый, точно кто-то из наших. Только вот кто? – Тебе, кажется, не очень хорошо под таким солнцем? Ты давно едешь в открытой повозке? Кто же передвигается в такую жару без шляпы?
– Не люблю головные уборы, – что есть истинная правда. Даже шапку зимой стараюсь не носить, ограничиваясь капюшоном.
– Ты приехала? Давай помогу, – однокурсник (а я в этом больше не сомневалась), спрыгнул и подал мне руку. Я отказываться не стала, во-первых, мне действительно было плохо, а во-вторых, приятно позлить двух куриц, что их кавалер уделяет внимание другой даме.
– Дальше без меня, – мужчина протянул крупную монету вознице и закрыл дверцу. – Увидимся на работе, – только и сказал он на прощание женщинам, и повозка тронулась, дабы не создавать очередной затор в и без того плотном движении.
– Тебе помочь? – видимо, мое состояние не укрылось от профессионального целителя.
– Нет, спасибо, – мне только до дома дойти и платье снять.
С первым пунктом сразу возникли сложности. И двух шагов не сделала, когда нога в непривычных туфлях подвернулась, и я чуть самым позорным образом не грохнулась. Но меня поймали, взяли под руку и довели до двери. Больше спорить я не стала, молча достала ключ и открыла. За дверью была тишина, покой и прохлада.
Навязавшийся спутник прошел следом.
– Рассказывай, где болит, – и, не дожидаясь моего ответа, запустил магическое сканирование. Ничего себе!
– А спросить согласие? – я находилась не в том состоянии, чтобы прервать воздействие.
– Не хочу тратить время на убеждение. Сговорчивостью ты никогда не отличалась, – усмехнулся мужчина.
Я скинула туфли, почувствовав несказанное облегчение в ногах, теперь бы от платья избавиться…
Но туфли – полбеды. С крючками мне помогала Рози, и самостоятельно я от этого платья избавлюсь только с помощью ножа. А с решением разрезать и сжечь его я решила повременить. Вон какое неизгладимое впечатление оно произвело на двух моих “любимых” однокурсниц. Вдруг еще пригодится для какого-нибудь особого случая. Главное помнить, что есть в нем категорически нельзя. Можно сказать, платье против набора веса: надел, и никакие плюшки и пирожные на вечеринке в тебя уже не влезут.
– Ты ведь целитель? – к черту гордость. Не до нее сейчас. – Помоги, пожалуйста, расстегнуть.
Если мужчина и смутился или удивился, то вида не подал. А крючки расстегнулись, как по волшебству. Ничего себе, какие у него интересные навыки…
– Пациентов часто доставляют в одежде, которую нужно немедленно снять, – а я, между прочим, ничего не говорила и стояла к нему спиной, руками держа платье спереди.
– Понятно. Спасибо.
– Значит, теперь ты Ринолет? На вывеске при входе написано, – не знаю, зачем кому-то моя новая фамилия, но я только кивнула.
– Мне после выпуска в деканате сказали, что ты сменила фамилию, но на какую – не сказали.
– А зачем тебе моя фамилия? – не помню точно, кто он. Но однозначно не тот, кого должна волновать моя судьба.
– Я хотел тебя найти, – просто ответил однокурсник. Напрямую что ли его имя спросить? Или это совсем невежливо?
– Зачем? – даже интересно, кому и для чего я могла понадобиться?
Мужчина усмехнулся и посмотрел куда-то мимо меня. По лестнице сползал Дао, привлеченный звуками голосов. Сторожевой василиск на посту.
