Отдышаться.
Проматериться.
Повторить.
Отрезать себе палец я решился где-то после пятого «кровавого» кирпича.
Несмотря на приличную кровопотерю, настроение и самочувствие были прекрасными, так что думать долго и не пришлось: нож с легкостью отделил левый мизинец от руки, и я проводил его падение на пол совершенно спокойным, полным любопытства взглядом.
Нет, не больно и совершенно не страшно. Скорее, немного странно.
Страшно стало, когда отрезанный палец начал отрастать обратно. Ушло у него на это минуты три: я специально отсчитывал вслух секунды. И только за счет этого мизинца резервуар заполнился наполовину — куда быстрее, чем если выцеживать из себя кровь литрами… Поэтому, после недолгих раздумий и уговоров самого себя, я принял жестокое, но необходимое решение: оптимизировать процесс производства кирпичей.
Вам когда-нибудь доводилось наблюдать, как вам отпиливают руку кухонным ножом? А если это делает ваша собственная вторая рука, причем с вашего же на то добровольного согласия?
А приходилось делать это многократно?
Уверен, что максимум один раз. Если же вы гутаперчивый акробат, способный ловко орудовать ножом при помощи ног, то аж целых два раза! Я же отпилил себе руку по меньшей мере восемь раз, когда понял что с каждым глотком обезбаливающей воды меня покидает память.
Исчезали имена, лица, места — словно кто-то большой и невидимый бродил по страницам книги моего разума, и вырывал из нее целые страницы. Включая мое собственно имя и события нескольких последних месяцев, исчезнувших начисто.
«ВОДА = -ПАМЯТЬ».
Забавно.
Уничтожая и себя физически, я одновременно разрушал себя и как личность. Потому что исчезает не только боль и воспоминания: пропадают и другие чувства. Грусть, страх, любопытство, целеустремленность — и даже желание жить.
Жутко.
Впрочем, этого можно было избежать — достаточно лишь отказаться от волшебной жидкости и остаться наедине с болью. И снова познать злобу, отчаяние, жажду свободы. Быть может даже вспомнить свое имя. Свое прошлое…
Да ну вас всех нахуй!
Пусть кто угодно пилит себе руки и ноги без анестезии, но только не я! Только не… хер его там знает, как меня зовут, но в превозмогающие боль и страх супергерои я точно не нанимался. Поэтому: выпить, отрезать, закусить — вот мой девиз!
Только вперед, только наверх — любой ценой.
…
Воды осталось всего несколько глотков, после чего я перестану существовать. Поэтому, пока сознание и способность мыслить меня еще не покинули, нужно все перепроверить.
Надписи: на месте.
Что еще?
Ах да, палец! Нужно оставить в воронке палец.
Да отрастай же ты скорее!
Дождавшись, когда на указательном пальце сформируется обгрызенный ноготь и появится характерный шрам от неизвестно когда и как полученного пореза, я сделал глоток и уже привычным, точным движением отсек часть себя.
Положил кусочек плоти в воронку.
Ну вот, кажется, все готово.
Окинул взглядом плоды своих трудов: лестница выросла еще на 20 ступенек. Гребанная лестница к свободе, построенная моим потом, кровью и плотью в самом прямом смысле. Будь проклят тот урод, который это все придумал и засунул меня в это жуткое место!
Клянусь всем, что от меня осталось: однажды я найду этого мудака, и самого его засуну в этот гребанный «кирпичный» завод. По маленьким кусочкам! И нет, он не получит обезбаливающей воды — ни единой капельки!
Я залпом допил остатки волшебной жидкости, дарующей забвение, и улегся на кровати.
Пустой стакан выпал из руки, и до меня донесся звон разбившегося стекла.
Проклятье! Нужно было и его засунуть в воронку, — с этой мыслью я закрыл глаза и попытался расслабиться.
Воронка? Какая еще воронка? Может, «ворона»? Кажется, есть такой зверь. Большой и черный, прыгает по деревьям и кричит «Караул».
Лестница.
Однажды я все же дострою эту проклятую лестницу и выберусь отсюда!
И тогда…
Тело мое словно током пронзило, и я содрогнулся от боли. Но боль эта была не физической, а следствием внезапно промелькнувшей мысли: а что, если за стеной нет никакой свободы? Если там окажется такая же комната с кроватью, каменным кубом «стола» в центра и стоящим на нем «кирпичным заводом»? И там уже не будет стакана с водой из «анестезианской» скважины?
Или еще что похуже, придуманное моими тюремщиками и мучителями?
Глава 9. Схватка
Густая тень встала между мной и солнечными лучами.
Почувствовав это, я крутанулся, одновременно выбрасывая ногу в сторону и открывая глаза. Как раз вовремя, чтобы увидеть удивленный взгляд падающего человека, потерявшего равновесие от моей подсечки.
Даже лишенный своих суперспособностей, я по прежнему остаюсь тренированным агентом Конторы. Теперь нужно оглядеться и выяснить, насколько глубока задница, в которую меня занесло.
— Это Третий, — раздался в стороне незнакомый мужской голос, — Он не спит…
Автоматически ставлю блок на пути руки, в которой зажат шприц. Разворачиваюсь и одновременно всаживаю локоть в переносицу уроду, который собирался сделать инъекцию.
Разворачиваюсь на пятке.
Незнакомцев пятеро. Одеты во все черное, лица скрыты балаклавами, в руках — шоковые дубинки. Быстро обшариваю взглядом стены комнаты-ловушки и замечаю веревочную лестницу, спускающуюся с одной из них.
— Раст, это бесполезно. Ты проделывал это уже десятки раз, и ты по-прежнему здесь, — устало сообщил сбитый мною на пол мужчина, поднимаясь.
— Нас пятеро и мы вооружены. А ты один и… — второй многозначительно умолк, обводя меня взглядом снизу вверх.
Голый, да.
Только вот хуй вы угадали, господа хорошие! У меня есть нож, а еще, едва заслышав, как вы спускаетесь в комнату, я слопал остатки регенерирующей булки и допил воду, лишающую боли и страха!
Разумеется, ничего этого я не сказал, а просто ударил, пытаясь вспороть брюхо ближайшему бойцу в черном. Несмотря на то, что мое оружие — это кухонный нож, уж мне ли не знать, насколько он остер, особенно, когда дело касается человеческой плоти!
Сразу две шоковые дубинки ткнулись в меня.
Запахло горелой плотью (моей плотью!), посыпались искры.
В глазах, едва заметных через прорези скрывающих лица масок, не появилось даже тени удивления, когда я зловеще улыбнулся контратаковал, не обращая никакого внимания на спазм мышц и ожоги.
В рукопашной эти ребята оказались не особо сильны, похоже, полагаясь исключительно на свое оружие и численное превосходство. Один из них ухитрился вытащить нож и даже пару раз меня им пырнуть.
