– Не понимаю – за что только… Генерал, вы сказали – извинения?.. По-моему, извинения должна была приносить я…
В этот момент она, занятая исключительно мыслями, как же поскорее избавиться от горностая, даже и не вспомнила ту свою размолвку с этим неприятным для нее человеком.
– Да, извинения, – произнес генерал веско. – Приношу свои извинения… Миссис Скарлетт О'Хара Гамильтон Кеннеди Батлер.
– Но за что?..
Генерал улыбнулся – как показалось Скарлетт, еще более сконфуженно.
– Дело в том, что тогда, месяц назад… На нашем полковом празднике, на который были приглашены вы с вашим мужем… э-э-э…
Скарлетт быстро подсказала:
– Мистером Реттом Батлером…
– Вот-вот, с мистером Реттом Батлером, – продолжал отставной генерал, – я позволил себе… э-э-э… Некоторую несдержанность… И теперь я глубоко раскаиваюсь в содеянном.
Скарлетт улыбнулась. – И потому вы хотите принести мне свои извинения, генерал?..
Генерал наклонил седеющую голову.
– О да, мэм… Просто я боюсь, что после той нашей беседы у вас, миссис Скарлетт О'Хара Гамильтон Кеннеди Батлер, – заученно повторил он ее полное имя, – у вас могло сложиться довольно привратное, неправильное мнение о людях, которые воевали в армии генерала Шермана… А для меня, как вы наверняка понимаете, главное – чтобы люди, пусть даже и из враждебного стана, считали янки джентльменами…
Скарлетт, не выпуская из рук сумочки, с легкой иронией поинтересовалась:
– Мистер Сойер, скажите… Неужели вы до сих пор считаете, что я – ваш враг?.. Неужели вы и теперь всерьез думаете, что сегодня это все так уж и важно – янки, Конфедерация, война Севера и Юга…
Отставной генерал на минуту задумался, после чего ответил:
– Нет, конечно же, миссис Батлер, теперь, спустя столько лет… Нет, что вы, что вы, я не считаю так, далеко не считаю… Но я никогда не забуду, что мы с вами в свое время, так сказать, находились по разные стороны фронта… – Он вновь мягко улыбнулся. – Простите, я понимаю, возможно то, что я говорю, вам и неприятно, но те далекие теперь уже для многих события… Это ведь все, что у меня, по сути, осталось… Я и теперь живу одними только воспоминаниями о тех днях… А Авраам Линкольн… Нет, что бы там ни говорили, а это был действительно великий человек… Он часто снится мне по ночам…
Скарлетт понимала, что теперь она должна сказать этому человеку хоть что-нибудь приятное – понимала, как никто другой…
«Как точно он выразился, – подумала она невольно, – «я живу только воспоминаниями»… Точно также, как и я… Одними только воспоминаниями…»
Изобразив на лице живейший интерес, Скарлетт поинтересовалась:
– А вы действительно присутствовали при том, как этот президент произносил свою знаменитую речь – ну ту, в Геттесберге?..
По тому, как сразу же оживился отставной генерал, Скарлетт поняла, что не ошиблась с вопросом.
– О, да, конечно же… Я присутствовал при этом, миссис Батлер…
И генерал вновь процитировал Скарлетт отрывок столь понравившегося ему образчика ораторского искусства.
При всей серьезности ситуации Скарлетт не могла удержаться от улыбки.
«Никак не могу понять, – подумала она, – для чего это ему надо?.. Хотя… Да, он, наверное, совершенно одинокий человек, старый и одинокий… Точно, как мы с Реттом. Правда, у меня есть Ретт, у Ретта есть его горностай… Надеюсь, больше не будет, – тут же поправила она себя мысленно, – а у этого несчастного отставного генерала, по сути, ничего не осталось… Да, он правильно сказал… Только его воспоминания о безвозвратно ушедшей молодости и сознание того, что он положил лучшие годы своей жизни на алтарь правого дела – разгрома армии Конфедерации… Наверняка, у него нет детей, и доживает он где-то в одиночестве…»
Покачав головой, Скарлетт с посерьезневшим лицом спросила:
Мистер Сойер, позвольте один несколько личный вопрос?..
Сойер с нескрываемым удивлением посмотрел на свою собеседницу. Личный?..
«Наверняка, за последние несколько лет никто не задавал ему таких вопросов, подумала Скарлетт, – да, этот мистер Сойер, по своей сути, глубоко несчастный человек… Зря я с ним тогда поспорила…»
Отставной генерал вновь спросил:
– Личный?..
Скарлетт мягко улыбнулась в ответ – она понимала, что теперь одним только нечаянным жестом, косым взглядом, неловкостью в голосе может до глубины души оскорбить этого человека…
– Да… Если можно.
– Можно, мэм…
Стараясь придать своим интонациям максимум почтительности и доброжелательности, Скарлетт очень осторожно поинтересовалась:
– Мистер Сойер… Скажите, пожалуйста, у вас есть дети?..
Лицо отставного генерала от инфантерии внезапно погрустнело.
– Есть… То есть нет.
– Так да или нет?., – спросила Скарлетт все тем же тоном.
Тяжело вздохнув, мистер Сойер изрек:
– Понимаете ли, у меня было два сына. Старший сын, Фрэнк, морской пехотинец, отличный парень и подающий надежды офицер, погиб во время войны с Испанией в 1896 году. Он был вторым лейтенантом на канонерской лодке «Массачусетс», и его корабль, получив несколько пробоин ниже ватерлинии, по пути из Гаваны попал в шторм… А младший… мистер Сойер вновь вздохнул. – Мой младший, мой Денис связался со скверной компанией, с какими-то жуликами, аферистами, наподписывал кучу подложных векселей, и теперь вот пустился в бега… Он душевный человек, но очень, очень доверчивый… А те негодяи и воспользовались его добротой… Я не видел его более трех лет – правда, периодически он высылает мне открытки из разных штатов, успокаивает, что жив-здоров… – Сделав небольшую паузу, отставной генерал добавил – Буквально несколько недель назад он прислал мне письмо с Аляски… Работает там лесорубом – это после технологического-то колледжа. Пишет, что когда скопит нужные деньги, чтобы рассчитаться с кредиторами, то обязательно вернется…
Скарлетт слушала, согласно кивая Сойеру время от времени.
«Да, так я и знала, – думала она, – этого человека можно только пожалеть… По сути – это очень несчастный, всеми брошенный, одинокий старик… У него тоже ничего не осталось, кроме воспоминаний… Наверняка, у него нету и жены – пуговица на пиджаке болтается, вот-вот оборвется… Да, наверное, что он давно уже не видел заботливых женских рук…»
А мистер Сойер, словно угадав направление мыслей своей собеседницы, после непродолжительной паузы очень печально добавил:
– Моя супруга Бекки скончалась от сердечного приступа, когда получила известие о гибели Фрэнка… Это был ее любимец… Сам я тогда за несколько дней поседел… – Дейл Ганнибалл тряхнул лысеющей уже серебряной шевелюрой, – так что теперь вот доживаю один…
