– Вы положили глаз на моего брата и не ожидали такой подмены. Что вполне понятно. Тем не менее Гарри не участвует в игре. Он готовится к длительному путешествию, и ему недосуг заниматься вами, как бы ни соблазнительна была для него подобная возможность. Я же, со своей стороны, ничем не занят и могу полностью уделить вам внимание и время.
Он прищурился и стал пристально рассматривать ту часть ее лица, которая не была скрыта маской. Затем его взгляд упал на то, что с такой убедительностью демонстрировало ее декольте. На веранде горело несколько фонарей, а герцог и Аманда стояли как раз под одним из них. Аманда сочла за благо удалиться в тень. Герцог проследовал за ней.
– При том, что у вас с братом много общего, вы вовсе не близнецы и заменить друг друга не можете.
– Мы очень похожи, а для ваших целей этого вполне достаточно.
– Неправда.
Аманда попыталась заглянуть в бальный зал, чтобы отыскать там свою жертву.
– Ну-ну, довольно, не пытайтесь убедить меня, что знали его до того, как начали с ним заигрывать.
Аманда перевела взгляд на назойливого господина, только что разрушившего ее планы – плоды долгих дней тяжелого труда.
– О характере человека можно многое сказать, даже не зная его самого. Он выглядел довольно застенчивым. Вы таким не кажетесь.
– Мой брат отнюдь не застенчив. Он просто предельно сдержан и очень замкнут. И с ним редко бывает весело. Уж поверьте мне, со мной вам будет интереснее.
– И самонадеян, как и вы? Это у вас семейное?
– Я совершенно искренен и говорю без всякой бравады. Бог всех нас наградил различными талантами. Не сомневаюсь, что таланты моего брата станут благословением для всего человечества на много столетий вперед. Мои таланты уже сейчас служат благословением для многих женщин.
– Ваши таланты, должно быть, весьма значительны, если вы заявляете о них с такой уверенностью. Большинство мужчин лишь осмеливаются надеяться, что их усилия не пропадут втуне. Полагаю, вам потребовалась немалая тренировка, чтобы отточить способности.
– Для развития таланта всегда нужна тренировка, но дело того стоит. Жизнь без цели не имеет смысла.
«Самонадеянный» – слишком мягко сказано! Этот господин только что провозгласил себя великим любовником с врожденным талантом. Какая амбициозная ложь! Скорее всего женщины ценили его деньги, а не умение любить.
Как бы ни подмывало Аманду проколоть раздувшийся шар его гордыни, ей прежде всего хотелось понять, все ли так безвозвратно потеряно. Может, шансы еще остались?
– Говорите, ваш брат уезжает?
– Завтра на рассвете. Он человек науки. Его дом будет заперт надежно, как церковный реликварий, пока он отправится на долгие месяцы странствовать с намерением в итоге написать книгу. Понимаете, на что я намекаю? Вообще никаких удовольствий.
Долгие месяцы? С досады Аманда чуть не выругалась вслух. Если лорда Гарольда не будет в городе несколько месяцев, какой от него прок? Эта новость лишала смысла все ее усилия. Пора как-то выпутываться из переделки, в которую она угодила, и искать другие способы достижения цели.
– Я отнюдь не искала удовольствий, что бы вы под этим словом ни подразумевали. Вы неверно истолковали мой интерес к вашему брату.
Ее слова не убеждали даже ее саму.
– Ну-ну, вы вешались ему на шею. Вы, как и многие, пришли сюда свободно пофлиртовать, скрывшись под маской. И вот перед вами я. И я обещаю удовлетворить все ваши желания. Ну, смелее…
Теперь Аманда не смогла бы флиртовать, даже при большом желании. В бальном зале лорд Гарольд был в ее власти. Здесь она оказалась во власти другого мужчины.
Он подошел ближе.
– Вы робеете?
О боже, какой он огромный! Ей куда больше нравился его брат, не источавшей безмерной самоуверенности и… опасности. Изнасилования она не боялась, однако следовало собрать всю волю, чтобы не дать ему взять над ней верх.
– Отнюдь. Хотя, должна признать, интрига поблекла… Мужчина, с которым я так стремилась познакомиться, был сам аристократизм. Взамен же я получила нечто до банальности очевидное и предсказуемое.
Даже под маской и в полумраке Аманда заметила, как сузились глаза герцога. Ему явно не понравилась такая характеристика.
– Я благодарна вам за вашу опеку и внимание, – продолжила Аманда. – Тем не менее полагаю, что смогу обойтись без тех удовольствий, которые вы мне обещаете, и вынуждена отклонить ваше предложение неисчислимых даров, которыми вы намеревались меня осыпать. По собственному опыту мне известно, что чем роскошнее обед, тем бездарнее повар.
– Мне кажется, это вызов, пастушка. И, как вы понимаете, я не могу его не принять.
– Только крайне заносчивый человек мог воспринять мои слова как вызов. На самом деле они были выражением безразличия и скепсиса. А теперь позвольте мне удалиться.
Аманда повернулась к двери, но герцог взял ее за руку и удержал.
– Я не могу позволить вам уйти с таким мнением обо мне. Повар настаивает на том, чтобы вы хотя бы попробовали несколько его блюд.
Одним пальцем он стал медленно сдвигать край ее длинной перчатки, затем прочертил по руке извилистую линию.
В этом было что-то гипнотическое. Ни один мужчина не прикасался к ней так уже много лет, с тех пор как она поняла всю правду о Стивене и оставила его. Разумом она отвергала происходящее, но тело охватывал восторг.
Ошеломленная, она смотрела, как ее перчатка сползает к самому запястью. Герцог наклонил голову и поцеловал изгиб ее руки. Она ощутила теплоту его поцелуя. Его близость. Поцелуй длился долго. Слишком долго для одного поцелуя. Двух поцелуев. Таких горячих и соблазнительных. И прижавшись губами к ее руке в третий раз, он сумел отыскать то самое место, прикосновение к которому вызвало в ней дрожь наслаждения.
Его губы приближались к ее запястью. От возбуждения у нее закружилась голова, и Аманда почувствовала себя героиней спектакля. Свет фонарей на террасе и в саду сливался с блеском звезд в одну большую декорацию мерцающих огней.
Аманда инстинктивно подняла свободную руку, чтобы оттолкнуть его, но та застыла у него над головой, а девушка изо всех сил боролась с сильным желанием запустить пальцы в его густые темные кудри. Еще чуть-чуть. Еще одно мгновение столь острого наслаждения.
Он посмотрел ей в глаза, и в его взгляде читалась откровенная благодарность за то, что она не попыталась остановить его.
– Вам хватило аристократизма? А как насчет изысканности?
Герцог выпрямился и притянул Аманду к себе. Он коснулся ладонью ее лица, другой рукой продолжая гладить ладонь девушки.
Она была потрясена, обнаружив, что он действительно обладает редкими умениями. Несмотря на чувственный жар, притуплявший ее способность трезво мыслить, она заметила, как тонко он отмечал ее реакции и варьировал свои поцелуи с потрясающим разнообразием утонченных нюансов, владением которых, по ее утверждению, был начисто лишен. Как иначе он понял бы, как мог одновременно продемонстрировать ей свою мужскую власть и нежность? Как иначе он мог узнать, когда она отбросит осторожность и целиком отдастся зову несказанного наслаждения? Одним поцелуем он выиграл дуэль, на которую Аманда, как он полагал, его вызвала.
