На отдаленном расстоянии действительно показалось двухмачтовое судно, движущееся в нашу сторону, но кому оно принадлежало, рассмотреть никак не удавалось: все опознавательные флаги были спущены. Это было крайне неосторожно со стороны неизвестного экипажа, так как судьба несла их навстречу пиратскому судну, команда которого, предвкушая знатную заварушку, принялась делить добычу еще до того, как оно приблизилось на расстояние пушечного выстрела.
Испытывая невероятную жалость к тем, кто по собственной воле на всех парусах несся навстречу своей гибели, я посмотрела в сторону шкафута, на котором с подзорной трубой у глаз застыла знакомая высокая фигура. Не двигаясь, капитан несколько минут следил за не сбавляющим хода судном, видимо, принимая какое-то решение, а мы, затаив дыхание, ждали его команды. Но вот он повернулся к помощнику и коротко велел:
– Два румба на правый борт! Подобрать главный парус на полтора фута, Саид, так пойдем быстрее. Держать ровнее!
– Есть, капитан, – с готовностью отозвался помощник и тут же передал его приказ матросам. – Эй, шевелитесь там, на квартердеке!
Все вокруг завертелось, закружилось, казалось, шхуна ожила и сейчас жила собственной жизнью, не зависящей от людей. Все были настолько поглощены предстоящей схваткой, что перестали замечать меня. Даже Ладу, который прежде ни за что не упустил бы возможности дать мне пинка и пригрозить страшной смертью, пробежал мимо так, как будто и не видел вовсе.
– Открыть порты! Пушки вперед! – продолжало раздаваться вокруг. – Ждать команды!
Расстояние до судна быстро сокращалось, и вот, казалось бы, все, о чем только можно мечтать, тут, совсем рядом… Но что-то было чертовски не так… Я, конечно, не обладала ни положенными знаниями, ни навыками ведения морских сражений, но даже мне было понятно, что уж слишком все подозрительно тихо и легко. Так просто не должно было быть.
Похоже, те же мысли одолевали и капитана, не выпускающего из рук подзорной трубы и сосредоточенно пытающегося разглядеть малейшие признаки жизни на приближающемся с большой скоростью судне, чья палуба была залита кровью и усеяна мертвыми телами, над которыми уже начали кружить морские стервятники, чувствующие возможность поживиться.
– Приготовиться! Стрелять по команде! Ог…
Страшный удар сотряс шхуну, но вовсе не с той стороны, с которой ожидалось. Не предвидя ничего подобного, я не удержалась и растянулась на палубе, оглушенная, растерянная. Одна из пушек откатилась назад на мостки, так и не произведя ни единого выстрела. Новый удар сильнее прежнего… и вот я, тщетно пытающаяся подняться, вновь беспомощно лежу внизу.
Все потонуло в душераздирающих криках, стонах раненых и удушающем запахе пороха. Нам хватило нескольких мгновений, чтобы понять: это была ловушка, и мы только что, как наивные мышата, глупо угодили в нее, польстившись на бесплатный кусочек не слишком свежего сыра.
* * *
Рычание вырвалось из горла Патриса, когда он понял, что его, грозного капитана пиратского… нет, каперского судна, провели, как неопытного мальчишку. Ну конечно! Он же не раз слышал рассказы бывалых моряков о кораблях-призраках, используемых берберами в качестве отвлекающей приманки для жаждущих наживы судов. Команда таких кораблей безжалостно вырезалась и отправлялась на корм рыбам. В живых оставляли лишь нескольких несчастных, доживающих свои последние часы среди мертвых товарищей. Им-то и поручалось вести судно прямиком к кораблю, который разбойники планировали захватить. И пока команда «Смерча» наивно полагала, что с легкостью сможет захватить в качестве трофея скоростное судно, другой вражеский корабль с вооруженными до зубов кровожадными дикарями подошел с той стороны, с которой его совсем не ожидали. Он шел только на нижних парусах, поэтому его не было видно до тех пор, пока не стало слишком поздно, и сейчас с помощью всех своих десяти пушек пытался вывести из строя шхуну Патриса и заставить ее команду сдаться.
Очередной залп был вверх, по одной из мачт. Вылетевшая из жерла пушки цепь с грузом на концах обвилась вокруг фок-мачты, заставив ее сильно накрениться и рухнуть вниз, погребая под собой тех, кто не успел увернуться и остался под обломками.
Окинув беглым взглядом свое детище и оценив повреждения, машинально прикидывая шансы на удачный исход в сложившейся ситуации, Патрис сбежал на шканцы и, перекрикивая шум, принялся раздавать команды:
– Марсовы на двенадцать часов! Держать курс! Поставить еще одного человека к штурвалу! Поднять флаг! Стрелки, приготовиться!
Растерявшаяся было команда воспряла духом и бросилась в точности выполнять все приказы своего предводителя. Тут и там мелькали знакомые лица, сосредоточенные на одном: не позволить врагу захватить их в плен.
– Утопим их в море! Скормим их рыбам!..
Капитан ободряюще хлопнул по плечу пробегающего мимо матроса и повернулся к верному помощнику:
– Саид, подойдем ближе к ним. Еще ближе… Открыть порты! Пушки к бою!
– Есть!
– Держать курс! Огонь!
Шхуну тряхнуло с такой силой, что оставалось только удивляться тому, как она еще оставалась цела. Вокруг разверзся настоящий ад. Раздавались команды, все взлетало в воздух. И среди всего этого сумасшествия Патрис, случайно бросив взгляд вниз, увидел знакомую тоненькую фигурку, замершую посреди царящего хаоса, грозящего попросту смести ее за борт.
«Проклятье! Что она здесь делает?» – действия опережали мысли. Не думая о себе, позабыв о людях, ждущих его дальнейших приказов, он бросился к испуганно озирающейся девушке и, схватив за руку, грубо подтолкнул в сторону каюты:
– Вон отсюда! Немедленно! Запрись хорошенько и не высовывайся! Мистер Янгблад, – окликнул он пробегающего мимо боцмана, дающего последние указания стрелкам, – проследите за тем, чтобы глупый мальчишка в точности исполнил мой приказ и не смел появляться снаружи!
– Есть, капитан! – если боцман и был удивлен странной просьбой капитана, то никак не показал своих чувств. Схватив упирающегося юнца за шиворот, он потащил того на полуют.
Теперь можно было сосредоточиться на противнике и дать ему достойный отпор. Мгновения хватило для того, чтобы оценить обстановку и отдать следующий приказ:
– Возьмем их тепленькими! Держать ровнее! Огонь!
Два корабля, разом паля из всех орудий, подошли друг к другу так близко, как двое влюбленных, встретившихся после длительной разлуки и не имеющих сил разорвать столь желанные объятия. Оба судна получили сильные повреждения, но только одно из них могло выйти победителем из смертельной схватки.
– Бросай крюки! На абордаж!
Дреки и «кошки» полетели с обеих сторон, видимо, капитан вражеского судна также был настроен на серьезную победу в рукопашном бою. И вот уже на борту шхуны завязалась самая настоящая схватка.
Силы были неравны. В отличие от многочисленной и хорошо обученной команды неприятеля, половина экипажа Патриса состояла из ни разу не нюхавших пороха новичков, в эту минуту испуганно жмущихся под натиском противника. Сражаясь сразу с двумя нападавшими, Патрис легко отбил их атаки и, поразив серией ударов, бросился в самую гущу сражения. Теснимый противниками к грот-мачте и отчаянно отбивающийся, он, как в замедленном сне, увидел, как один из нападающих занес над его головой боевой топорик. Понимая, что не успеет увернуться, он приготовился ощутить смертельный удар по темени, как вдруг мавр, неловко дернувшись, с выпученными от изумления глазами крякнул и, выронив оружие, повалился прямо к его ногам, захлебываясь собственной кровью из-за вонзившегося в горло кинжала. Заколов другого соперника, Патрис потрясенно уставился туда, откуда неожиданно пришла подмога, и, к собственному удивлению, встретился взглядом с юнгой, которому еще совсем недавно велел запереться внизу. Коротко кивнув, спасительница лихо развернулась и, почти не глядя, нанесла удар ногой в живот подбирающемуся сзади противнику, заставив его отлететь на несколько шагов назад. Страх за жизнь глупо рисковавшей собой безоружной девушки сковал сердце, но только на какое-то мгновение, потому что все увиденное в следующий миг повергло Патриса в шок. Ничуть не испугавшись преградившего ей путь исполина с огромной абордажной саблей в руках, девушка, кувыркнувшись вперед, ловко подхватила с палубы оружие какого-то павшего матроса и с видом заправского забияки бросилась в бой. Грамотно парировав удар, который наверняка раскроил бы ей череп, не отклонись она вовремя в сторону, юнга резко нырнула вниз и вонзила саблю в бок противника. Никакой растерянности, паники или слез. Одолев врага, девчонка продолжила сражаться, заряжая соратников бьющей через край энергией и подстегивая своим примером.
