Размышления девушки прервались, родители и Экар с другом подошли к ней.
– Дорогая, поздравляю, – мама тепло улыбнулась и коснулась губами щеки Эоны. – Ты умница, нам присылали письма с благодарностью, – баронесса де Гиларо с гордостью посмотрела на дочь.
Вообще, конечно, в Академии Её Величества учиться было несложно: этикет, дворцовый, повседневный, для встреч в узком кругу, на торжественных приёмах дома или в гостях, во дворце. Танцы, конечно же. Музыка, пение, если у девушки имелся талант к этим видам деятельности, а нет – рисование, вышивка, другие занятия, годящиеся для досуга молодых леди. Бытовая магия: как сохранить одежду чистой, не помятой, а срезанные цветы в вазах – свежими, простые иллюзии, применение несложных артефактов, и прочее. Ведение хозяйства, куда же без этого. Наука флирта, очень важная для молодой леди – как не перейти тонкую грань, а точнее, как её разделить, и где можно себя вести соответственно этикету, а где разрешается и отойти немного от образа приличной барышни. Опять же, до определённых границ. Всё же, Королевская Академия заведение серьёзное. Устроение приёмов, управление прислугой, и другие немаловажные для будущей жены умения. Ну и вообще, для воспитанной благородной дамы.
– Спасибо, мама, – Эона улыбнулась в ответ и перевела взгляд на Экара.
Только вот они не успели обменяться и парой слов, вперёд совершенно неожиданно выступил Уинхилд. Он склонился перед юной леди де Гиларо, протянув руку, и глубоким, низким голосом произнёс:
– Миледи, позвольте пригласить вас?
Эона много раз слышала Уина, но почему-то именно сейчас этот голос что-то затронул, отозвался странным напряжением внутри. Она подавила неуместную дрожь, шикнула на себя за непонятные эмоции и спокойно улыбнулась, вложив тонкие пальчики в широкую ладонь маркиза де Модано.
– Позволю, но только один танец, – Эни покосилась на Экара. – Следующие принадлежат Экару, Уин.
Конечно, жених не слишком обрадовался такому поступку друга, в оранжевых с красноватыми разводами, глазах мелькнуло раздражение. Но граф де Мерис был слишком хорошо воспитан, чтобы показывать эмоции, и потом, они же с Уинхилдом дружили с детства.
– Как скажете, моя леди, – как ни в чём не бывало, отозвался между тем маркиз и слегка сжал ладонь Эоны, не сводя с неё внимательного взгляда.
Ей показалось, Уин вёл себя сегодня… несколько странно, не так, как обычно. Эта официальность, хотя они давно отказались от титулов в своём кругу. Немногословность, а ведь обычно маркиз развлекает рассказами про учёбу в Академии, которая закончилась год назад, всякие смешные случаи в казарме – он проходил службу в Королевской гвардии, что позволяло ему довольно часто навещать Эону, ведь жили они в Таниоре. Эни бы сказала, маркиз чем-то взволнован, оттого и сдержан, вон как сверкают необычные, цвета рубина, глаза. Уинхилд вывел Эону на середину зала к остальным танцующим, положил ладонь на талию, придвинув чуть ближе к себе, чем полагалось. Она немного отвернула голову, сердце неожиданно пару раз сильно стукнулось о рёбра, и Эни вдруг обратила внимание на аромат туалетной воды маркиза – резковатые, пряные нотки каких-то специй переплетались с тонкими сладковатыми, кажется, ванили, и едва уловимый терпкий оттенок. Изнутри встрепенулась, отозвалась Сумеречная, от драконицы пришла волна тепла. Ей запах тоже понравился…
– Эни, я через несколько дней уезжаю на границу с Алерией, – сказал Уин, и девушка едва не взрогнула, слишком глубоко погрузившись в волнующие переживания, вызванные туалетной водой Уинхилда. – На два года. Потом окончательно вернусь, служба закончится.
Эона не ожидала услышать такую новость, и слова Уинхилда расстроили юную леди де Гиларо. Она посмотрела на маркиза, храбро улыбнулась, не показав эмоций.
– Но тебя же будут отпускать, правда? – голос не дрогнул, прозвучал, как обычно.
Отчего-то, представив, что целых два года они не увидятся, Эни загрустила. Оказывается, она привыкла к частым визитам Уина, одного или с Экаром.
– Нет, – Уинхилд с сожалением улыбнулся и покачал головой. – Будешь скучать, Эни?
– Буду, – ответила она прежде, чем успела понять, что говорит.
Тут же почувствовала, как к щекам прилила кровь, и опустила взгляд. Хотя, что тут такого, они же друзья, и да, она действительно будет скучать по весёлому обществу Уина!
– Я буду писать тебе, обязательно, – показалось ей, или в низком, завораживающем голосе проскользнули радостные нотки?
– Спасибо, – она вздохнула.
– Эни, я бы хотел поговорить с тобой, наедине, – вдруг серьёзно попросил Уинхилд, чем несказанно удивил юную леди де Гиларо.
Да и взволновал, признаться. Неясное предчувствие сладко сдавило грудь, дыхание на мгновение пресеклось. Эона снова рассердилась на себя за неуместные эмоции.
– О чём ты хотел поговорить? – как можно спокойнее спросила она.
– Сюрприз, – маркиз де Модано улыбнулся, подмигнул, и в глубине взгляда загорелся огонёк. – Выйдем на террасу после танца?
Раньше Эни совершенно спокойно гуляла с Уином в парке, когда он приезжал, или они сидели в кафе и ресторанчиках, тоже одни. Но тогда вокруг были люди… Совсем наедине с Уинхилдом Эона ни разу не оставалась. Вот с Экаром – да, было, в уединённых беседках парка. Вспомнив деликатные, нежные прикосновения губ жениха, Эона слегка покраснела, отвлёкшись от вопроса Уинхилда.
– Эни? – напомнил о себе маркиз. – Пойдём?
Музыка закончилась. Леди де Гиларо покосилась на партнёра, поймала задумчивый взгляд рубиновых, с розовыми искорками, глаз. Отказаться не смогла, и слова куда-то подевались. Эни лишь молча кивнула, волнение пощекотало изнутри мягкими лапками, прошлось вдоль позвоночника невесомым лепестком, родив волну мурашек до самых кончиков пальцев на ногах. Маркиз предложил ей руку, девушка положила ладонь на сгиб локтя, невольно отметив крепкие мышцы, ощущавшиеся через камзол. Неожиданно смутилась, сглотнула, собственное смятение в обществе Уинхилда вызвало раздражение. Да что с ней происходит, всегда же спокойно общались, дружили! И никогда она не обращала внимания ни на то, как пахнет маркиз, ни на его внешность…
Уин подвёл Эону к широкой портьере, прикрывавшей стеклянную дверь на террасу, отвёл её, пропуская девушку. Она прошла, сжимая в руках веер, остановилась около перил, глядя на роскошный дворцовый парк, расцвеченный сотнями фонариков, и остро чувствуя присутствие Уинхилда за спиной. Кроме них здесь никого не было.
– Ты улетаешь сразу после приёма? – спросил он, встав за спиной Эни, отчего её волнение усилилось.
– Д-да, завтра утром, – запнувшись, ответила она, теберя резные пластинки веера.
От близости маркиза хотелось ёжиться. Эона слышала его дыхание, слабый ветерок доносил запах туалетной воды, и хотелось прикрыть глаза и вдыхать, вдыхать… Леди Аметист испуганно шарахнулась от собственных странных желаний, отпустила веер и вцепилась в мраморные перила, глядя перед собой невидящим взглядом.
