Напряжение внутри нарастало, мышцы сжимались с каждым толчком, и девушка стремительно уносилась за грань реальности, уже не чувствуя тела, превратившись в сгусток ощущений и эмоций. Движения Уина стали резче, сильнее, и Эни потерялась окончательно. Внутри словно лопнула невидимая струна, леди Аметист изогнулась, желая быть как можно ближе, сознание взорвалось разноцветными огнями. Темнота перед глазами расцветилась фейерверком, и тело накрыла волна наслаждения, такая сильная, что Эона не сдержала крика, впившись ногтями в спину маркиза. А потом ещё одна, когда над ухом раздался низкий, полный удовольствия, рык, и Эни всерьёз испугалась, что потеряет сознание, настолько яркими были переживания.
Когда эмоции схлынули, Эона обмякла в руках Уинхилда, пытаясь успокоить дыхание, сознание ещё плавало в тумане после пережитого, и мыслей там пока не появилось. Осознание произошедшего обрушилось разом, едва услышала тихие слова, в которых слышалась отчётливая радость:
– Теперь точно моя. Любимая звёздочка…
Эни замерла, напряглась, чувствуя, как стремительно теплеют щёки, той эйфории, в которой купалась ещё несколько минут назад, как не бывало. О, боги… Что она наделала? Как вообще позволила всему случиться?! Как теперь жить, как смотреть в глаза Экару? Да и примет ли он обратно… Глаза защипало от обиды, и одновременно поднялась волна такой злости, что Эона задохнулась, на несколько мгновений потеряв дар речи. Потом начала молча, ожесточённо вырываться. А этот… маркиз самым возмутительным образом довольно рассмеялся и прижал крепче, не обращая на её попытки никакого внимания! Эни заколотила кулачками по плечам, пнуть не получилось – запуталась в покрывале.
– Пус-сти, слышишь, пусти, н-ненавижу тебя, ненавижу-у-у!.. – голос леди Аметист сорвался, она всхлипнула, зажмурившись и умирая от острого приступа стыда и жалости к себе.
– Ну поплачь, хорошая моя, если тебе полегчает, – ласковый голос Уина и его ладонь, погладившая растрёпанные волосы Эни, добавили переживаний в тот клубок, что теснился в груди, и она, упёршись изо всех сил в подлого совратителя и похитителя, оттолкнула, как могла.
Он отпустил, что вызвало у неё мимолётное удивление. Эона тут же вскочила, позабыв, что на ней кроме чулок ничего нет, отбежала на другой конец комнаты и огляделась, жаждая выпустить эмоции. Отчаянно хотелось запустить в эту наглую, ухмылявшуюся физиономию чем-нибудь потяжелее, и на низком столике у стены Эона заметила плоское блюдо для фруктов, сейчас пустое. Особо не задумываясь, что делает, она схватила посуду и запустила тарелкой в Уинхилда, смотревшего на разгневанную девушку с широкой усмешкой. Даже не прикрылся, бесстыдник!!
– Перестань улыбаться!.. – выпалила она, с сожалением отметив, что блюдо не долетело до цели, благополучно приземлившись на кровати достаточно далеко от Уина. – Меня найдут, и тебя накажут, слышишь, не посмотрят, что ты сын главы клана!..
– Ты так соблазнительно выглядишь, Эни, – негромко прервал её маркиз, сев на постели, его глаза заблестели, взгляд медленно скоьлзил по её телу. – В этих чулочках, обнажённая… – добавил он низким голосом, и Эона разом растеряла всю воинственность.
Она замерла, растерянно моргнув, эмоции снова сменили полярность. Девушка осознала, в каком виде стоит перед Уинхилдом, и сдавленно пискнула, метнувшись к замеченному дверному проёму. Без двери, отметило сознание, но искать объяснение этому факту не стало. Увы, Уин оказался проворнее, и кровать стояла ближе, и у самого порога Эни снова угодила в нежные объятия Уинхилда. Он крепко прижал дёрнувшуюся, было девушку к груди, и шепнул на ухо:
– Уже не найдут, звёздочка моя. Об этом месте никто не знает, возможную погоню я сбил на некоторое время, а по родовой связи тебя никто не почувствует, Эни, – тёплые губы коснулись её виска. – Я же сказал, теперь ты моя, полностью.
Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять, что он имеет в виду, и почему родовая связь оборвалась. Значит… Родители теперь знают. О, боги. Эни сникла, обмякла в его руках и тихо, беззвучно заплакала. Она смутно почувствовала, как Уин взял её на руки и куда-то понёс, сжалась в комочек, слизывая солёные слёзы с губ. Жизнь виделась совершенно в чёрном цвете, страшила встреча с родителями, их осуждающие взгляды… Странно, конечно, что при воспоминании об Экаре виноватой она себя особо не ощущала, так, немного неловоксти разве что, но Эоне сейчас настолько было жалко себя, что здравые мысли в её голове совсем не задерживались. Там царствовали эмоции.
Долго прятаться за жалостью к себе и возмущением решительностью Уинхилда не получилось: маркиз принёс её в полутёмное помещение, пещеру, освещённую яркими разноцветными светильниками, на стенах которой поблёскивали кристаллы. В углу Эни заметила вместительный каменный бассейн, наполненный водой, с поверхности поднимался пар. Прямо из стены выбивался ручеёк, стекавший в бассейн, а излишки воды выливались в жёлоб, тянувшийся вдоль стены, и уходили в естественное отверстие. В пещере было влажно, тепло и пахло какими-то минералами, а одну из стен пещеры сплошным ковром покрывала странная растительность с глянцевыми, абсолютно белыми листочками и маленькими серебристыми цветами. Эона засмотрелась, даже позабыв, что вроде как обижена, раздражена, зла и возмущена, слёзы незаметно перестали течь по щекам.
– Это естественное? – с любопытством спросила она, разглядывая необычное помещение. – А как мы сюда попали? Это что, настоящая пещера?..
Уинхилд тихо хмыкнул, потёрся носом об её макушку и осторожно поставил рядом с бассейном. Потом присел, поднял ножку и начал медленно снимать чулок, ещё и оставляя на коже лёгкие, нежные поцелуи. Эона погрузилась в волнующие ощущения, почти позабыв о злости, ухватилась за плечо, потому как коленки задрожали от действий Уина. Закончив с одним чулком, он приступил ко второму, и дыхание Эни сбилось. Она и не думала, что столь простая вещь способна вызвать столько переживаний, не менее приятных, чем недавно пережитое… Уинхилд обнял Эону, приподнял и опустил в бассейн, потом забрался сам и притянул девушку к себе лицом, усадив на колени. От откровенности позы Эни зарделась, опустила взгляд и попыталась слезть, но Уин крепко держал её за талию. А ещё, прозрачная вода едва прикрывала грудь, и взору лорда Рубина открывался прекрасный вид на увенчанные розовыми сосками полушария. Эона нервно вздохнула и скрестила руки, хоть как-то прикрывшись, и тут же услышала насмешливое фырканье.
– Скромница моя, я уже всё там видел, и мне очень понравилось. Опусти руки, звёздочка, мне нравится смотреть на тебя.
– Бесстыдник, – буркнула Эни, старательно избегая смотреть вниз… туда, где сквозь воду ещё и отлично просматривалось тело Уинхилда.
Особенно некоторые его части. Румянец на щеках леди де Гиларо стал гуще, рук она упрямо не опустила. От Уина долетел вздох, его пальцы обхватили тонкие запястья девушки, мягко, настойчиво потянув её руки вниз.
– Ну и почему ты плакала, Эни? – тихо спросил Уинхилд без тени веселья в голосе. – Я тебя не брошу, я же сказал, и не променяю ни на кого.
– З-зачем ты соблазнил меня? – пробормотала она, чуть запнувшись, изнутри снова плеснуло горячей волной смущения.
