Брови герцога поднялись, он смерил сына прищуренным взглядом.
– Нашёл таки способ избежать свадьбы с леди Дориной? – не скрывая насмешки, поинтересовался лорд Рубин-старший.
Уинхилд откинулся на спинку стула, растянув губы в улыбке.
– Представь себе, да, – невозмутимо ответил он. – И ты тоже не захочешь этой свадьбы, когда я расскажу, как тебя собирались обмануть, – добавил маркиз с довольной улыбкой. – Я был на шахтах Гранатов с Орнио, и мы проверили приданое леди Дорины. Месторождение почти исчерпало себя, добыча продлится самое большее до конца этого года. Это всего лишь локальный выход, не основная жила, и даже не ответвление.
Молодой лорд с явным удовольствием любовался на помрачневшее лицо герцога, и его усмешка стала шире.
– Не веришь мне, спроси Орнио, он врать не станет, – с деланным равнодушием обронил маркиз, рассматривая ногти.
– Замолчи, – оборвал его лорд Рубин-старший и отбросил салфетку. – Я сам слетаю и лично всё проверю, – он поднялся.
– Да пожалуйста, – беспечно махнул рукой Уинхилд и заложил руки за голову, на его губах по-прежнему играла небрежная ухмылочка. – Только учти, даже если граф спешно согласится загладить оплошность и отдать за дочку другую шахту, осадочек-то останется, – почти точно скопировав ироничную интонацию отца, добавил Уинхилд. – Тебе приятно будет породниться с обманщиком? Даже ради выгодной сделки? – продолжал он давить, подбавив в голос вкрадчивых ноток.
Герцог метнул на сына злой взгляд, а Уин, не отводя глаз, произнёс, чётко выговаривая каждое слово:
– Ввиду возникшего препятствия для выполнения данного обязательства я отказываюсь от предложения леди Дорине де Гедбер.
В воздухе разлился тихий, едва слышный звон, фигура Уинхилда на мгновение окуталась розоватым туманом, который растаял в считанные секунды. После чего маркиз поднялся упругим движением из кресла, подмигнул мрачному отцу и, как ни в чём не бывало, заявил:
– А вот теперь я пошёл делать предложение той, которую действительно люблю, папа. Всего хорошего, удачного дня.
Довольный и воодушевлённый, чувствуя себя свободным, Уинхилд поспешил к артефактору, забрать кольцо. Надо как можно быстрее отнести леди Нарине, пусть летит в поместье к Эни, а у него ещё последнее на сегодня дело осталось. Довести до сведения лорда де Мериса о шалостях его дорогого сыночка. Уин был уверен, маркиз не знает о тёмной стороне жизни своего отпрыска и неприятно удивится. Не то, чтобы лорд Рубин-младший испытывал непреодолимое желание отомстить бывшему другу, но к сожалению, по-другому попасть в поместье не получится, только если туда пожалуют сначала баронесса, а потом и отец Экара, и графу де Мерису придётся отключить охранный артефакт.
Кольцо Уин забрал, артефактор не подвёл – нейтрализатор вышел отличный, сильный. И активировался он только вблизи других амулетов, так что засечь его Экар не сможет. Навестил дом барода де Гиларо, леди Нарина сообщила, что муж с утра улетел на шахты, дела у него там какие-то важные с некоторых пор. Они договорились, что баронесса немедленно отправится к дочери, а Уинхилд – к маркизам де Мерис, и встретятся они в поместье. Леди оставила мужу записку, если вдруг он вернётся раньше, и вместе с Уинхилдом вышла на улицу. Лорд Рубин-младший поехал к особняку бывшего друга, надеясь, что маркиз де Мерис дома. Ему повезло – глава рода только что позавтракал и пребывал в благодушном настроении. Уинхилду не хотелось его портить, но пришлось, сообщив о не слишком приятных делишках сына.
– Если бы Экар не похитил Эону, я бы не стал лезть в то, что меня не касается, – добавил Уин, глядя на помрачневшее лицо маркиза. – Мне жаль, что я сообщаю вам эти новости, но граф использовал амулет приворота. Вы же понимаете, что Эни не хочет этой свадьбы? – негромко произнёс лорд Рубин-младший, не сводя с собеседника пристального взгляда. – Да и Экар не любит её.
Маркиз де Мерис отвёл глаза и вздохнул.
– Мы уже поговорили с Сигором, – ответил он. – Я не держу зла на него. Как вышло, так вышло, и раз судьбе угодно, настаивать не буду. Может, действительно стоит предоставить детям самим решать, как жить дальше. Но Экару я уши надеру, если всё так, как вы говорите, милорд, – лорд Сердолик нахмурился. – Хорошо, его мать не слышит, она бы сильно расстроилась, вовремя она уехала погостить к родственникам. Благодарю, Уинхилд. Вы со мной или подождёте? – хозяин дома вопросительно посмотрел на гостя.
– С вами, если позволите, – твёрдо ответил маркиз.
Они отправились к поместью, и к некоторому удивлению Уина, защитного поля вокруг не обнаружилось, хотя он и предупредил о нём отца Экара. Видимо, либо он не активировал артефакт после приезда леди Нарины, либо решил, что больше ему ничего не угрожает и вообще убрал защиту. Тем не менее, лорд Сердолик-старший попросил, когда они остановились недалеко от дома:
– Дайте мне несколько минут, хорошо?
Уин молча наклонил голову, смирив нетерпение поскорее увидеть любимую. Пусть отец и сын перекинутся хотя бы парой слов, пусть маркиз сам всё увидит. В ожидании Уинхилд побродил по окрестностям, то и дело косясь на дом, и наконец счёл, что нескольких минут вполне хватило маркизу де Мерису, чтобы оценить ситуацию. Да и Эона наверняка уже пришла в себя, если Нарина отдала ей кольцо. И Уинхилд стремительными шагами направился к поместью…
– Дальше ты знаешь, – маркиз закончил рассказ, налил вина в бокал и поднёс его к губам Эоны.
Она сделала глоток, потом отобрала бокал и задумчиво прищурилась.
– Значит, Экар каким-то образом узнал про новую шахту, которую отец собирался подарить мне, и именно поэтому решил во что бы то ни стало жениться на мне? – уточнила девушка и ещё отпила. – Как, интересно, он узнал? Папа же никому до сих пор не говорил, – тёмно-рыжие брови нахмурились.
– Ну, если хочешь, можешь сама спросить у Экара, – со смешком отозвался Уинхилд и снова погладил её бедро.
– Нет уж, спасибочки, – она передёрнулась, поставила бокал на поднос и потянулась, как кошка, лиловые глаза лукаво блеснули. – Мне сейчас другого хочется, – проворковала леди, изогнулась и прижалась к Уину гибким телом. – Я соскучилась… – прошептала Эона, обхватив его шею и притянув к себе.
– Я тоже, звёздочка, – от хрипловатого, глубокого голоса внутри у Эни всё сладко сжалось, а по нервам словно маленькие молнии пробежались.
И все заботы и тревоги позабылись в волшебном калейдоскопе эмоций и ощущений, которые дарили руки и губы Уина. Они любили друг друга неторопливо, нежно, ведь теперь у них вся жизнь впереди, и больше ничего не стояло между ними. Эни с восторгом отдавалась на волю охватившего её желания, растворялась в жарком мареве страсти, дарила свои ласки Уину с такой же охотой, как и принимала. Казалось, время застыло, и не осталось ничего кроме этой пещеры и таинственно сверкавших на стенах кристаллов…
Потом они переместились в спальню и уснули в объятиях друг друга, их тела переплелись в стремлении быть как можно ближе, и у обоих на лицах так и остались светлые, счастливые улыбки. И настало утро, одно из многих в чудесной череде – конечно, они задержались в этом уединённом месте не на день, и не на два. Пусть по возвращении папа смотрел немного укоризненно и бормотал что-то о приличиях. Эону этот вопрос совершенно не волновал: она же со своим женихом, что тут неприличного.
