Карибе понадобились все силы, чтобы не закричать от боли. Мерзавец знал куда бить. Огромным усилием она удержала маску безразличия на своем лице и проигнорировала жестокое замечание.
– Просто предположила, что, если бы подходила другая, ты бы уже давно освободился, – продолжила она.
– Ты ошибаешься!
– Может, и так. Только мне так не кажется. Выбирай, Кавиану, – недолгое развлечение с нами и наша бесполезная смерть и бесконечное заточение в финале или новая сделка и вечная свобода. Во Вселенной еще столько миров, где ты сможешь повеселиться, стоит ли зацикливаться на одном Дараиссе просто из желания отомстить двум непокорным драконам?
Кавиану отшатнулся и снова скрылся в темноте. Он отпустил Раэма, и тот, с трудом поднявшись, встал, тяжело дыша, рядом с женой. Кариба протянула за спиной ему руку, и он переплел их пальцы.
– Выбирай, Темный, – прохрипел он. – Сиюминутная месть и вечный плен, или забудешь о нас и отправишься на свободу.
– Заткнись, дракон. Ты свою партию проиграл очень давно. Я сейчас говорю с твоей женой. Что, обидно, что женщина оказалась умней, чем ты, великий Драконий Повелитель?
– Вовсе нет. Я горжусь ею. Я не полюбил бы другую женщину.
– Ну да, утешай себя и убеждай ее! Я-то знаю, что рано или поздно зависть и разочарование сожрут тебя изнутри. Ты проиграл, а твоя жена победила! А ты ведь не умеешь и ненавидишь проигрывать, Повелитель Дараисса! – горькая желчь текла в каждом слове Темного.
Кариба сжалась, осознавая, что Кавиану знает, на что давить. И он прав: даже если сейчас ее супруг сумеет совладать со своим мужским самолюбием, то позже это может вернуться к ним и разрушить их отношения. Раэм был не из тех мужчин, кто позволяет по-настоящему кому-то его обойти. Это против самой его натуры.
Глава 33
– Итак, прекрасная Кариба, и, как я понимаю, новая повелительница Дараисса, – насмешливо произнес Кавиану. – Чего ты хочешь от меня в обмен на мою свободу?
– Условия довольно просты…
– Условия? Не многого ли ты хочешь?
– Ну, не больше, чем ты можешь выполнить, Кавиану, – резко ответила Кариба.
– И куда же подевались трепет и почтение перед богами… – театрально вскинул свои огромные руки выступивший из тьмы бог.
– Я достаточно пожила в мире, где большинство населения не относятся к богам сколько-нибудь серьезно, уж извини.
– Что же, давай, оглашай свои условия, только смотри не прогадай. Чего хочешь – власти и величия, или сделать Раэма Дараисского своим вечным рабом и постельной игрушкой? А что, игрушечный дракон – это ведь было бы справедливо после всего того, как ты поступал с женщинами? – Настроение непредсказуемого бога вдруг радикально поменялось.
Сейчас он выглядел почти веселым, и если бы Раэм не знал, что может скрываться за этим весельем, то даже позволил бы себе расслабиться, но вместо этого он только сильнее обвил талию жены рукой и весь напрягся.
– Первое условие остается прежним, Кавиану. Сразу же после освобождения ты покидаешь Дараисс НАВЕЧНО, и ни ты сам, ни любые твои творения и создания, не вернетесь сюда до тех пор, пока существует Дараисс.
Кавиану лишь усмехнулся.
– Да, и маленькая поправочка: ты сам и твои творения не смеете делать и замышлять ничего, что могло бы приблизить конец нашего мира, нанести вред ему, и нашим потомкам, и их потомкам, и так до скончания времен.
Кавиану сощурил свои черные глаза и вдруг расхохотался. И опять от его смеха стало жутко, и под кожу словно заползали ледяные пальцы, заставляя драконью сущность ощетиниться.
– Принято, – наконец успокоился Темный.
– Второе. Ты освободишь от своих меток и всякого другого способа подчинения моего мужа, Раэма Дараисского и любое другое разумное или неразумное существо, обитающее в Дараиссе, которое успел захватить.
– Принято, – жуткая улыбка не покидала губы божества.
– Третье. Ты никогда больше не будешь являться ни одному – какому бы то ни было – обитателю Дараисса ни во снах, ни наяву, и пытаться склонить их к чему бы то ни было. Дараисс закрыт для тебя НАВСЕГДА.
– Принято. Это все, драконица, или будут еще условия?
– Думаю, вполне достаточно.
– Ну, раз так, то давайте не затягивать. Закончим наши дела и расстанемся друзьями как можно быстрее.
Кавиану выглядел удивительно спокойно и даже будто умиротворенно. Кажется, даже нетерпение, сжигавшее Темного все это время, покинуло его.
– Итак, мы можем считать нашу сделку действительной, как только ты прольешь свою кровь на печать. И я даже сделаю жест доверия, призванный укрепить наш договор. Раэм Дараисский, освобождаю тебя!
Метка Темного вспыхнула на руке Раэма, причиняя такую же сильную боль, как при наказании, затем она померкла и исчезла.
– Ну вот, Кариба. Жду ответную любезность. – Кавиану даже слегка прогнулся в театральном поклоне.
Кариба, кивнув, направилась к выходу из чертога.
– Смотри, я ведь доверяю тебе, драконица, – слегка насмешливо произнес бог.
Едва Кариба и Раэм покинули чертог, как дракон впился в руку жены и постарался утащить ее от печати.
– Раэм, что ты делаешь? – удивилась она.
– Не даю тебе совершить ошибку. Если я теперь свободен от его метки, то нам совсем нет необходимости соблюдать свою часть договора. Пусть Темный и дальше гниет в этом подземелье!
– Но так нельзя. Я тоже не доверяю ему, но ты же понимаешь, что у Кавиану нет возможности нарушить договор. А если нарушим его мы, то он освободится от всех условий и будет по-прежнему плести новые интриги. Я не хочу жить в постоянном страхе за тебя и весь Дараисс. Он найдет способ отомстить. Пусть лучше убирается, и тогда мы сможем жить спокойно.
– Я не верю, что он уйдет так просто, – горячо возразил Раэм.
– У меня тоже на душе неспокойно. Но, думаю, это потому, что не могу дождаться, когда все закончится. Давай завершим это, муж мой.
– Может, все же возьмем мою кровь? – предложил Раэм. – Ведь с кровью уходит и сила, помнишь?
– Нет, Раэм. Никаких отступлений от договоренности. Я не хочу дать Темному повод нарушить условия.
Кариба опустилась на колени перед печатью и позволила своему телу пройти мгновенную частичную трансформацию.
– Отдаю свою кровь добровольно и без принуждения, дабы подарить Кавиану свободу в соблюдение заключенной сделки.
Посмотрев на Раэма, она вскрыла длинным, острым, как кинжал, когтем себе вену и тут же вернув себе прежний облик, позволила крови капать на печать.
Едва первая же капля коснулась печати, та вспыхнула ярким красным светом. Затем кровь стала менять цвет свечения, медленно проходя все цвета и оттенки спектра. Радужно переливаясь, она наполняла знаки, высеченные в каменной печати. Раэм стоял за спиной Карибы, держа ее за плечи, и она чувствовала, как он нервничает.
