– Барт… – Кэт не знала, что и сказать. Она в удивлении молчала, а потом все так же, без слов, бросилась в его объятия. Ее глаза были полны слез, пока Барт прижимал Кэт к себе, а когда она отстранилась и посмотрела на него, то увидела, что и он плачет.
– Малышка, ну, как ты? Все ли у тебя в порядке? Я так беспокоился за тебя. Ты не представляешь этого.
Кэт кивнула, едва заметно улыбаясь.
– У меня все в порядке, а ты?
– Становлюсь старше, но ума не прибавляется, – и добавил, – да, дорогая. Но у меня все хорошо. А ты все еще замужем? – Барт проверил правую руку женщины и выяснил, что она не в разводе.
– Да. И у меня самый чудесный ребенок в мире. Маленький сын.
– Я знаю и рад, – голос Барта был мягким. – Твой отец мне уже все уши прожужжал про своего внука.
Я знаю от него, что он невероятно гениален и необыкновенный красавец. Я надеюсь, он не заблуждается?
Барт улыбался и Кэт с удовольствием подумала, что отец, и в самом деле, без ума от Филиппа. И мальчик тоже радуется, когда приезжает дед.
– Кстати, как он? Я давно не получала от него писем.
– Да ты знаешь, Кэтти, он практически не бывает дома, все время проводит в Колорадо.
– А ты, как у тебя дела?
– Нормально. Ты счастлива? – спросил Барт. Кэт кивнула. Со всех точек зрения так и было. Но это была совсем другая жизнь, чем та, которую она вела в отцовском доме. Здесь Кэт уже не была маленькой девочкой в призрачном мире. Это была реальная земная жизнь, где было все: и радость, и печаль. Но при этом присутствовало ощущение, что сейчас она – уважаемый человек, а сколько счастья дарил ей сын!
– Да, счастлива.
– Рад.
– А ты? – Кэт хотела узнать, женился ли наконец Барт, а Барт расхохотался, заглянув Кэт в глаза.
– Нет, дорогая. Я не женат. Но я счастлив и без этого. Твой отец прав. Человек должен умереть холостяком. В этом есть много здравого смысла. – Барт усмехнулся, и нельзя было не согласиться с ним. Он обхватил Кэт за плечи и притянул к себе.
– Барт… – Кэт была счастлива видеть его, и он тоже радостно улыбался ей в ответ. – Я так рада тебе. – Встреча была, как возвращение домой. С годами девушка почти забыла, откуда она родом, и кто она такая, и вот Барт напомнил ей. От счастья Кэт хотелось танцевать.
– У тебя есть время пообедать со мной?
– Малышка, для тебя у меня всегда найдется время. – Барт взглянул на часы. – Я приехал сюда навестить старого друга. Раузена. Помнишь его? Он работает редактором газеты в Сан-Франциско, я обещал ему помочь советом. Но у меня есть два часа времени. Устроит тебя?
– Отлично. Как раз часа через два мне нужно быть дома, мой мальчик вернется и будет ждать меня.
Барт внимательно посмотрел на Кэт: – Ты больше не работаешь в театре?
– Нет, – с легким вздохом произнесла женщина.
– Почему?
– Муж возражает.
– Но ты, по крайней мере, пишешь? Кэт сказала тихо:
– Нет, Барт, не пишу. – Он прекратил дальнейшие расспросы, пока они не устроились в удобных креслах ресторана. Джон посмотрел девушке прямо в глаза.
– Что за чушь! Почему ты до сих пор ничего не написала?
– А я уже и не хочу.
– И давно? – Джон старался придать голосу шутливый тон.
– С тех пор, как вышла замуж.
– Неужели твой муж возражает и против этого? Кэт долго колебалась, прежде чем ответить.
– Да, возражает.
– И ты соглашаешься с этим? – Кэт снова кивнула.
– Да, – она задумалась на момент, – Билл хочет, чтобы наша жизнь была «нормальной». В это понятие не вписывается театр. – Слова Кэт были жестоки, но правдивы.
Джон взглянул на Кэт. Он начал все понимать, медленно кивнул головой и взял ее за руку.
– Было бы значительно лучше, если бы твоя жизнь с самого начала складывалась «нормально», милая моя. Если бы у тебя были обыкновенные папа и мама. Если бы тебе позволили быть «нормальной» маленькой девочкой. Но так не произошло. В твоей жизни все оказалось «ненормальным», – Джон нежно улыбался Кэтти, – но иногда «нормальность» означает заурядность, серость, скуку, банальность. Но все эти качества не относятся к тебе с момента рождения и до настоящего времени. Ты необыкновенная женщина и всегда будешь такой. И тебе не удастся долго притворяться, какая ты есть на самом деле. Ты не можешь быть неискренней. А не такую ли ты сейчас ведешь здесь жизнь, Кэтти? Притворяешься и ведешь образ жизни заурядной жены заурядного мужа. Это хочет от тебя твой супруг? – Неожиданно Кэт кивнула, и Джон с горечью отпустил ее руку.
– В таком случае, Кэтти, он просто не любит тебя. Он любит женщину, созданную в его воображении. Яркую скорлупу, в которую он силой хочет спрятать тебя. Но ты не сможешь жить так вечно, Кэтти. Но этого и не надо делать. Ты имеешь право быть сама собой. Какие бы ни были твои родители и как бы ты к ним не относилась, но они, и мать в том числе, подарили тебе очень много: широту души, одаренность. Но эти щедрые дары ты разрушаешь каждым днем своей жизни, попыткой выдать себя за другого человека, не того, какой ты есть на самом деле, отказом заняться творчеством. – А после длительной паузы Джон добавил: – А не могла бы ты, Кэтти, совмещать это? Писать пьесу и оставаться «нормальной» женой своего мужа?
– Никогда не позволю себе этого, – Кэт горько усмехнулась. – Хотя подумаю. А как ты?
– Я несу свой крест. Живу соответственно возрасту. Я написал книгу. Сейчас пишу вторую. Она не относится к жанру художественной литературы, – Джон удовлетворенно улыбнулся девушке.
– Хотелось бы почитать.
– Вышлю тебе копию, – Джон печально взглянул на Кэт. Их два часа истекли, Джон должен был идти. – Я уезжаю завтра. Неужели ты никогда не приедешь в Нью-Йорк? – Кэт медленно покачала головой.
– Как я давно там не была!
– И не тянет?
– Ну, почему? Но мой муж не любит больших городов.
– Так приезжай одна. – Кэт округлила глаза и засмеялась. Джон увидел в этот момент знакомые искры в глазах девушки. Во время всего обеда ему еще не удалось заметить их.
– Может быть, когда напишу пьесу. Уже, вероятно, пора. – Встреча с Джоном помогла Кэт понять, как многим она пожертвовала. И все жертвы окажутся напрасными, если пьесу она не напишет.
Джон кивнул.
– А как насчет мужа? Скажешь ли ты ему, что встретила меня? Или он не признает меня так же, как и твоего отца.
Кэт подумала минуту и печально покачала головой.
– Не думаю, что смогу сделать это. – Джону стало жаль девушку. Она всегда делилась с ним даже самыми мелочами. Кроме той глупости, которая случилась с ней и тем молодым актером.
