И об этом тоже надо было сообщить воеводам! Хотя те должны были бы и сами догадаться уже…
Двадцать четвертого августа под Ригу прибыл сам царь Алексей Михайлович со всем остальным войском. Авангард – двадцать две тысячи человек, общая же численность московской рати, включая обоз, составляла более восьмидесяти тысяч. Из них – восемь тысяч стрельцов, шесть тысяч рейтар со штандартами и европейским вооружением, восемнадцать тысяч земского пехотного войска и драгун, обученных немецкими офицерами, десять тысяч казаков, двадцать тысяч мелких землевладельцев – «детей боярских» – с боевыми холопами, навроде того, что были – и оставались еще! – у Бутурлина. Кроме того, имелось еще восемь тысяч дворян и казаков белорусских и литовских, да двенадцать тысяч калмыков (шведы называют их «людоедами»), шесть тысяч лучников из числа посадских или «городовых» людей, да тридцать тысяч господских слуг и струговщиков с обозными.
Таким образом, всего русское войско составляло около ста восемнадцати тысяч человек и расположилось в восьми верстах выше Риги вдоль по берегу Двины. При царе постоянно находился его любимец шотландец Александр Лесли, восьмидесятидвухлетний генерал, ставший в дальнейшем губернатором Смоленским.
* * *
Вылазку, или, как ее гордо именовал фон Турн – рекогносцировку – готовили быстро, но тщательно. Господин генерал-лейтенант и его штаб-офицеры, в том числе и полковник Кронман, хотели бы лично осмотреть широкое поле для выгона скота – Вейду, именно там нынче расположились передовые отряды русских под командованием князя Якова Черкасского. Где именно окопались, сколько артиллерии, где расположены шанцы и прочие укрепления – на все эти вопросы и должна была ответить рекогносцировка, во время которой граф и полковник намеревались решить и личные финансовые дела. Для того и потащили с собой Бутурлина – славного риттера Эриха фон Эльсера.
Никита Петрович выехал за ворота на полчаса позже остальных. Получившие строгий приказ часовые лишь отдавали честь да молча дивились на пяток вместительных телег, тщательно укрытых рогожками. Для чего они во время стремительной вылазки? Наверное, для трофеев, никак не иначе.
В телегах везли мушкеты. Вернее сказать – пищали, те самые, производства московского оружейного двора, и ныне предназначенные для продажи… Бог знает, кому – о том знали лишь генерал-лейтенант и полковник. Бутурлина они в свои тайные дела полностью не посвящали, поручив риттеру вполне конкретную задачу – вывезти оружие за город и в рябиновой рощице на самом краю выгона – Вейде – передать телеги полковнику… Ну, или самому графу. А те уж дальше – сами.
Утро выдалось хмурым, туманным, что, наверное, несколько мешало рекогносцировке, однако очень даже способствовало другому – тайному! – делу.
– Быстрее, быстрее, парни, – поглаживая коня, подгонял своих риттер фон Эльсер.
В охрану обоза – «для обеспечения вылазки» – он взял новичков, уже достаточно обученных для возможного боя, но еще не таких ушлых, чтоб задавать лишние вопросы. Впрочем, все «хитрые» моменты Бутурлин постарался объяснить им если и не заранее, так на ходу.
– Спросите, зачем эти дурацкие возы?
Розовощекий пивовар Ингвар Брамс тут же покивал головой:
– Да, господин майор. Спросим!
– У нас с вами очень важный маневр, – приосанился в седле Никита Петрович. – Отвлекающий.
– Какой-какой? – рядовой Брамс непонимающе заморгал глазами.
– Да как рыбу на живца, – тут же пояснил его сотоварищ, вечно сутулый пикинер Йозеф, портняжка. – Сейчас мы вот едем… А потом – оп! – и вражины на нас нападут. Так ведь, господин майор?
– Так да не так, – Бутурлин негромко рассмеялся и осмотрелся вокруг, насколько это было возможным. Плотный утренний туман растекался в низинах длинными белесыми языками, похожими на овсяный кисель. Языки колыхались и уже начинали таять – порывы ветра разгоняли облака, и в синих прорехах проглядывало солнышко.
– Худое нынче лето, – подгоняя запряженных в телегу лошадей, вздохнул пикинер. – Холодное, да и дожди почти каждый день. Как бы с урожаем остаться.
– Ага! – сидевший рядом с приятелем Брамс саркастически хмыкнул. – Ты о русских не забывай. Нынче весь урожай им и достанется.
– Господин майор! Думаете, долго продлится осада?
– Не знаю, – отмахнулся Никита Петрович. – Может, и недолго. Но уж, во всяком случае, до зимы русские точно никуда не уйдут. А вот зимой… там всяко может.
– Вот! – выпустив вожжи, пивовар радостно хлопнул в ладоши. – Я ж тебе говорил, Йозеф! Нам бы только до зимы продержаться. Как вы полагаете, господин майор? Продержимся?
– Как шведы… – меланхолично качнул головой «риттер фон Эльсер». – Будут приходить корабли – продержимся. Не будут – нет.
Подхватив вожжи, Брамс озабоченно закивал:
– Да уж, от припасов много зависит. А русские добрые вояки?
– Добрые, – майор спрятал улыбку. – И пушек у них полно. Самых разных… Вон-вон дорога-то… Сюда, к балке сворачивайте!
Направив обоз в рощицу, Никита Петрович первым проскакал по узкой лесной дорожке… и вдруг резко осадил лошадь, увидев прямо перед собой отряд стрельцов в длинных зеленых кафтанах и сверкающих немецких касках!
Резко взвив коня на дыбы, Бутурлин сей же миг вернулся к своим и, выхватив шпагу, скомандовал:
– Телеги поперек, живо! Пикинеры – вперед. Мушкеты – к бою!
Надо сказать, ополченцы действовали отменно – толково, быстро и без суеты. Никита Петрович даже покривил губы – научил на свою голову!
Перегородив возами дорогу, парни деловито выпрягли и стреножили лошадей, и тут же заняли позиции – пикинеры выставили вперед длинные пики, мушкетеры залегли за телегами, направив заряженные мушкеты на врагов… вернее, туда, где враги должны были вот-вот появиться.
В ожидании боя тлели заправленные в курки фитили. Тревожно ржали кони. Стрельцов, как прикинул Бутурлин, было не так уж и много – всего-то пара дюжин, даже меньше, чем ополченцев. Однако нехорошая ситуация складывалась… стрелять в своих… Что ж, как видно, придется! Пусть и не самому, пусть – чужими руками…
– Приготовились! Первый залп – предупредительный. Только по моей команде. Как поняли?
– Ясно, господин майор!
Медленно, очень медленно ползло время, ожидание как-то уж сильно подзатянулось… Может быть, стрельцы решили совершить обходной маневр? А что? Кроме пищалей у них еще и бердыши, и сабли! Сейчас выскочат из кустов, навалятся… Не-ет… что-то не спешили…
Позади, с выгона, вдруг послышался стук копыт… Неужели враги обошли с тыла?
– Вторые номера – назад… Целься!
Этот маневр парни тоже проделали четко – любо-дорого посмотреть. Эх, если б это были свои…
Так своими и были… Только считались – враги. Как раз сейчас окружали. Стрельцы – за поворотом, эти… казаки? рейтары? – сейчас вот-вот выскочат… да с намета… Хотя не выйдет у них с намета. Никита Петрович ведь тоже не пальцем деланный.
