Он шел до улицы Хаджи Ахмета. Давно стемнело, свинцовые облака на небосводе словно были готовы спуститься на землю. Он начал медленно подниматься по лестнице. Прекрасные времена, прожитые в этом доме, скоро станут воспоминанием. Он еще не дошел до второго этажа, как дверь квартиры, в которой жили сестры-гречанки, резко распахнулась. На пороге появилась Оревиа. Глубокое декольте ее шерстяного платья словно приглашало взглянуть, что под ним.
– Добро пожаловать, Сеит-бей! Если хочешь прогуляться, мы готовы, дорогой.
Сеит подумал о том, насколько чужой для него была девушка, которую он столько раз сажал в машину. Продолжая подниматься по лестнице, он ответил:
– Найди себе кого-нибудь другого, кто будет выгуливать тебя, безумная девчонка.
Он открыл дверь своим ключом, уверенный в том, что Мюрвет подслушала их диалог. Жена улыбнулась:
– Добро пожаловать, Сеит. Ты рано пришел этим вечером.
– Я надеюсь, это не будет считаться виной.
– Я не это хотела сказать, просто удивилась.
Сеит повесил пальто и шапку на вешалку и, проходя в спальню, сказал:
– Тогда сейчас ты удивишься еще больше.
Затем, не дожидаясь вопроса, продолжил:
– Начинай собираться. Мы переезжаем из этого дома.
Мюрвет всплеснула руками от неожиданности.
– Ты шутишь, Сеит? Мы только что сюда переехали!
– Э-эх, и что теперь, что мы только что переехали?
– Мы заплатили столько денег! Мы купили столько вещей, только чтобы наполнить эти комнаты!
– Как наполнили, так и опустошим.
– Сеит, ради Аллаха, что происходит?
Голос Сеита звучал издевательски:
– Мне надоел этот дом.
– Почему? Он же тебе так понравился, ты же его сам арендовал.
– Мюрвет, послушай меня. Ты сама толкаешь меня на переезд. Ты поднимаешь шум из-за девушек внизу. Тебе не нравится мое дело. Тебе не нравятся мои друзья. Ты недовольна тем, что я зарабатываю деньги на ресторанах с алкоголем. Сейчас я принял решение, которое сделает тебя счастливой. Не останется ни одной причины на то, чтобы ты злилась на меня.
Мюрвет, оглушенная таким неожиданным поворотом, села на край кровати. В дверях спальни показались дочери. Леман побежала и обняла ноги отца, Шюкран взобралась на колени матери. Мюрвет, испугавшись, что они начнут ссориться при детях, предостерегла мужа:
– Сеит, потом поговорим.
– Пусть и они услышат, что в этом плохого? Мы переезжаем отсюда, дети. Мы едем в другой дом. В Айналычешме. И теперь ваш папа вас никогда не покинет. Целыми днями, целыми ночами он будет сидеть вместе с вами.
Мюрвет не знала, радоваться ей или огорчаться этой новости. Тон голоса мужа убеждал ее в том, что то, что он сказал, правда, но в то же время в голосе Сеита чувствовалась издевка. На ее взгляды, полные немых вопросов, Сеит дал ответ:
– Я продал свое дело, и теперь у меня нет ресторанов. И цехов по производству водки тоже нет. Нет работы, которая тебе не нравилась. Нет спиртного. Теперь я буду сидеть дома. Как ты и хотела, сяду у твоих ног, ты довольна?
Мюрвет не знала, что и сказать. Она прекрасно понимала, что сейчас теряет уверенность в безбедном существовании, которой жила, и что им не хватит имеющихся денег. Она падала в ужасающую неизвестность.
– Вот бы у нас был свой дом… – начала она.
– Я не смог купить дом, который хотел. А другой не хочу.
– Но мы заплатили за год вперед. Разве тебе не жалко таких средств?
– Я не потребую денег, которые я дал в долг, с вдовы, из-за того что выезжаю из квартиры.
Мюрвет больше не настаивала.
– Завтра я начну собирать вещи.
– Начнем собираться сегодня же. Я теперь дома, не забывай.
Хозяйка дома, Фатьма-ханым, находилась в путешествии в Анталье, и у них не было возможности сообщить ей об отъезде. Они оставили в двери письмо, сообщавшее об их новом адресе. Вещи были перевязаны, упакованы, куплены мешки с углем, чтобы пережить зиму. На протяжении двух дней они перевозили все на грузовиках.
В день, когда они переехали в Айналычешме, для Мюрвет началась совершенно новая жизнь. Сеит погрузился в молчание. Мюрвет была крайне обеспокоена. Их будущее теперь было неизвестным.
Возвращение к трудным дням
Прошло два дня с тех пор, как они поселились в доме возле мечети Ага. В дверь позвонили. Когда Мюрвет открыла, то перед ней стояла новая хозяйка дома – гречанка и трое незнакомых мужчин. Один из них заговорил:
– Мы ищем Сеита-бея.
Мюрвет почувствовала, что пришедшие не друзья Сеита.
– Что случилось?
– Его здесь нет?
– Нет. Что-то случилось?
Вопросы пришедших мужчин посыпались один за другим:
– Почему вы съехали из дома Фатьмы-ханым?
– Почему покинули дом до истечения договора?
– Почему съехали, не сообщив?
Уже по вопросам было очевидно, что произошла неприятность.
– Подождите немного, пока муж вернется! – отбивалась Мюрвет. – Зададите ему все вопросы.
Один из мужчин, полноватый и коренастый, сделал шаг вперед. По его лицу блуждала хитрая улыбка.
– У вас есть еще девять месяцев до окончания договора. Вы съехали, не выплатив долг.
От услышанного Мюрвет прошиб пот. Она резко возразила:
– Вообще-то это Фатьма-ханым нам должна! Мы заранее заплатили ей арендную плату за десять месяцев.
Несмотря на то что Мюрвет считала себя абсолютно правой, ее голос дрожал от волнения и злости.
– Мы прожили только три месяца, но оплатили за десять. Чего еще хочет Фатьма-ханым?
Один из мужчин представился:
– Я адвокат Фатьмы-ханым. У нее есть требование к вам, и вопрос не в задолженности. А сейчас позвольте, мы пройдем внутрь и осмотрим дом.
Оттолкнув ошеломленную Мюрвет, адвокат вошел внутрь. Другие прошли следом за ним. Мюрвет была в слезах.
– Что вы делаете, вы с ума сошли? Входите в дом без разрешения! И почему вы меня не слушаете? Я же говорю вам, что на самом деле Фатьма-ханым нам должна!
По указанию адвоката один из вошедших достал тетрадь и начал описывать вещи в доме. Человек говорил, даже не посчитав нужным посмотреть в лицо Мюрвет:
– У вас есть доказательства, ханым? Вы так говорите, но у нас есть подписанный договор.
Мюрвет начала плакать.
– Мой муж пожалел Фатьму-ханым, мол, она вдова, а она так поступила с нами! У вас совсем нет милосердия?
