– Да мало здесь следов, что ли? – удивился первый. – То твари, то люди… Давеча, пару месяцев назад вон тягач от «Ярса» гоняли-гоняли, так и не догнали. Помнишь, ловили?
– Не, – отмахнулся Михалыч. – То яркие следы, видимые, а эти совсем незаметные. Будто крался кто.
– Ты, главное, не свихнись, Михалыч, – загоготал товарищ, – а то и на стенах следы начнут мерещиться. «Незаметные».
– Ты, Ванька, помолчи лучше, – тихо, но уверенно прервал словесный поток напарника Михалыч, – да припомни-ка Спасса. Что правая рука атамана последние месяцы делает? А?
– Ну, бабу ту ищет. Которая нам в октябре цистерну разнесла. Ну, и?
– Думай, Вань, головой, думай! Крепко думай! Если он ту бабу второй месяц высматривает по всему Ярославлю, то, видимо, есть у него информация, что вернется она. Понял?
– Да понятно, конечно, – обиженно протянул Иван. – Но я бы на ее месте после того знатного шухера сюда не возвращался… Это ж ненормальным надо быть, чтобы по второму кругу идти и в капкан лезть, где явно ждут.
– Вот, прикинь, все так думают, – усмехнулся Михалыч. – Все, кроме бабы и Спасса. Только она, зная, что ее не ждут, беспрепятственно шарахается по окрестностям и выбирает удобное время для повторного нападения, а Спасс знает, что она рано или поздно придет, и один пытается ее выследить. Понял?
– Не-а. Михалыч, если они друг другом заняты, то пусть себе… Мы-то при чем? Мы-то по делам по своим тут. Елку вот почти целую нашли, нам бы ее до базы дотащить, а эти… пусть себе резвятся да в прятки играют…
– Ты не понял ничего, – подытожил Михалыч. – Подумай вот о чем: если ту бабу найдем, схватим и сдадим Спассу мы? А? Что будет?
– Э… – протянул Иван, а потом будто вспомнил знакомое слово: – Награда?
– Эврика! – Михалыч довольно щелкнул пальцами. – На лету схватываешь, Вань!
Сова мысленно поставила галочку напротив имени Михалыча: «Убить первым». Не нравился ей этот умник. Ишь ты! Награду захотел! Между тем мужики замолчали, а шорох раздался ближе. Ну что за идиоты? Кто ж так подкрадывается? Сначала громким разговором выдает себя, а потом затихает? Думают, что «баба» глухая? Сова поставила «Кедр» на предохранитель. Если этих горе-охотников застрелить, то Спасс (или кто там?) поймет, что по округе шастает человек. Надо как-то без лишних дырок это сделать. Пусть начальники думают, что звери напали, а какие, как и когда – сами решат.
За доли секунды, что понадобились Макаренко на размышления, Михалыч решил действовать и вбежал в квартиру, где поджидала Софья. Девушка тут же захлопнула входную дверь и снизу вверх ударила ногой по лицу разворачивающегося в ее сторону мужика. Тяжелый армейский ботинок, усиленный сталью, сломал мужчине нос. Михалыч мотнулся и впечатался затылком в стену, отчего шапка, словно мохнатый котенок, соскочила с лысой головы и отправилась прыгать по полу, покрытому двадцатилетним мусором. Мужчина взвыл от боли и собрался падать, но Макаренко ударила еще раз. А потом схватилась обеими руками за лацканы просаленного пальто, инерцией своего тела раскрутила Михалыча в странном вальсе и выкинула его в окно, венчавшее дальний конец кухни. Враг с воем вылетел с пятого этажа и, подобно мешку с камнями, глухо стукнулся о мерзлую землю.
Впрочем, Сова не стала выглядывать и проверять, умер ли Михалыч. На ее памяти ни один падавший с такой высоты не выживал. Посему пусть будет «умер». Все равно смотреть на его полет у Макаренко не было времени. Ее сейчас больше занимал «двинутый» на всю голову Иван. Девушка едва успела прижаться к стене, как мужчина, дико крича, высадил в дверь очередь из автомата. Псевдометаллическая дверь не сдержала пуль, и они прошили ее насквозь. А Иван даже не подумал заглянуть в одну из дырок, тут же ударом ноги отворил дверь и, все еще крича, пытался трясущимися руками перезарядить автомат. Сова не стала тратить время на ожидание, а мгновенно сорвалась с места и прыгнула вперед, на мужчину, метя ногами в грудь. Удар вышиб автомат из рук Ивана, а самого мужика резко откинул назад, и Софья, упав на бетонную лестничную площадку, спокойно наблюдала, как враг ударился спиной о перила, перелетел через них и, крича, полетел в широкий пролет меж лестницами.
Гулкий удар известил, что Иван приземлился на первом этаже.
«Забери, Лука, его грешную душу!»
«Спасибо тебе, Совушка…»
Макаренко поднялась и посмотрела на бандита. Он лежал внизу с неестественно подвернутыми под тело конечностями и смотрел почему-то назад. Сова поежилась: люди так поворачивать голову не умеют. В смысле, живые не умеют, а мертвые – вполне. Значит, Иван мертв и умер естественной смертью при падении, поэтому никто не заподозрит подвоха. Плохо, что с другой стороны дома валяется его друг. Такой же мертвый. Вот это странно. Неужели вместе упали? Какое совпадение! Вот это точно вызовет подозрения. Что их так напугало, что они решили выпрыгнуть одновременно, но в разные стороны?
Макаренко посмотрела на «калаш», отлетевший вбок. Иван успел разрядить боезапас в дверь. А что, если?.. И такие мысли должны появиться у любого. Что, если они переругались? Иван начал стрелять в Михалыча через закрытую дверь и задел, тот, естественно, от удивления и неожиданности упал с той стороны, а Иван… в порыве бешенства споткнулся или поскользнулся и упал уже с этой стороны? Шито, конечно, белыми нитками, но для неискушенных в расследованиях должно сойти. Надо только пару пуль отправить в Михалыча, мол, задел его Иван.
Сова прошла на кухню и выглянула из окна. Михалыч лежал на снегу на спине. Судя по странно выгнутой, подрагивающей руке, он был еще жив. Девушка перевела «Кедр-Б» на одиночные и несколько раз выстрелила в мужчину. Кровь успеет напитать одежду, прежде чем он сдохнет окончательно, а в размерах входных отверстий разбираться никто не будет. Подумают, стрелял Иван.
Вообще, после этой встречи у Макаренко в голове засели несколько серьезных вопросов.
Неужели нефтяники теперь не брезгуют принимать в свои ряды непрофессионалов? Иван с Михалычем явно были обычными мужиками, которые до недавнего времени вели свое хозяйство где-нибудь на отшибе в Ярославской или близлежащей области. Очевидно, перекрыв канал поставок обученных мальчиков из «Приюта забытых душ», Сова с Прохоровым заставили руководство нефтяников пополнять состав кем придется. Наверное, те лелеяли замыслы возвратить «Приют», но зима явно откладывала эти планы ближе к весне.
Вторым вопросом было – кто такой Спасс? Правая рука атамана – понятно, непонятно другое – отчего он такой проницательный и почему непременно ждет в гости именно Сову? Неужели Спасс – единственный здравомыслящий человек в банде? Теперь девушке стоит более внимательно подходить к изучению расположения противника. Ведь где-то рядом всегда будет этот тип. Но Макаренко почти не беспокоилась. Она давно уже изучила подступы к вокзалу и ждала только выздоровления Руслана и небольшой оттепели, чтобы начать действовать по собственному плану мщения. Главное теперь – держать Спасса всегда в голове, как неизвестную составляющую, готовую в любую минуту изменить простое уравнение.
