– Я уже это понял. – Внезапно осознал, что готов улыбнуться. Чем больше я узнавал девчонку, тем интереснее она мне казалась. – Попечители академии могут спать спокойно. Все расходы на содержание смотровой адептки Мейбус я беру на себя. Ваш секретарь может направлять счета в столицу. Адрес я оставлю.
На лице ректора Соер проступило неподдельное облегчение.
– Спасибо вам! Не знала, как сообщить Делии, что она может лишиться смотровой. Лорд Антер, глава попечительского совета, не слишком жалует ее направление.
– Лорд Антер? Не его ли дочь учится с Делией в одной группе?
– Аманда Антер. – Ректор печально поджала губы. – К сожалению, дальше косметологии этой девушке не подняться. Она слишком боится запачкаться.
– Я бы так не сказал. Методы этой особы намекают, что она не прочь порыться в чужом грязном белье.
Ректор Соер смущенно отвела взгляд.
– Я видела ту ужасную статью. Не представляю, откуда в нашей академии взялось столько экземпляров «Сплетницы», но хранитель обещал выявить и наказать виновных.
– Он обращается к вам?
– Не чаще, чем к остальным. Возможно, после ритуала слияния у Хранэля появится шанс…
Ректор подошла к колодцу и протянула руки. Золотистые искорки закружили у ее ладоней, а потом собрались в единую слепящую вспышку. Я невольно зажмурился, а когда открыл глаза, светоч пропал, поглощенный целительницей. В ее глазах застыл туман воспоминаний, он разгладил скорбь в уголках губ, смыл горечь с лица. На мгновение мне показалось, что я вижу другую женщину, способную слиться со светлым источником силы. Мне почудилось, что я увидел перед собой светлую.
* * *
Это был сумасшедший день. Первым меня посетил внеплановый пациент. Мрачный гном ввалился в смотровую и вместо приветствия объявил, что ему сегодня должны были снять гипс. Не срослось. Пока я разобралась, как гном проник в академию, прибыла госпожа Урл с дочерью. У малышки снова началась лихорадка.
Гнома пропустил хранитель. Ла-Рушк пытался втолковать бородатому ворчуну, что тому следует обратиться в городской лазарет, но Хранэль неожиданно распахнул ворота. Так что привратнику пришлось направить гнома в мою смотровую. Его перелом выглядел неважно. Кости старого гнома не желали срастаться. Хорошо, что у меня была в запасе бутылочка регенератора костных тканей. Я отмерила для гнома порцию снадобья, расписала, как принимать, и наказала записаться на повторный прием через три дня.
Дочь госпожи Урл меня беспокоила все сильнее. Я не понимала, что происходит с маленькой Анабель. Температура подскакивала приступами, словно в организме развивался воспалительный процесс, но я не могла найти очаг. Я дала малышке жаропонижающее и сделала компресс на травах, чтобы унять головную боль. Крошка не желала лежать спокойно, хныкала и просила, чтобы я полежала вместе с ней. Пришлось прилечь на узкую кушетку, а смену компрессов доверить матери. Через полчаса температура спала, а девочка начала скакать по смотровой, всюду совать любопытный нос и едва не разбила несколько бутылочек микстуры. Я в очередной раз посоветовала госпоже Урл показать девочку более опытному целителю, но та настолько воодушевилась результатом, что осыпала меня комплиментами, потом вручила сдобный пирог с рыбой и, лишь убедившись, что я приму ее дочь в случае нового приступа, покинула смотровую.
Пирог остался.
Я несколько раз порывалась сунуть его в утилизатор, но каждый раз замирала в нерешительности. Отличный же пирог. Госпожа Урл просто не знала, что я терпеть не могла рыбу. Меня начинало мутить от одного только запаха, словно беременную. Нет, это недомогание мне точно не грозило, в остальном же я ощущала себя старой развалиной. Хотелось прилечь на кушетку, чтобы полежать с закрытыми глазами хотя бы пять минут, но на двери уже звенел колокольчик.
Спустя минуту я обрабатывала порез на руке рыбака-полуорка. Не успел он покинуть смотровую, как мне принесли юного полуалла. Его мать-лепреконша понесла от духа воздуха, а ее малыш теперь никак не мог высвободить кожистые крылышки. Мне стоило огромных трудов успокоить леприконшу и заверить, что с ее малышом все в порядке. Даже человеческие дети развиваются по-разному. Кто-то начинает ходить в десять месяцев, кто-то после года, так почему бы полуаллу полететь не в два года, а в два с половиной? Выдала лепреконше мазь, чтобы она смазывала малышу спинку, и успокаивающие капли уже для нее самой…
Требовательный звон колокольчика снова раздался не по графику. Следующий пациент должен был прибыть только через пятнадцать минут, и уважаемый Агрх был очень пунктуальным полуогром.
Я присела на край кушетки и прикрыла глаза. Может, сделать вид, что никого нет?
Колокольчик звякнул еще раз. Глубоко вздохнула, ущипнула себя за щеки, покусала губы, чтобы вернуть цветущий вид, и пошла на встречу с пациентом. Это у меня тут всего лишь голова закружилась, а там, возможно, проблемы посерьезнее…
У моей проблемы были миндалевидные золотистые глаза, и сейчас они смотрели с заметным осуждением. Лорд Тортон рассматривал меня столь пристально, что слова полились сами собой.
– Как хорошо, что вы зашли!
– Правда?
Откровенный скепсис в его тоне ни капли меня не смутил.
– Да! Постойте минуточку. – Я метнулась в глубь смотровой, чтобы тут же вернуться обратно. – Очень вкусный рыбный пирог. Угощайтесь!
– Это мне? – Василиск неверяще рассматривал золотистую корочку пирога, но принимать угощение не спешил.
Нет, пирог выглядел отлично. Пышный, румяный, сама бы съела, если бы не начинка. Но не выбрасывать же в утилизатор!
– Повернитесь.
Команда прозвучала до того неожиданно, что я слегка растерялась. Вместо того чтобы озвучить ее повторно, лорд Тортон неожиданно ухватил меня за плечо и развернул к себе спиной. Мужские пальцы бесцеремонно оттянули ткань туники и скользнули вдоль позвоночника.
– Что вы себе позволяете?!
Дернулась в сторону, но хватка василиска была железной.
– Я смотрю, вы себе ни в чем не отказываете. Хочу – лечу, хочу – кормлю. Адептка Мейбус, вы хотя бы осознаете, что вас сегодня жрали?
– Кто? – слабо пискнула я.
– Это вам лучше знать! Делия, как давно вы ведете прием пожирателей?!
– Какие глупости!
Извернувшись, все-таки смогла освободиться, но не сделала и пары шагов, как смотровая покачнулась, а пирог выскользнул из ослабевших пальцев. Упасть мне не дали. Лорд Тортон подхватил меня на руки, перешагнул через пирог и опустил на кушетку.
– Пирог жалко, – вяло сообщила я, чувствуя, что с каждой секундой проваливаюсь в бред.
– Да какой из вас пирог. Так, пирожок полуобглоданный.
Вяло отметила про себя, что лорд Тортон непозволительно груб. На споры не было сил, но даже сейчас я осознавала, что накатившая слабость ненормальна. Инстинкты целителя требовали разобраться в происходящем, но когда я попробовала сформировать заклинание общей диагностики, зеленые искры сорвались с пальцев и рассеялись, так и не соединившись в аркан.
