– Ну что, готов к труду и обороне? Бери инструмент, впереди самая жирная цель – костяк дракона!
Еще двадцать часов махания киркой. Углубились на двести шестьдесят метров, прокачали на пару единиц скилл, приподняли двенадцать тысяч совушек и обзавелись свежими шрамами.
Проблема с крысами хаоса становилась все более актуальной. Чем глубже мы закапывались, тем чаще проваливались в крысиные туннели. И далеко не всегда они были пусты.
Бой с крысой вызовом не являлся. Даже матерый зверь не превышал по уровню опасности монстра с синей маркировкой по шкале Друмира.
Да, в случае зерграша – проблемы доставить могут.
А так, раскайтить две-три штуки в соло – задача выполнимая. Причем главная мысль в бою – как не подставиться и сберечь ресурсы. Вкладываясь только в удары, а не окружая себя щитами, разгоняя сознание и сжигая хвостатых огнем с небес. Да, так тоже можно, но нерационально шо писец.
Однако в любом случае по итогам столкновений мы уходили в минуса. Теряя монеты, но приобретая опыт боевки. Ну и холодильник все больше забивался мясом. Шесть тонн обвалованных туш – это солидная заявка на любовь всех рестораторов уровня.
Постепенно становилось все холодней. Каждые десять метров температура падала примерно на градус. Сказывалась близость первозданного Хаоса. Физические законы в нем не действовали. И чхать он хотел на наш вселенский абсолютный ноль в минус двести семьдесят три градуса, при которых движение любых частиц замирает.
Абсолютный ноль в Хаосе – это минус шестьсот шестьдесят шесть. Только при такой температуре тухнет адское пламя и останавливается движение энергии Творца.
В сорока метрах от костяка дракона мы неожиданно пробились в крупную каверну диаметром шагов в двадцать. Судя по вони и содержимому, служила эта полость отхожим местом для всех крыс уровня.
Божественная маска надежно фильтровала воздух, но встроенный в нее анализатор выдавал на лицевую панель дикую смесь газов. Аммиак, метан, сера и черт его знает что еще.
Несмотря на все неудобства, двадцать метров загаженной пещеры экономили нам часы работы. А ведущие во все стороны отнорки выглядели и вовсе читами.
Бережно добрав киркой остаток стены, я окончательно расчистил проход. Затратив немного сил на левитацию, спрыгнул внутрь, зависнув над окаменевшими горами экскрементов. Обернувшись, махнул рукой Аву:
– Ну что, дружище, готов к бою? Впереди – логово крыс. Похоже, они устроились прямо в костяке дракона.
Авось неуверенно слевитировал ко мне:
– Думаешь, будет драка?
– К гадалке не ходи. Не сомневаюсь, что крысы знают о нашем приближении. Просто не напрягались особо, пока мы сами ломимся к ним в пасти.
Ав поежился:
– Так, может, ну его? Обойдем?
Я хитро улыбнулся:
– А костяк дракона стометровой длины? Уступим крысам? В зеркало не стыдно потом смотреть будет? Два бога спасовали перед грызунами?
Напарник нахмурился, крепче сжал в руках кирку. Не очень уверенно кивнул:
– Наверное, ты прав. Мы просто забыли, кто мы есть на самом деле. Проклятая экономия! Драться на одном проценте своих возможностей, как простой смертный герой. Считая каждую совушку, не вкладывая в удары веру, не прикрываясь щитами, неделями залечивая простые раны!
– Вот и вспомни, кто ты есть! Впереди – большой куш. Бог Авось, я призываю тебя в истинном обличии! К бою!
И мы пошли!
Накачивая мышцы силой, раздаваясь в росте и плечах, сотрясая пещеру грохотом тяжелеющих шагов. Мифрил кипел в наших венах!
Писк и шебуршание доносились сразу из нескольких проходов. Выбрав самый большой, ведущий в нужном нам направлении, мы за два десятка шагов вышли в огромный зал. Сводчатые потолки укрепляли сверкающие белизной гигантские ребра. Друзы кристаллов под потолком мерцали бордовыми звездами. Серым ковром стелились по полу крысы. Сотни крыс…
Первой на нас бросилась волна молодняка. Пищащие от предвкушения, мешающие друг другу, ревниво хватающие соседей зубами и жадно рвущиеся вперед. Юркие, опасные, размером с хорошего быка…
Смеющийся от пьянящей его силы Авось одним лишь своим желанием вмешался в мир. Полсотни лобастых голов разнесло за долю секунды – вскипевшие мозги с хрустом и брызгами взломали непробиваемые черепа.
Игнорируя катящиеся кубарем тела, Ав озабоченно повернулся ко мне:
– Молодняк был защищен чьей-то волей. Я слил четверть накопленного за две тысячи лет.
Я молча кивнул. Прищурив глаза, вглядывался вперед. Там, в темноте огромного черепа дракона, виднелось нечто похожее на трон. Десятиметровый трон. На котором грузно восседала огромная туша…
Вторая волна особей постарше рванулась к нам. Бойцов стая не жалела. Самки нарожают столько воинов, сколько нужно. Единственный сдерживающий фактор – размер кормовой базы. Молодняк можно выкормить только мясом.
Ав зло оскалился, вскинул руки:
– Не жили богато, нечего и начинать…
Несмотря на браваду, на этот раз бог действовал экономней. Силой воли остановив биение полусотни сердец, он со злой улыбкой смотрел, как накатывающий вал теряет скорость и начинает путаться в лапах. Однако уже через секунду строй встряхнулся и как ни в чем не бывало вновь понесся к нам.
Я почувствовал чужое вмешательство со стороны твари на троне, разом запустившей полсотни сердец. Хотел было заблокировать следующий импульс, но психанувший Ав резко сжал кулаки поднятых рук, сминая в фарш сердечные мышцы крыс.
Еще полсотни особей рухнули на камень и забились в судорогах, царапая пол когтями-кинжалами.
Побледневший Авось повернулся ко мне:
– Половина запаса.
Я кивнул и шагнул вперед, загораживая друга. Негромко скомандовал:
– Передохни пока.
Навстречу по телам бьющихся в агонии товарищей уже рвется третья волна. Взрослые боевые особи. Покрытые шрамами, бугрящиеся мышцами, высекающие когтями искры из камня.
Я – бог молодой и неумелый. В использовании своих талантов – рукожопый нуб. Нет во мне тонкости и филигранности. Нет приемов, отточенных за миллионы лет. В драке беру больше нахрапом – дерзостью и волей.
Формулировать точечные воздействия по перехвату нервных импульсов к сердечной мышце – мне долго и сложно. Поэтому атакую по старинке, на вбитых рефлексах рыцаря смерти.
– Руки мертвеца!
Камень под ногами тварей трескается, сотни мертвых рук выныривают из пола и хватают крыс за все, что придется. Лапы, хвосты, гениталии… Возмущенный и раздраженный рык быстро сменяется визгом боли, а то и вовсе – кастрированным писком.
Божественное умение придало мертвым рукам невиданную силу. Сине-серые пальцы сжимаются, сминая в кашу плоть и легко дробя кости.
