Арктик молчал. В голове у него звенел смех Люты. Тогда, две ночи назад, чтобы остановить её веселье, он в шутку обернул ей занавеской морду. Весело хихикая, Люта оттолкнула его и размотала занавеску.
– Постой, давай серьёзно. Объясни мне так, чтобы это перестало казаться бессмыслицей, – предложила она. – Что именно твоя мать требует сделать?
– Ледяную чашу… или лунный шар, а может, и зеркало подойдёт… Видимо, форма – это всё, что мне позволят выбрать самому.
– И эта штука будет?..
– …Предсказывать погоду, – ответил он.
– И всё?
– Ну… Давать долгосрочные прогнозы, заметь. Как минимум на год вперёд.
– Хм, думаю, я тоже могу предсказать вашу погоду на год вперёд. Будет… подожди-ка… о, это тебя удивит… будет СНЕГ! А потом, спустя пару дней… ты не поверишь… снова будет снег! Затем, погоди-ка, тут не совсем понятно… только не падай от удивления… Похоже, впереди вас ждёт ещё триста шестьдесят пять дней… о, великие луны! СНЕГОПАДОВ!
– Перестань меня смешить! У меня будут эти странные маленькие морщинки вокруг глаз, и никто в Ледяном королевстве не поймёт, откуда они взялись.
– А мне нравятся твои маленькие морщинки.
– А мне нравится, как ты коверкаешь слова.
– ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ, это ТЫ всё говоришь шиворотом-выворотом.
– Ну, это уже вообще ни в какие ворота. И, между прочим, наш снег иногда оборачивается страшной бурей, о которой очень даже стоит узнать заранее, большое спасибо.
– Ой, да ладно, – закатила глаза Люта. – Как она вообще может называть это «даром предвидения»? Можно ли придумать твоей силе более бесполезное применение? Не слушай её, Арктик. Сотвори что-то по-настоящему удивительное.
– Что, например? – спросил он.
– Ну, если вам действительно нужен «дар предвидения», то почему бы ему не показывать будущее вместо предсказывания погоды? Например, кто станет следующей королевой небесных, или чем закончится спор за Хвостатую реку, или где искать лучшие серебряные и алмазные рудники? Ты можешь заколдовать этот предмет, чтобы он видел будущее, или отвечал на любой заданный вопрос, или показывал любого дракона на континенте – в общем, давал ЧТО УГОДНО, более интересное, чем прогноз погоды.
Арктик уставился на неё.
– О-о-о, обожаю это выражение! – обрадовалась она. – Что-то в духе: «И почему я раньше не подумал об этом!» Я-то вижу. Не расстраивайся; я просто намного умнее тебя.
– Ах ты, невыносимая луноголовая…
– Так, стой, – перебила она его; а ведь никому не положено было его перебивать! – Пожалуй, не стоит этого делать. Если ты заколдуешь предмет, чтобы он предсказывал будущее или отвечал на любой вопрос, королева сможет узнать, кто её убьёт и займёт трон. И я практически уверена, она немедленно убьёт эту внучку ещё в яйце. – Она помолчала. – Твою дочь, – тихо добавила она.
Воображаемое будущее Арктика – отца драконят Снежинки – никогда не казалось менее реалистичным и менее возможным.
– У тебя есть другие идеи для дара? – спросил он.
– Всего миллионов восемьдесят! – ответила она. – Хочешь послушать? Не стесняйся записывать, если твой мозг перестанет успевать.
– Слушай, ночная, разве ты не знаешь, что с принцами так разговаривать не следует?
– Я думаю, мы сейчас многое делаем правильно, хоть этого и не следовало бы делать. – Она обвела крылом нишу, где они прятались.
– Например, влюбляться? – спросил он, беря её когти в свои.
– А этого, – прошептала она, – тебе определённо, категорически не следовало говорить.
– Арктик! – рявкнула королева Алмаз.
Арктик подскочил и с ужасом осознал: он не следил за выражением своего лица, погрузившись в воспоминания. Что успела увидеть Алмаз за это время? Могла ли догадаться, что всё это значит?
– Я задала тебе вопрос, – возмущённо произнесла она.
Ситуация накалялась.
– Мои глубочайшие извинения. – Принц снова низко поклонился. – Возможно, я устал больше, чем думал, и мне нужно поскорее лечь спать.
– Сначала ответ, – огрызнулась королева. – Ты клянёшься сотворить для племени дар предвидения, который я описывала?
Принц колебался. Спорить с ней – как с матерью и как с королевой – было неслыханным делом, да и крайне опасным. Но если бы он солгал и ответил утвердительно, она бы ещё больше взбесилась уже на самой церемонии волшебного дара.
– У меня появилась другая идея, – начал он осторожно. – Я хотел обсудить её с вами. Может быть, утром?
Нужно было срочно избавиться от неё. Люта уже наверняка ждала на их месте и терялась в догадках, почему его до сих пор нет.
«Не может же она прийти сюда меня искать?» – подумал он в ужасе. Нет, от неё можно всякого ожидать, у неё хватит смелости и безрассудства совершить такую ошибку. А если Алмаз увидит ночную у дверей своего сына далеко за полночь… кому-то не дожить до рассвета.
– Другая идея? – переспросила королева. – Собственная? Мне это не по душе. Ну что ж, утром, как проснёшься, можешь сразу же доложить мне.
Она направилась к выходу, и Арктик выдохнул с облегчением. Ещё миг, и она исчезнет; можно будет побежать к Люте, предупредить её, чтобы та как можно скорее улетала к себе в комнату.
Королева Алмаз остановилась в дверях и бросила на сына пронзительный, беспощадный взгляд.
– Чтобы ты хорошенько выспался, – сказала она, – проснулся вовремя и не опоздал на нашу встречу, я оставлю этих двух стражей у твоей двери.
Она щёлкнула хвостом, и в комнату вплыли двое здоровенных, крепких, невозмутимых солдат-ледяных. Таких не уговоришь, не подкупишь и не проведёшь. Между ним и Лютой встала несокрушимая стена изо льда.
– Это не… – начал было Арктик, но проглотил остаток фразы, услышав шипение матери.
– На самом деле, – бросила она, – раз тебя так страшит эта церемония, лучше тебе побыть одному вплоть до самого дня её проведения. Тебя явно что-то отвлекает, но мы не допустим, чтобы это стало для нас проблемой.
Сердце Арктика упало и понеслось в снежную бездну.
– Послушание, – сказала королева Алмаз. – Дисциплина. Порядок. Сила. И знание своего места. Вот что отличает настоящего ледяного. Лучше тебе никогда об этом не забывать, Арктик.
Она выскользнула из комнаты, а Арктик остался навсегда отрезанным от дракона, которого любил.
* * *
Снежинка почувствовала, как вокруг её хвоста обвился хвост Лисы; их шипы соприкоснулись, стукнувшись друг о друга.
– Ты всё слышала? – прошептала Лиса.
