Горничная мне была без надобности. Я в состоянии была сама одеться и причесаться. Поэтому когда Заити без стука вошла в мою спальню я не стала скрывать недовольства:
— Заити, а тебе не говорили, что прежде чем войти, нужно постучать в дверь и спросить разрешение? — да старшая горничная за такое неподобающее поведение голову бы оторвала, не говоря о госпоже Надин.
Но Заити ничуть не смутилась. Пожала недоуменно плечами:
— А что тут такого? Чей ты не госпожа, чтобы у тебя разрешение спрашивать. Расслабься, тут все свои.
Ах, вот оно что. Выяснив, что я простолюдинка, Заити решила не церемониться. В принципе, мне её церемонии и не к чему, но фамильярность и пренебрежение я терпеть не стану. В этот момент горничная приблизилась к туалетному столику, на который я вчера положила книгу, что читала в дороге. Только руки Заити коснулись обложки, как я подскочила и выхватила книгу. И дело было не только в принципе, просто в этой книге среди страниц я вложила бутоны гортензии из своего «букета невесты». Выкидывать увядающий букет было жалко, и это то немногое, что осталось от Райлина на память. Я прижала книгу к груди и отчеканила:
— Не смей брать мои вещи без спроса! Да, я не госпожа, но обязанности горничной мне хорошо известны. Я не твоя подружка, не забывай об этом!
Заити не ожидала такой выволочки: она распахнула свои серо-голубые глаза, недовольно поджала губы. Но я не собиралась отступать:
— В твоих услугах я не нуждаюсь. Уборка, это единственное, чем ты можешь заниматься в покоях, пока я их занимаю. Можешь идти.
С грацией оскорбленной кошки, горничная вышла из спальни.
У дворецкого я поинтересовалась насчет того, где можно вкусно позавтракать. Оказалось, всё тут же: в гостевых покоях постояльцам приносили обед в их номера. Стоит лишь позвонить в ресторан, который располагается в этом же здании. Ну что же, очень удобно: все тридцать три удовольствия разом.
Сразу после завтрака дворецкий Ларей оповестил меня о том, что мне пора подняться в кабинет господина Лакрис. Ведя меня по коридорам и лестницам, Ларей напутствовал:
— Господин Лакрис встает рано. Вам, Ильяна, нужно знать: господин не любит когда опаздывают, когда ему перечат, и не выносит панибратства.
Я сдержанно поблагодарила дворецкого. Ларей, в отличие от горничной, вызывал симпатию.
Терис сегодня ничуть не напоминал того «сумасшедшего художника», каким я видела его на «Оливии». Он был деловит, строг и придирчив. Кивнув мне, он снова переключил все внимание на ворох бумаг, лежащих перед ним. Я заняла одно из свободных кресел и принялась ждать. Прошло минут десять, прежде чем Терис повернулся ко мне:
— Итак, Ильяна. Скоро подойдет один из адвокатов дома Лакрис, господин Риис. Именно с ним ты обсудишь детали брачного контракта и контракта модели.
А я ведь и забыла о том, что Терис не знает о моем замужестве!
— Господин Лакрис, так получилось, что я уже успела заключить фиктивный брак в Эндриж.
Во взгляде Териса читалось что-то похожее на удивление: «Надо же, какая прыткая».
— Простите, что сразу вам не сказала. Забыла, — понимаю, как это выглядит со стороны: забыла предупредить, что вышла замуж. Я улыбнулась и развела руками: с каждым может случиться.
— И кто же этот человек? Я должен это знать, чтобы избежать неприятных сюрпризов. Репутация модели не должна быть запятнана браком с каким-нибудь проходимцем.
Начинается…
— Господин Лакрис, этой мой давний знакомый. Мы совершенно случайно встретились, он был проездом в Эндриж и согласился мне помочь. Он не проходимец, простолюдин, как и я. Служит экспедитором в одной торговой компании, — ох, быстро же я научилась сочинять на ходу.
— Но сниматься я хочу под маминым именем. Вы же говорили, что так можно? Ильяна Санти.
Терис вперил в меня хмурый взгляд. Кажется, мамина фамилия ему не понравилась. Но он знал, что в моем роду нет аристократов. Простое происхождение, простая фамилия.
— А фамилия супруга?
— Трэволи. Но я обещала, что не буду её использовать. Мало ли, как потом жизнь обернется.
— Хорошо. Ильяна Санти. Звучит, конечно, слишком простовато. Но с другой стороны, это привлечёт дополнительный интерес. Пусть так и будет. Значит, обсудишь с моим адвокатом контракт модели и гонорар, чтобы потом не было претензий. А потом поступаешь в распоряжение госпожи Динар. Для съемок тебе понадобятся наряды. Так что будь готова сегодня к бесконечным примеркам. Ну и выглядеть ты должна так, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что ты никогда в жизни не примеряла униформу горничной. В общем, слушаться госпожу Динар — твоя основная на сегодня задача.
Не думала, что примерки могут утомить так же, как работа горничной на «Оливии». Но в реальности так и было. Я-то думала, что работа модели это просто улыбаться фотографу. Но оказалось все гораздо сложнее: платья, прически, маникюр. Чувствовала себя куклой, которую беспрестанно крутят в разные стороны и мнением которой не интересуются.
Под конец дня у меня жутко разболелась голова от всего этого. После ванны и чашки чая, почувствовала себя немного лучше. Укрылась от всех в своих покоях. На сегодня хватит — я и так еле на ногах держусь. Рухнула в кресло возле окна своей спальни и взял в руки любовный роман. Страницы сами собой раскрылись там, где лежал первый из бутонов гортензии. Аромат еще витал и я осторожно коснулась пальцами нежных соцветий. Где сейчас Райлин? Куда в этот раз сопровождает принцессу? На глаза невольно навернулись слёзы. Мне и поделиться не с кем происходящим со мной. Мама и Райлин далеко.
Тут в дверь раздался стук. Кого еще принесло? Если это госпожа Динар — скажусь больной. Запахнула крепче халат:
— Войдите.
Терис Лакрис собственной персоной.
Ювелир вошел в спальню, которую я занимала, как в свой кабинет: деловито, уверенно.
— Ильяна, как прошёл первый день в новом для тебя статусе? — он без приглашения уселся в другое кресло. Хотя чего это я: тут же всё принадлежит ему.
— Непросто, господин Лакрис. Но я привыкну.
Его глаза изучающее скользнули по моему лицу. Как по дороге в столицу, когда мы вдвоем ехали в купе. Он задержал взгляд на моих ресницах, мокрых от слёз:
— Скажи, о чем ты сейчас думала?
— Вам это действительно интересно?
— Иначе я бы не спрашивал.
— Я скучаю по маме, господин Лакрис. Я надеялась, что прежде чем приступить к съемкам, вы дадите мне несколько дней, чтобы навестить её. Отец забрал меня из дома больше месяца назад и с тех пор я ничего о маме не знаю.
— Об этом не может быть и речи, Ильяна.
Тут он поднялся и сделав пару шагов, склонился к моему лицу. Я уже знала, что за этим последует. Ювелир взял меня за подбородок, повернул моё лицо к свету и всмотрелся. Я заметила, как торжествующе блеснули его глаза:
