Задумавшись, не заметила, как Эвалард покинул палатку, и мы с Шандором остались одни. Странное ощущение, вот и ткань над головой та же, и спальник подо мной тот же, а все равно в воздухе появилось тягучее ощущение чего-то интимного. И это когда я чешуйчатая с головы до ног! Совсем клиника, да.
– Эвалард сказал, что ты догадалась об обманке.
– Это было несложно, – тихо ответила я, отчаянно желая, чтобы Шандор не стал развивать тему.
– Как?
Спросил все-таки. И что мне теперь делать? Соврать, что я рассмотрела истинное лицо Эваларда сквозь иллюзию? Так ведь найдет способ проверить и снова будет мучиться вопросом, не являюсь ли я лживой серебряной тварью. Шандор вообще крайне болезненно воспринимал все недомолвки.
– Эвалард извинился за все страдания и боль, что причинил мне. Вы бы никогда не стали извиняться.
Стоит. Молчит. Мысли я читать не умею, зато прекрасно чувствую эмоции, захлестнувшие Бронзового, и от горького сожаления у меня самой во рту появляется гадкий привкус, а еще хочется уподобиться волку и немного повыть на луну.
– Отдыхай. Я вернусь за тобой, когда все будет готово.
Все – это погребальный костер. Знает, что я не хочу присутствовать, а все равно потащит. Красные драконы в курсе, что я спасла искру их Повелительницы от вечных мук, и теперь хотят видеть на церемонии. Драконья логика!
* * *
Восстанавливать магию было больно. Так больно, что в какой-то момент я перестала понимать, как драконьи маги до сих пор не вымерли. Внутри меня словно разгоралось пламя, в районе живота пекло так, что я поначалу то и дело проверяла кожу на наличие ожогов. Хорошо, что хоть чешуя пропала и можно было не дергаться, что я останусь серебряным косплеем на Мистик из Люди Икс.
Я лежала на животе, стараясь не шевелиться, жжение под кожей немного ослабло, зато распространилось дальше по телу, теперь пекло и руки, заставляя меня тихо подвывать от боли. А ведь ан-даров Гардонора регулярно заставляли магичить на пределе возможностей. Как же они выносили подобное?
– Спишь? – Эвалард обозначил свое присутствие в палатке.
– Угадайте с трех раз.
– Хамишь, – скорбно заметил дракон.
– Подыхаю, – не менее печально просветила его я.
– Это вряд ли.
А потом этот хмырь чешуйчатый перевернул меня на спину, и ту точно кипятком ошпарило.
– Р-гр-ша-а-а-а! – взвыла я.
Хотела проорать что-то из разряда: «Пасть порву, моргала выколю», но что получилось – то получилось.
– Не может быть! – Серебряномордый склонился над моим лицом, что-то на нем высматривая.
– Опять чешуей покрылась?
– Не-е-е-ет, – как-то очень многозначительно протянули в ответ. Довольно так протянули, что так и захотелось потребовать зеркало или какой-нибудь отражающий артефакт.
Артефакт!
– Что вы сделали с той сферой?
– Какой сферой? – невинно поинтересовались в ответ.
– Моей сферой! Той, что с рубинами внутри!
– Девочка моя, а тебя не смущает, что, помимо камешков, в созданном тобой сосуде теперь находится и разум короля василисков?
Подумала и отрицательно тряхнула головой. Главное, что мое! Мой трофей. Нет, не так, это мой первый боевой трофей!
Эвалард опять как-то странно и очень задумчиво посмотрел на меня, а потом выдал:
– Предлагаю обмен. Ты мне артефакт, я тебе – самого горячего дракона Авендора.
– Серебряный, вы себе льстите. – Взгляд Эваларда трансформировался в обиженный. – А-а-а… Так вы не о себе, тогда готова выслушать.
И тут Повелителю серебряных удалось меня удивить: он решил даровать мне свободу распоряжаться собственной судьбой. Произнесено это было с таким пафосом, словно перед моими ногами положили как минимум половину Авендора.
– Серебряный, вы совсем охамели. Я вам эксклюзивный артефакт, а вы мне то, что у меня и так есть.
Взгляд дракона сделался суровым и намекающим, что единственное хамло в этой палатке – я. А мне… мне плевать, потому что трофей мой, следовательно, мне выдвигать условия обмена. Я и озвучила: эксклюзивный тур в Эридар для детей Гардонора при моем участии и на моих условиях. Каких именно? Определю в процессе тура.
Эвалард аж зубами заскрипел от моей наглости и… согласился. Видимо, сильно ему эта дрянь с рубинами была нужна. Ненавижу рубины, но не признаваться же в этом Эваларду?
Я протянула руку, чтобы скрепить сделку, Эвалард торжественно пожал мои пальцы и вдруг, притянув к себе, впился губами в рот. Именно что впился, как пиявка болотная. Целовать ему меня не особо хотелось. Я ощущала эмоции Эваларда и точно это знала, а вот отбросивший полог палатки Шандор был не в курсе. Волна холодной ярости, затопившая все кругом, была такой силы, что захотелось вернуть «погремушку» Изиры и постучать ею по голове Серебряного.
Эвалард наконец-то оставил меня в покое и обернулся:
– Считаешь своей?
Шандор молча кивнул, перевел взгляд на меня и опустил вскинутую руку. На кончиках драконьих когтей полыхал огонь. Шандор не стал нападать, потому что боялся задеть меня. И Эвалард это прекрасно понимал, вот и скалился, рожа безнаказанная!
– Во время ускоренного восстановления мы тянемся к тем, кто нам дорог. – Серебряный с нежностью посмотрел на меня, дернулся, словно желая приобнять, а потом оценил мой взгляд и не стал. С довольным видом Эвалард покинул палатку.
Хотела засветить в него «Элардо», но не смогла. Все-таки бить в спину – это подло.
Мы с Шандором остались одни. Бронзовый больше не злился, лишь смотрел на меня устало и печально. Драконья ярость сменилась горечью и непониманием.
– Почему, Ари? Почему он?
– Да нет никакого «он»! Эвалард всего лишь воспользовался ситуацией!
– Понимаю. – Шандор прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, беря эмоции под контроль. – Зашел предупредить, что тебе скоро доставят одежду. Церемония прощания начнется на закате. Желательно, если ты будешь присутствовать.
– То есть я могу отказаться? – с подозрением уставилась на Шандора.
Слышать от него, что я могу сама решать, что мне делать, было в новинку.
– Можешь. – Спокойный кивок. – Но в таком случае я не гарантирую, что к твоему шатру не выстроится очередь из желающих выразить признательность и высказать заверения в дружбе.
– Лучше разобраться одним махом, да? – буркнула я, старательно рассматривая край лежака.
– Да. Так было бы правильно. Но я сомневаюсь, что у нас получится. Ты нужна мне, Ариана. Закрываю глаза и вижу твое лицо. Я хочу ежедневно слышать твой голос, чувствовать взгляд и запах. Не представляешь, как сильно я желаю запереть тебя в своей сокровищнице…
