— Что же, девочки, а теперь посмотрим, как вы будете ласкать мужчину ртом, — объявила брюнетка и похлопала в ладоши призывая к тишине. — Ваши ротики и язычки — инструменты, которыми вы должны уметь пользоваться. Кто первая? — Она обвела взглядом девушек; те замолчали и сжались, прячась друг за дружку. — Новенькая! Мне сказали, ты девственница. Знаешь, как делается минет?
Я промычала, что не имею ни малейшего понятия об этом деле.
— С тебя и начнем. Иди сюда, — поманила меня пальцем Памела.
Вот же попала! Воротило от одной мысли, что я снова почувствую во рту мужской пенис. Но спорить я не могла. Хорошо, что у парня член хотя бы чистый — не то что у того мудака, который издевался надо мной в уборной.
Я опустилась на колени, но никак не могла преодолеть брезгливость. Потом все же взялась пальцами за основание, рядом с выбритой мошонкой, и провела рукой вверх по возбужденной плоти.
— Молодец, — вдруг похвалила меня Памела. — О мошонке незаслуженно забывают, а ведь это важное место у каждого мужчины. Помни его яички, милая! Ну же, смелее. Найди оптимальное нажатие, от легкого мужчине может быть щекотно, а резкое причинит боль. Подвигай пальчиками вверх-вниз…
Она говорила, и я выполняла все, что требовалось. Просто представила, что передо мной не живой человек, а манекен — так было легче отойти от реальности. Памела склонила мою голову за затылок, комментируя всем мои ошибки.
— Когда целуешь основание, продолжай стимулировать ствол. И о головке не забывай. Можешь поласкать уздечку, она очень чувствительна к прикосновениям, — произнесла Памела. А я ощутила постепенно подкатывающую тошноту. Перед глазами снова встала картина, как придурок охранник держит мою голову, врываясь своим органом.
Парень подавался навстречу, а мой съеденный обед медленно поднимался по пищеводу, готовясь вырваться наружу. Я оторвалась от занятия, закашлявшись. Прикрыла рот ладошкой, чтобы меня не стошнило при всех. Или — еще что хуже — прямо на постанывающего юношу. Бросила на Памелу извиняющийся взгляд и рванула в уборную. Хорошо, что меня никто из охраны не остановил.
Как только добежала до раковины, все содержимое желудка вырвалось фонтаном. Кровь отлила от лица, голова закружилась. Я поднялась, держась за стенку, включила воду, чтобы ополоснуть рот и смыть буро-зеленую консистенцию с умывальника. А потом заметила на пороге ухмыляющегося охранника. Не того урода, из-за которого я не могла три дня нормально дышать, другого. Но легче от этого не стало.
Хотелось жалеть себя, но я понимала, что отчасти сама виновата. Поддалась искушению о больших деньгах и получила результат. Однако это не умаляло поступков похитителей и работорговцев, которые не знали границ. Наверняка торговля живым товаром — не единственное из их преступлений.
ГЛАВА 4
ГЛАВА 4
Марина
Прошло три недели с тех пор, как я прилетела в Македонию и угодила в плен.
Я успела свыкнуться со здешними правилами и устоями, научилась не высовываться и быть всегда начеку. Скорее всего, когда я выберусь, стану параноиком. Первую неделю я с опаской даже в уборную ходила, но чуть позже, задрав нос, гордо вышагивала по коридору, пусть и в сопровождении охранников. Больше меня никто не трогал. Не знаю, наигрался ли тот мудак или же случилось нечто иное. Но пока наступило затишье.
Раз в несколько дней нас навещала Памела и проводила очередной «урок». Однажды она во всеуслышание заявила, что на данный момент я лучше остальных справляюсь с поставленной задачей, а значит, доставить удовольствие клиенту мне не составит труда.
Завтра должен пройти аукцион, один из гостей приобретет меня как игрушку. Но только он не знает, какую волшебную ночку я ему устрою и что за ней последует. Мне плевать, что случится с клиентом, когда я сбегу. Я буду уже далеко. Даже отсутствие документов не пугало. Я легко докажу, кем являюсь.
Кайл внезапно снова решил сопроводить меня в общую комнату. Девочки привыкли, что он часто приходит. Я слышала, что это вовсе не его работа. По разговорам Кайл являлся каким-то родственником Райена и его наследником, а пока учился вести дела. Но он все равно упорно стремился показаться рядом со мной вместо выполнения своих обязанностей.
Мои раны за прошедшее время полностью зажили, на ребрах и лице не осталось и следа. Кожа стала мягкой из-за молочных ванн и процедур. Волосы блестели как никогда в жизни, каким бы раньше бальзамом не пользовалась.
В общей комнате сегодня было довольно тихо. Девочки распределились по группам и осторожно беседовали — так, чтобы не расслышали остальные. Я склонилась к уху Жанетт и поинтересовалась, в чем дело.
— Завтра аукцион. Все обсуждают постоянных клиентов, делятся сведениями, — сообщила она.
Я пожала плечами и двинулась в центр, где сейчас находились Марго и Шарлотта.
— ...поэтому не забывай улыбаться и двигать задницей. Ему это понравится, — услышала обрывок фразы на ломанном английском.
— Привет, — протянула я, улыбаясь. Марго вздрогнула, но тоже улыбнулась в ответ.
— Да, привет, Марин. Ты молодец, хорошо справляешься, — похвалила она и похлопала меня по плечу. — Уверена, клиент будет очень рад, причем вдвойне, ведь ты...
Мне было плевать, понравится или же нет. Волновал лишь предстоящий побег.
— Все равно цена на меня снизится на следующем аукционе. — Я предпочла молчать о плане, чтобы никто не сдал. Понимала, что все девушки находятся в похожем положении, но не стала рисковать. О чем знают двое — знают все. А значит, слухи могут дойти и до Райена.
Стоило вспомнить о нем, как дверях появился один из амбалов.
— Сайберт, на выход. Райен ждет.
За все время я ни разу не видела хозяина. Мне сказали, что он редко появляется в поместье и приезжает только перед самим аукционом. Но что ему от меня нужно?! Кажется, я вела себя тихо и даже старалась всему научиться.
Рита вдруг сжала мою ладонь, успокаивая, и лишь одними губами произнесла «все будет хорошо». Я выдохнула и легкой поступью направилась к охраннику с уверенностью, что мне ничего не сделают за день до важной даты.
В этот раз мы поднялись не на второй, а на третий этаж, где я ни разу не бывала. Здесь проживали хозяева дома обслуживающий персонал и важные гости. В то время как охранники томились на втором рядом со спальнями девочек.
Здесь все выглядело иначе. И я запоздало поняла, что ошибалась, считая убранство в нашем общем холле богатым. Дорогой начищенный паркет оттенка теплого ореха отражал свет десятка настенных светильников из горного хрусталя. Ковер золотой дорожкой простирался вдоль всего помещения. На дубовых дверях виднелись позолоченные ручки. На стенах красовались масляные картины с античными сюжетами.
Все портили люди, которые обитали в этом доме.
Амбал распахнул передо мной дверь и отошел, пропуская внутрь, сам остался снаружи. Я сделала осторожный шаг, за ним второй — и очутилась в каком-то кабинете. Свет в помещении был слегка приглушен, но его хватало для того, чтобы рассмотреть присутствующих людей и интерьер.
