- Не переживай так, здесь все быстро. Мы - следующие.
- Маликова Алиса Игоревна, - таможник забирает паспорт у оператора и внимательно вглядывается в мою фотографию, - К сожалению, вы не можете вылететь из России.
- Почему? - я в полном шоке открываю и закрываю рот, прикидывая в голове основания для отказа.
- Для подробной информации вам стоит пройти со мной, - он жестом указывает на ряд прозрачных кабинок к глубине аэропорта, в которых обычно заполняют декларации и возвращает мне чемодан, - Прошу.
- Моя дочь никуда не пройдёт без меня! - мама хватает меня за руку и едва поспевает следом за мужчиной, пытаясь одновременно выяснить ситуацию, - Это просто беспредел! Мы будем жаловаться.
- Послушайте! - таможник резко поворачивается и мы врубаемся в его спину, - Я ничего не решаю. Есть закон. И вы, Алиса Игоревна, его нарушили, - открывает стеклянную дверь в бокс. Внутри есть стол и несколько стульев, - Ваша дочь совершеннолетняя, - мужчина резко останавливает маму за локоть, - Я не могу пустить вас в переговорную.
- Алиса, ничего не бойся, - мама немного в истерике, а я на удивления совершенно спокойна. С меня просто достаточно эмоций, - Я уже звоню Арслану. Он все решит, - я захожу в помещение и за мной закрывают двери.
- Могу я узнать, почему мне отказано в выезде? - голос звучит совершенно беспристрастно, что сильно удивляет мужчину.
- На вас заведено уголовное дело по статье сто пятьдесят восемь УК РФ. Кража.
- Это какая-то ошибка... - по спине начинает строиться липкий пот, - Это какая-то ошибка. Я в жизни ничего ни разу не крала.
- В особо крупном размере, Алиса Игоревна, - в комнату заходит девушка в форме, подаёт таможеннику несколько распечатанных бумаг, что-то тихо говорит на ухо и выходит, - Вот, можете ознакомиться с постановлением и повесткой.
Вчитываюсь в расплывающиеся перед глазами строчки: «Потерпевший - Фетисов Роман Иванович...»
- Это какая-то не смешная шутка? - хочется скомкать и швырнуть эти сраные бумажки в лицо работника в форме, но умом, я понимаю, что он ни в чем не виноват. Это так практикуются во всевластии двое зажравшихся циников. Которые с чего-то решили, что могут управлять моей жизнью.
- Это не шутка. Более того, на выходе из аэропорта уже ждёт машина, которая доставит вас в отделение для выяснения обстоятельств, - в бокс заходят двое мужчин в тёмных костюмах.
- Пойдёмте с нами, Алиса Игоревна, - один из них подхватывает мой чемодан и несёт к выходу. Заботится? Да ну, чтобы не сбежала.
- Алиса, - на выходе в меня вцепливается мама, - Что происходит? - я смотрю на неё такую испуганную, несчастную и не могу сказать правду. Набираю в лёгкие побольше воздуха, - Ошиблись, мам, - выдавливаю улыбку, -Представляешь? Говорят, штраф не заплатила за двойную сплошную. Вот поеду разбираться.
- Так как же теперь лететь? - она не может скрыть, как ее разрывает. Я ее понимаю, там, в двух часах лета , моей сестре нужна мама.
- Лети, мамочка, - целую ее и крепко обнимаю, -Ну не плачь, пожалуйста, я решу этот странный вопрос и тоже приеду.
- Обещаешь, доченька? - женщина поднимает на меня наполненные надеждой и любовью глаза, и я киваю ей в ответ.
- Обещаю.
Алиса 16.
Чёрный внедорожник тормозит возле элитного жилого комплекса, замки блокировки дверей отщёлкиваются. Первым из машины выходит мужчина, сидевший справа от меня и подаёт руку.
- Алиса Игоревна, идите за мной, - отдаёт распоряжение ещё двум мужчинам оставаться на улице, и мы заходим в подъезд.
- Что-то слабо похоже на отделение полиции, - я не удерживаюсь от сарказма, - И с каких пор доблестным стражам правопорядка хватает на классические костюмы от «Версаче»?
- Вас ждут, Алиса Игоревна, - мой конвоир непробиваем, - У меня нет полномочий говорить с вами.
- Да куда уж тут, конечно, - на самом деле, всю дорогу я искренне радовалась, что меня не втягивали в разговор. Ибо могла сорваться и высказать все, что думаю совсем не тем людям. Зато сейчас мой горшочек полон, он кипит, а я просто горю желанием пообщаться с автором этого балагана.
Мы заходим в стеклянный прозрачный лифт и поднимаемся на самый последний этаж. Кто бы сомневался.
- Дверь открыта, входите, - мужчина в костюме указывает рукой на одну из двух квартир, - Я останусь снаружи.
Делаю шаг за порог и с силой захлопываю за собой дверь, волна удара гулом разносится по подъезду, а со стены падает небольшая деревянная ключница.
- Решила разгромить мою квартиру? - из комнаты мне на встречу выходит Рома, - Или просто эффектно появляешься?
- Ты и твой отец совсем офигели? Я вам ничего не должна. Откуда в базе таможни появилось дело о краже ювелирных изделий?
- Алиса, давай поговорим спокойно.
- Ты сейчас шутишь, Фетисов? - шиплю я ему в лицо. От злости у меня сводит мышцы шеи, - Да ни один суд не даст ход этому делу. Ты же уже наверняка знаешь, что я могу вывести из кампании ещё десять раз по столько же! Хоть наличными, хоть металлом, хоть камнями!
- Лисичка...- он делает шаг в мою сторону, - Вся информация уже уничтожена. Я не мог дать тебе улететь, прости меня, когда узнал, что могу больше тебя не увидеть, чуть с ума не сошёл.
- Ты даже не понимаешь, что натворил, Рома... - обречённо качаю головой, обхватываю себя за плечи руками и прижимаюсь спиной к стенке с рельефной гипсовой плиткой, - Я не видела маму с самого детства. Я держала ее руку в своих руках, а ты... Ты заперся, как слон в посудную лавку, и все разбил. Просто ради своего эгоизма, ради долбаного удовольствия легиона чертей в твоей голове...- мой голос садится и затухает, - Не дал мне уехать к тем людям, которые, может быть, первый раз в жизни могли мне дать полноценную любящую семью.
- Девочка моя, - он стекает по стене рядом со мной вниз и пытается притянуть меня к себе, - Что тебе наговорила Кристина? Почему ты уехала и не дала шанса все объяснить? Я все знаю, про твою бабушку и родных, это ничего не меняет. Ты очень нужна мне. Поговори со мной, пожалуйста.
- Нам не о чем говорить. В вашем мире свой «In God We Trust»*, а в моем свой. Я уеду, а ты.... Просто делай, что должен. Женись на Свете, пусть она рожает тебе здоровых детей...
- Алис, при чем тут Света и дети? - он сгребает меня в объятья,пытаясь заглянуть в глаза, а я упираюсь в его плечи кулаками, - Я люблю тебя...
- Это ложь! - от его признания мне становится тяжело дышать. Да как он вообще смеет... Хлесткая пощечина приземляется на его щеку, и я замираю, потрясённая тем, что он позволил мне это сделать.
- Бей ещё, - он говорит резко, надсадно, смотрит мне прямо в глаза. Меня затягивает на глубину его страсти, - Бей сразу столько раз, сколько хочется, - я вижу на его лице ещё до конца не зажившие следы драки, и мои руки опускаются. Собираю остатки сил, концентрирую их в трясущихся ногах, пытаюсь резко встать, чтобы уйти, но он перехватывает мои руки и заводит их за спину, прижимаясь своими губами к моим, - Пусти! - кричу ему в губы, а меня трясёт. Сознание мутнеет от запаха его возбуждения, по низу живота растекается жидкий свинец.
