— Зачем ты оделась мужчиной?
И эта манера спрашивать сразу в лоб! Так неприлично!
— Вместо брата, — буркнула Айла, вновь утыкаясь взглядом в стену перед собой.
— Почему он тебя отпустил?
— Я сама сбежала.
— Почему не догнал?
Потому! Не мог! Не успел! Метка верности легла на ее запястье раньше, чем примчался брат. Айла видела его около Императорских казарм. Потерянного, взъерошенного. Но войти Вилл не решился. Если бы обман стал явью, их ждали огромные неприятности. И за плечами не одна жизнь — шесть. Кто позаботится о родителях и четырех сестрах? Айле не справиться — они оба это знали.
— Не догнал, — повторила эхом. Душу нараспашку перед оборотнем? Нет желания!
— Почему с тобой не пошел бывший жених?
Если бы она могла убить взглядом, от варвара не осталось бы и мокрого места.
— Потому что не пошел… — выдавила она. Нужно дышать через нос. Может тогда в груди перестанет жечь? Не пошел… Сколько раз она давилась этим вопросом? И душила, душила, душила надежду увидеть рядом Кельвина. Но в итоге рядом с ней всегда был Стефан. Надежный, добрый, и такой же большой, как оборотень… Айла уставилась в пол. Глупое сравнение!
Варвар что-то обдумывал. Блики пламени делали жесткие черты еще грубее. Нахмуренные брови, рубленый четкий профиль. Лицо мужчины казалось высеченным из темного гранита.
— Через несколько дней состоится сбор Кланов, — Айла вздрогнула. Так резко и строго звучал его голос, — к этому времени ты совсем окрепнешь и сможешь повторить это перед моими соплеменниками.
Глава 13
Айле было страшно. Она не плакала и не пыталась бежать, но в расширенных зрачках мелькал такой ужас, что хотелось спрятать узкую ладонь в своей руке и увести девушку прочь. Но Кайрон оставался неподвижен. Это испытание нужно пройти. Никто не заставлял глупую девчонку рядиться мужчиной. Никто не толкал к границам Айсвинда. Никто не вкладывал в руку меч… Кайрон прикрыл глаза. Она меч и не удержит! Такая слабая… Нежная…
— Ваш народ посеял в землях Айсвинда смерть, — рычал Ньял, глава Снежных, под одобрительный гул оборотней, — я требую изгнания! Мать Волчица сама разведет эту неправильную пару! Самка даже не носит метку!
Кайрон обнажил клыки и чуть двинулся вперёд и вбок, пытаясь загородить стоящую недалеко девушку. Терпеть оскорбления он не станет!
— Ньял, — предостерегающе шикнул Арвид, — не забывайся — ты на территории Сумеречных.
Снежный опять заворчал. Его клан хуже всего относился к чужакам. На эту поляну, что была местом судилища, он и его свита прибежали раньше всех. И, не страшась, рычали, когда на закате он привел сюда Айлу.
— Это дело всех оборотней, — запальчиво возражал Ньял. — Твоя семья тоже пострадала от мечей этих…
Презрительный взгляд в сторону девушки сопровождался низким ворчанием. Айла даже не посмотрела в сторону беловолосого оборотня. Ее внимание занимал ствол самой большой сосны.
— Мы говорим сейчас не о моей семье.
Синий лед в глазах Ньяла потемнел, но альфа Снежных уступил слово Рольфу — вожаку Ночных.
— Она — самка. Не важно, человечка или нет, — коротко отозвался оборотень. Гвен, присутствующая тут же, впервые улыбнулась.
— Мудрые слова, — заметила шаманка.
Среди оборотней прошлись шепотки. Альфа Горных знаком показал, что они пока придерживаются нейтралитета, его поддержал и клан Бурых.
— Пусть человечка живет отдельно! — звонкий злой голос царапнул слух.
Нельга выступила вперед. Одетая в лучшее платье, плотно облегавшее женственные изгибы, с распущенными медовыми волосами, волчица смотрела прямо на него, открыто заявляя право на чужого самца. Острая тоска на мгновение резанула сердце вереницей прошлых воспоминаний.
Эйнар, до этого молча стоящий подле отца, вдруг неожиданно резко возразил.
— Пары неразлучны. И я запомню, что ты влезла в беседу без приглашения.
Волчица побледнела, но, гордо подняв голову, отступила к притихшим соплеменникам. И опять шепот пронесся по рядам присутствующих на открытом собрании. Сын вождя высказался не в пользу оборотня!
— Значит, ты думала заменить собой брата? — вожак опять вернулся в начало разговора, сглаживая острый поворот беседы.
— Да.
— А затем рассчитывала сбежать, потому что печать, — альфа намеренно избежал слова «метка», — верности требует обновления после каждого боя?
— Да.
— Глупость! — едко фыркнул Ньял. — У самки не хватило ума придумать другой способ спасти брата!
Кайрон не успел шагнуть вперед и схватить беловолосого за горло. Короткий девичий смех, как поводок, дернул его назад.
— Глупость? Не большая, чем бежать сюда ради человечки! Да, я заменила собой брата. И поступила бы так снова, даже зная, что меня ждет смерть. Зато он жив! А вы, такие умные, уже час не можете ничего решить!
Дерзость ее слов вызвала лавину криков и рычания. Под всеобщий гул он все же придвинулся к своей паре и коснулся руки. Словно лёд огладил пальцами! Вожак повернул голову в их сторону и сказал достаточно громко:
— Мы продолжим разговор без вас. Но будь готов, что тебе придется выбирать, покинуть Клан или нет.
Ничем не показывая своего смятения, Кайрон крепче сжал ледяную ладонь девушки и пошел прочь. Огненный взгляд Нельги жег спину. А рядом шла его пара, о которой он обязан теперь заботиться.
***
Айла не помнила, как добралась до кровати. И сколько просидела на ней — тоже. Тошнота скручивала желудок в тугой ком, слабость изъела кости, лишая возможности двигаться, а кожа до сих пор горела от сплошного потока взглядов. Равнодушие в них было благом! Но чаще ей доставалась злость и презрение.
В Империи говорили, что первыми напали оборотни. Разорили большой караван торговцев, порезав несчастных на лоскуты, но сегодня ей швыряли в лицо совсем другие обвинения! И она ничего не могла возразить. Может, ее разум и был оглушен страхом, но глупой Айла себя не считала.
Зачем оборотням мечи, если у них клыки и когти? И растерзанные женщины… В глазах мужчин она видела все, кроме похоти. Только Кайрон смотрел на нее, как на женщину. Из-за этой чертовой парности! Будь она трижды проклята…
— Айла.
Его рука была тяжёлой и горячей, и от большого тела исходил жар. А ее все равно сотрясала мелкая дрожь, и перед глазами, вместо бревенчатых стен, качался ствол вековой сосны, вытянутая, заросшая мелкой травой поляна, а еще толпа людей. Оборотней. Которые ее ненавидели. И, похоже, за дело… Боги, неужели все, что ей лили в уши одно сплошное вранье?
— Тебя никто не оставит тут без помощи. Я не оставлю.
Наверное, это должно ободрить, и дать почувствовать себя нужной хоть кому-то. Но стало лишь хуже.
