– Ничего! Отстираешь, – сердито буркнула ему на это Дайна.
Дайна поняла, от всех этих стрессов и переживаний значительно осунулась и еще больше похудела, потому что одежда на ней теперь болталась просто как мешок.
Дайна в самом деле мечтала теперь только о теплой ванне, вкусном ужине и мягкой постели, чтобы как следует выспаться и с помощью сна перевернуть уже эту страшную страницу просто безумно долгого, просто бесконечно долгого дня.
Они мчались по Москве и Дайна, устало смотря в окно, думала, что этот город вовсе даже не красавица в кокошнике, как думают некоторые, а нацепившая на себя все свои цацки старушка. Причем старушка вовсе не зловредная, в вполне даже милая и добрая. И очень старенькая.
И еще Дайна вдруг поняла, что сама за это время стала какой-то другой, может, чуть умнее и старше, что ли?!
– Видишь, как я тебя ловко все же нашел, – крутя руль, бахвалился Гога. – Можно сказать, из-под земли достал!
– У меня на это талант, – радовался он. – Именно поэтому меня Владимир Михайлович и ценит. Наказывает, конечно, очень часто за всякие косяки, но все равно очень ценит. Без меня, без моих мозгов, он, наверное, никогда уже не узнает, что же на самом деле произошло в этой чертовой квартире, где погиб его сын. И, главное, кто это сделал. Я ведь раньше в ментовке работал, в уголовном розыске. Это оттуда у меня способности всякие таинственные моменты раскрывать и пропавших людей находить. Это еще с тех времен у меня остались разные наработки и связи.
– Раньше бандитов ловил, а теперь сам бандитом стал? – усмехнулась на это Дайна.
Гога хотел было на эти слова возмутиться, но потом только печально вздохнул:
– Просто времена нынче такие! Это раньше были бандиты, а теперь все вокруг просто добропорядочные бизнесмены и предприниматели.
– Меня ты, в самом деле, из-под земли достал. А можешь теперь по своим каналам навести кое-какие справки и разыскать одну одинокую старенькую женщину с болезнью Альцгеймера? – спросила Дайна. – Она в одном из домов престарелых где-то в Подмосковье находится. И ее, скорее всего, давно уже никто не посещает.
– Как ее имя и фамилия?
– Не знаю, но думаю, что таких людей в Подмосковных пансионатах не так уж много на самом деле. Теоретически мы можем по всем подходящим вариантам проехать. Просто мне очень нужно выяснить кое-какую важную информацию.
– Будет сделано, – отрапортовал на это Гога.
Гога отвез Дайну домой и пока она принимала душ и переодевалась, беспрестанно звонил в машине кому-то, наводя соответствующие справки.
Приняв человеческий вид, облачившись в чистую и удобную одежду, столкав в рюкзачок кое-какие вещи и повесив его на спину, Дайна спустилась в машину Гоги. Об отдыхе она предпочла на время позабыть, как, впрочем, и от плотного завтрака отказалась, перекусив только лишь круассаном и выпив чашку кофе с сахаром.
– Ну что? – садясь в машину, поинтересовалась она. – Навел справки?
– Есть одна подходящая старушенция в Гололобове, в доме престарелых «Роднички», – кладя в карман мобильник, ответил ей Гога. – Некто Елена Сергеевна Копылова, сорок первого года рождения. Вроде бы по всем заявленным параметрам очень даже подходит.
– Ну, так поехали! – устало скомандовала ему Дайна.
Какого-то особого плана у нее не было, Дайна решила, что разберется на месте и действовать будет, как говорится, по ситуации.
Казенное учреждение дом престарелых «Роднички» оказался очень похож на детский сад. И даже в ограде стояли детские, крашенные разноцветной краской, металлические качели, грибки и песочницы. Наверное, это и в самом деле когда-то был детский сад. И тем более печальным выглядело все это с улицы, где среди грибков и качелей бродили в сопровождении похожих на воспитательниц медсестер одинокие пожилые люди.
Перед тем, как зайти внутрь, Дайна приобрела в близлежащем магазинчике полкило апельсинов и коробку печенья.
– Это вам к заведующей! – на вопрос как повидаться с Еленой Сергеевной Копыловой, ответила одна из «воспитательниц» и п махнула рукой на вход в здание.
– Вы та самая Инга, которая фактически бросила на произвол судьбы свою собственную мать? – сверившись с какими-то данными в личном деле и даже не попросив при этом предъявить документ, удостоверяющий личность, с некоторым негативом в голосе задала вопрос относительно молодая заведующая.
Хотя, с другой стороны, в самом деле, к чему здесь документы, удостоверяющие личность? Ведь никому же постороннему не придет в голову явиться в это печальное заведение, чтобы таким образом навещать совершенно постороннего ему пожилого человека.
– Просто так получилось, – уклончиво ответила Дайна, предпочтя умолчать о том, что она совсем даже никакая не Инга.
– А вы достаточно неплохо выглядите, – снова упрекнула Дайну заведующая.
– Спасибо! – хмуро поблагодарила Дайна. – Я сутки не спала и пережила очень сильный стресс. При этом рассказывать я вам об этом ничего не желаю.
– Я относительно недавно сюда назначена, – немного смягчилась женщина, – Но от предыдущей заведующей мне о вас много чего известно. И, даже, не смотря на то, что ваша мама вас не узнает как, впрочем, и других, это вовсе даже не повод бросать ее. Этим самым вы в первую очередь разрушаете себя. Это же вам надо, а не кому-то другому.
После всех этих упреков Дайна вознамерилась было уже сказать ей, что она вовсе не Инга и приехала сюда совсем по другой причине, но промолчала.
– Ну, да бог вам судья! – отрезала заведующая и повела Дайну в какую-то дальнюю палату.
Гога при этом остался в фойе, рядом с постом охранника.
– Можете повидаться! – все на той же волне некоторого негатива разрешила Дайне заведующая в палате, где под присмотром медсестры под капельницей лежала старенькая женщина.
Дайна подошла к ней и, сама не своя от охватившего ее переживания и жалости, присела на табуретку рядом с кроватью, после чего дотронулась рукой до сухонькой руки старушки.
Елена Сергеевна на это прикосновение не сразу, но среагировала, открыла глаза, обвела находящихся в комнате удивленным взглядом, после чего снова смежила болезненные веки.
– Мы вас оставим на несколько минут, – негромко сказала заведующая и, все-таки проникнувшись некоторой жалостью, добавила: – Можете пообщаться, если, конечно, это можно назвать общением.
Заведующая и медсестра вышли, и Дайна осталась в больничной палате наедине с этой старенькой женщиной.
– Можно вам задать несколько вопросов? – понимая, что это совершенно бесполезно, тем не менее обратилась к Елене Сергеевне Дайна и снова тронула ее за руку.
Старушка от прикосновения снова открыла глаза, снова удивленно посмотрела на Дайну и глаза тут же закрыла.
В общем, Дайна и сама поняла уже, что приехала сюда совершенно напрасно. Пока ехали в машине она залезла в интернет и прочитала, что при болезни Альцгеймера, особенно в самой тяжелой ее стадии, общаться с человеком практически уже невозможно, человек, страдающий этим заболеванием, не только не узнает людей, но и по большому счету полностью утрачивает способность что-либо воспринимать и хоть как-то общаться.
