Человек на том конце соединения терпеливо слушал.
– Бам! Бам! Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, – кричала в трубку Дайна. – Понимаете?! Бам! Бам!
– Медики уже осмотрели тело, полиция все зафиксировала и сообщила, что по предварительной версии никакого криминала нет, – сказал ей мужчина.
– Вы мне не верите?! – еще больше взорвалась Дайна. – Вы считаете, что я это все придумала? Или, может быть, вы полагаете, что я какая-нибудь там сумасшедшая и несу сейчас полную ахинею?
– Я прекрасно понимаю, что вам очень трудно принять смерть близкого человека, но ничего уже не поделаешь, – сказал на это работник службы спасения. – Если вы скажите ваш адрес, мы направим к вам психолога…
– Значит, вы в самом деле считаете, что я сумасшедшая? Не надо мне никакого психолога! – буквально завопила в трубку Дайна. – Я вам рассказываю правду, а вы мне не верите! Не надо мне никакого психолога! – в крайней злости крикнула она, после чего отключилась.
Некоторое время она просто сидела и плакала, потом вдруг резко стала вспоминать приснившийся ей буквально за мгновение до пробуждения сон.
А сон и в самом деле был какой-то ужасный и явно вещий. В этом сне Дайна была на самом краю бушующего вулкана и из последних сил держала за руку срывающегося туда непонятно каким образом Михаила. При этом, как она ни пыталась и ни старалась, вытащить его из жерла вулкана не могла, а огненная лава поднималась все выше и выше. Дайна изо всех сил тянула Михаила за руку и при этом отчаянно кричала и рыдала, но, как это и бывает в долгом и тягучем сне, сделать ничего не могла.
«Привет! Как ты? Я дико по тебе скучаю. Слушай, может быть, у нас есть попытка номер два и или так называемый второй шанс?» – не успела она даже и вспомнить сон до конца, как на ее телефон неожиданно прилетело от Михаила сообщение.
Дайна от этого прозвучавшего просто невероятно оглушительно в тишине квартире сигнала сильно вздрогнула.
«Второй шанс? Почему бы и нет?!» – написала она ему в ответ.
«Приезжай! Я немного выпил и мне очень плохо без тебя!» – было Дайне новое смс.
«Хорошо. Скоро буду!» – написала она ему и стала собираться, одеваться и заказывать такси.
А на улице к этому времени снова заморосил мелкий нудный дождик; в конце августа, видимо, напоминая, что скоро осень и холода, от которых спастись можно только в чьих-то ласковых и любящих объятиях.
Уже поздно вечером, когда из-за низких туч стало совсем темно, Дайна подъехала к дому Михаила, отпустила такси и собралась было войти в ограду, как к ней подбежал тот самый лохматый пес и, радостно завиляв хвостом, снова ткнулся в ее ладони.
– Кабздох! Привет! – обрадовалась ему Дайна и тут же снова погрустнела: – А у меня опять с собой ничего нет. Но, я тебе обязательно что-нибудь вынесу вкусненькое немного погодя. Ты, ведь, подождешь меня?
Она потрепала пса по загривку, а сама при этом немного удивилась тому обстоятельству, что Михаил не вышел ее встретить, ведь, наверняка же видел подъехавший к дому автомобиль.
Из трубы летел смолянистый дым, в окнах второго этажа ярко горел свет, но первый этаж при этом освещали только блики пылающего внизу камина.
В сырую и ненастную погоду это было так здорово, и так уютно.
Надо сказать, то обстоятельство, что Михаил не вышел ее встретить, Дайну некоторым образом удивило и испугало. Она даже в какой-то момент сильно пожалела, что отпустила такси.
Дайна набрала номер телефона Михаила и приложила трубку к уху, однако, на ее долгий вызов так никто и не ответил.
«Может, не слышит из-за музыки», – подумала она, отключилась и положила телефон в карман.
– Пойдем со мной! – для храбрости позвала она с собой пса, вместе с ним взошла на крыльцо и толкнула дверь.
В самом деле, в гостиной громко играла пластинка.
– Малиновое вино, – с приятным треском винила пел все тот же очень известный автор и исполнитель. – К пьянящему аромату подмешана горечь слез и ранняя боль потерь…
Кричать Михаила Дайна побоялась и стала приглядываться к сумраку дома.
Вскоре ее глаза привыкли к освещенному бликами камина помещению, и Дайна наконец-то увидела Михаила. С банкой пива в руке он лежал на диване и был просто мертвецки пьян.
– Все! Беги! Дальше я сама, – наконец-то разобравшись с тем обстоятельством, почему Михаил не отвечал на звонок, сказала псу Дайна, вошла внутрь и прикрыла за собой дверь.
Надо сказать, пивных банок здесь было предостаточно и количество их в том числе и на журнальном столике у дивана говорило о том, что здесь явно была небольшая пирушка.
«Пирушка-пивнушка», – тут же вспомнила ироничные слова Михаила Дайна.
Нет, она вовсе даже не злилась на него за то, что он позволил себе так напиться. Все-таки взрослый человек! Ну, может быть, в какой-то момент нашло на него какое-то такое не очень хорошее настроение, из-за которого он решил напиться, но это же вовсе не показать того, что он какой-нибудь там жуткий алкоголик.
«Заколдованный сказочный принц», – глядя на него, усмехнулась Дайна и подумала, что разбудить его от волшебного сна старым проверенным способом (в виде поцелуя истинной любви, конечно же, а как же по другому-то), она сможет только утром, потому что никакие сказочные и волшебные средства не способны справиться с самым обычным алкоголем.
Блики камина сверкали в отливавшей в сумраке дома синим цветом, бороде Михаила.
– Чего это он? Он же никогда не любил пиво, – вдруг торкнула у нее в голове тревожная мысль.
Будучи немного дезориентированной от громко играющей музыки, да еще от заполнивших голову тревожных мыслей, Дайна подошла к проигрывателю и остановила пластинку. Объятая новым приступом страха, она подошла к Михаилу и попыталась проверить у него пульс. Пульс был очень слабый.
– Как-то это все очень странно для простой алкогольной интоксикации, – пробубнила она и вдруг поняла, что без какого-то сильнодействующего препарата здесь явно не обошлось, и Михаил находится в полной отключке очень даже неспроста.
И как только она осознала это, кто-то явившийся из темноты дома очень сильный обхватил ее сзади и придавил рот ладонью, да так сильно, что она даже и вскрикнуть не смогла. Да что вскрикнуть, она даже и дышать какое-то время не могла и в самом деле решила даже, что задохнется.
Дайна не задохнулась по той самой причине, что тот, кто ее держал сзади, ладонь ото рта на мгновение убрал, потом снова поднес ко рту Дайны ладонь только на этот раз уже с тряпкой, пропитанной резким каким-то раствором.
Дайна вдохнула этот запах и уже в следующее мгновение поняла, что тело ее стало каким-то тряпичным и совершенно безвольно и теперь против ее воли медленно оседает на пол. А потом и сознание ее раз, и, будто бы виниловая пластинка, отключилось.
