— Все было, как я сказал, — влез Нико, я не успела рот раскрыть. — Ты проснулась от того, что я лапал тебя за ляжку, голый, в твоей кровати. Так?
Твою ж мать…
Я смотрела на него и не могла решить, как поступить правильно.
За пытку изнасилования могут и посадить. Он пытался? Как-то не так я представляла себе настоящие насилие. Нико — та еще свинья, но не преступник. Какие бы идиотские шутки и провокации ни были, но мне бы он ничего не сделал.
— Я проснулась, когда Олин открыл дверь.
— А где был я в это время? — Нико приподнял бровь.
Если Нико не виноват, судить будут Олина, а это совсем неправильно. Олин меня защищал.
— Голый, лапал меня за ляжку, — буркнула я.
— Вот! — довольно сказал Нико. — Мои трусы до сих пор где-то у тебя валяются?
— А вы были против… хм, присутствия лейтенанта Камински, мисс Йонаш?
— Да я спала! После нападения твари я вообще ничего не понимала, мне было очень плохо. У меня раскалывалась голова, я ничего не помню.
— Она так заорала, когда меня увидела! — сказал Нико. — Метра на два отпрыгнула.
— Между прочим, — вмешался маг, — надо еще разобраться, какое право имел этот ваш капитан брать первокурсницу в горы, зная, что там могло ее ждать.
— Угу, — хмуро сказал Олин. — Никакого права не имел.
— Так, — сказал майор. — Про горы мы потом обсудим. Мисс Йонаш, Камински действительно пытался… хм, сделать это.
— Нет, я собирался исключительно невинно по-дружески трахнуть ее, — отозвался Нико.
Майор вздохнул. Ему тоже сейчас нелегко, замять он не может, наказать Нико не может, наказать Олина — не хочет тоже.
— Подпишете показания, мисс Йонаш, что все так и было? И ты, Лин, давай.
— Подписывай, Дел, меня все равно отмажут! — довольно ухмыльнулся Нико.
А Олина отмазывать некому.
— Я ничего подписывать не буду, — Олин все так же смотрел прямо перед собой. — Я уже все написал.
* * *
— Олень ты! Безмозглый олень!
Закончив со швами, Рута отвесила ему подзатыльник.
Нико театрально охнул.
— Тихо, швы разойдутся!
— Не разойдутся! — заверила Рута. — Я хорошо шью.
Швы на шее и на плечах. Справедливости ради, еще немного, и ему бы запросто перегрызли горло. Было за что, но…
Олин остался с майором, разбираться. А нас выгнали… вернее, мне сказали, что я свободна, а Нико отправили в медчасть.
Я пошла сюда скорее поговорить с Рутой — хоть единственный нормальный человек среди всего этого…
— Прости, — сказал мне Нико. — Я не думал, что так выйдет. Если бы не этот… мать его, колдун, майор бы поорал на нас… Первый раз, что ли? Ну, объявил бы выговор, ну хоть премии бы лишил… хрень все это. Косак все равно тут на всем готовом живет, он бы и не заметил, а мне так вообще эта премия… А этот… влез! Разнимать нас бросился.
На мага Нико злился страшно.
А я не знала, так ли я злюсь на него самого. Олень — это точно, и совсем без мозгов. Но он готов отвечать за это сам… и это неожиданно подкупало.
— Сам подставился, да еще хорошего человека втянул, — сказала Рута. — Тебе тридцать лет скоро, а ведешь себя как ребенок! Что ты и кому доказать пытаешься? Думаешь, тебе все можно?
Нико вздохнул.
— Да ничего я не пытаюсь.
— Все игрушки тебе! — не унималась Рута. — А если бы Адель, проснувшись, испугалась бы, испепелила бы тебя на месте!
— Надо было испепелить, — согласился он.
— И потом бы ее засудили!
— Опять не хорошо, — Нико ухмыльнулся и схлопотал еще один подзатыльник от Руты. — Да я не думал, что все так будет! — попытался он. — Адель, ты серьезно, если вдруг дойдет дело до каких-то разбирательств, пиши заявление на меня… Но я очень надеюсь, что не дойдет.
— Ты не пытался, — сказала я.
— Хочешь, попытаюсь? Чтобы все честно.
— И тебя посадят, — мрачно сказала Рута.
— А вдруг это пойдет мне на пользу? Слушай, Дел, а у вас Косаком действительно до сих пор ничего не было? Я был уверен, он в первый же вечер тебя…
Глава 17. Ночные сверчки, звезды и верный способ
Олин одиноко сидел в беседке, курил.
Стемнело уже, я скорее почувствовала, чем увидела его, ну, может огонек сигареты мелькнул.
Подойти?
Так глупо все это…
Я заходила к Халле — он спал, лежа на животе, обхватив подушку руками, тихо посапывая. Рута сказала, ему здорово досталось, но он крепкий парень, все будет хорошо, скоро поставит его на ноги.
Спасенных нами людей отправили в городскую больницу. Не знаю, что уж там… вроде, пока все живы, надеюсь, обойдется.
Онемевшие пальцы у Олина восстановились еще к утру. Рута сказала — у человека, скорее всего, продержалось бы дольше, но у волков хорошая регенерация и быстрый метаболизм.
Из вейрской деревни утром приезжали люди, говорили, что все спокойно.
Я проспала остаток вчерашнего дня, ночь и большую часть сегодняшнего. Пока разбирались — глубокий вечер.
Завтра утром Олин возьмет мага и они уедут… Нет, наверняка, я еще увижу его, но…
Все изменится.
— Олин! — я позвала.
Он махнул мне. Я подошла и села рядом.
Он затушил едва раскуренную сигарету, сунул в пепельницу.
— Как ты? — спросила я.
— Да нормально.
Едва заметно улыбнулся.
— Как майор? Не очень там…
Он покачал головой.
Темные полосы от когтей на его лице.
— Не очень, Дел, не волнуйся. Мы сошлись на том, что если уж у нас троих нет явных претензий друг к другу, и никто не пострадал, то сначала разберемся с тварями, а потом уже с этим делом. У нас почти военное положение, и ничего не должно мешать работе. Хотя Галерт грозится сообщить в центр… но, надеюсь, все обойдется. Я ему пока нужен, этот маг на вейрском совсем не говорит, а вейры могут рассказать многое. У нас там твари и аномалии. Не до этого сейчас.
Я тоже очень надеюсь, что обойдется. Глупо все так…
— Завтра ты уедешь?
— Да. Поедем, посмотрим, на что маг способен.
— А меня больше в горы не возьмут?
Олин усмехнулся, впрочем, не очень весело.
— Тебе материала, наверно, и так на десять курсовых хватит.
— Ты ведь вернешься? — сказала, не подумав, и он весело фыркнул, помирать от зубов тварей точно не собирался. — Я хочу сказать… Я здесь две недели, а потом у меня билеты домой… Мы ведь успеем… — что-то я смутилась окончательно. — Ты говорил, сходить в кино или посидеть в каком-то приятном месте?
