– Отлично придумал! Телогрейку мы у старшины прямо сейчас возьмем. Там рукава широкие. Гранату сподручно бросать будет. – Виноградов улыбаясь посмотрел на Каманина.
Тот плотно сжал губы, обдумывая возможные действия Егора в боевой обстановке.
– Только придется это опробовать. Потом дальше в лес уйдем. Покажешь все, – сказал он начинающему разведчику и взглянул на остальных, – а вы как собираетесь гранаты пронести под нос фрицам?
– Можно сзади за кольцо привязать прямо к материалу. Ну, если это «лимонка» будет. А усики немного разжать, чтобы легче перед броском было. – Егор опередил с ответом разведчиков.
– Соображает! – хором произнесли Панин и Виноградов.
– У меня телогрейка широкая, в карманах штанов незаметно будет. Две в карманах, а еще две, как Егор сказал. – На младшего сержанта невозмутимо смотрела пара глаз красноармейца Панина, опытного солдата, недавно переведенного в разведвзвод.
– Они первыми пойдут, – переключил на себя внимание Виноградов, попавший в разведчики одновременно с напарником, – а я, как самый высокий, сзади пойду. Меня не так видно будет. Всё в карманы положу.
– Ты же сам говоришь, что фрицы нас с распростертыми объятиями встретят, – Панин атаковал Каманина, – будем по обстановке действовать. Главное, чтобы туман был. Тогда мы и уйти сможем спокойно.
Младший сержант ненадолго задумался, потом посмотрел на солдат:
– Идите в конец оврага. А я сейчас туда телогрейку старшины принесу и гранаты.
Егор примерял объемную телогрейку здоровяка-сослуживца. Баранов и Каманин наблюдали за ним, слушая комментарии старшины, опасавшегося лишиться дефицитной единицы теплой одежды. Панин и Виноградов с волнением смотрели на товарища, понимая, что от его ловкости во многом будет зависеть успех всего мероприятия и, возможно, их собственные жизни.
Егор стоял перед ними в телогрейке, рукава которой позволяли ему незаметно распрямить ладони и держать их невидимыми снаружи.
– Бери гранату, – резко произнес лейтенант и тут же сердито посмотрел на старшину, вынуждая его удалиться в расположение взвода.
Егор принял у Каманина гранату и сунул ее в рукав.
– И правда, не видно! – заулыбался Виноградов и радостно толкнул в плечо Панина.
Баранов продолжал хмуро наблюдать за действиями Егора. Наконец он произнес:
– Бери вторую и показывай, как будешь бросать.
Егор послушно взял еще одну гранату и снова изобразил, как будет подходить к позициям гитлеровцев.
– Может, пусть бросит. Здесь все равно никого нет. – Каманин вопросительно взглянул в сторону лейтенанта.
– Да, товарищ командир, пусть бросит! – Панин повернулся к Баранову.
Тот немного подумал, потом вытянул шею, выглядывая за пределы оврага.
– Выбирайся наверх. Подходи, как сейчас показывал, и бросай вон в тот куст.
– Что, как в бою? – Егор от неожиданной радости широко раскрыл глаза.
– Действуй, как в бою, Щукин! – велел ему лейтенант и крикнул остальным: – Приготовиться!
Облаченный в телогрейку на два размера больше, молодой разведчик выбрался на край оврага, одним концом уходящий в расположение взвода, другим – в лес. Он обернулся в сторону товарищей, убеждаясь в их безопасности. Потом немного пробежал в сторону густого кустарника, подняв руки вверх, имитируя сдачу в плен.
Егор изобразил, что споткнулся о кочку. Опустил одну руку вниз и выронил гранату на траву. Резко дернул рукав руки, в которой держал вторую гранату, сжимая предохранитель, и, размахнувшись, бросил ее далеко за кусты.
– Ложись! – услышал он за спиной громкий окрик Баранова и послушно распластался на земле.
В кустарнике громыхнул взрыв, заставляя лесных птиц с шумом устремиться прочь из зарослей. Возле Егора упали на землю несколько небольших веток и посыпались немногочисленные свежие листья.
– Ну, добро! – заключил лейтенант, увидев, как довольный собой Егор стал приближаться к спрятавшимся в овраге разведчикам. – Так тому и быть!
– А старшина не будет ругаться, если я в одном месте рукав распорю, чтобы удобнее было? – не давая Баранову опомниться, спросил Егор, на ходу додумывая, как усовершенствовать свой метод.
В дальнем углу землянки, на широких нарах, сидели плотно друг к другу Баранов, Каманин, Виноградов, Панин и Егор. Командир взвода и младший сержант были облачены в маскировочные костюмы. Так же были одеты еще четверо разведчиков, сидевших на соседних нарах. В ногах они держали два ручных пулемета и два автомата с круглыми дисками. На верхних нарах лежали еще два автомата, приготовленные для лейтенанта и Каманина.
В эту ночь сон к добровольцам так и не пришел. Проворочавшись на застеленных соломой нарах, они спустились вниз и стали молча настраиваться на предстоящее дело.
Виноградов расстелил на столе широкую тряпку и стал разбирать наган. К нему присоединился Панин, занявшийся разборкой и чисткой любимого трофейного «вальтера», который он обычно демонстративно носил на поясе в черной кожаной кобуре.
Чтобы не отставать от товарищей, Егор извлек из ножен недавно выданный ему нож и стал заботливо точить его, медленно проводя лезвием по камню, каждый раз проверяя пальцем качество заточки.
Каманин сам принес им гранатный ящик. Поставил его на стол и лично стал вворачивать запалы в каждую гранату, по мере окончания операции передавая ее в руки разведчиков. Постепенно раздав двенадцать гранат, по четыре в каждые руки, он молча обвел глазами бойцов и, взяв со стола опустевший ящик, вышел из землянки.
Сейчас они безмолвно сидели на нарах, ожидая команды взводного. Баранов молчал. Он поочередно осматривал то одного, то другого разведчика, мысленно прокручивая предстоящую вылазку.
Взвод его был сформирован недавно, в период переформирования всего полка. Лейтенант сам попросился в разведчики, почти требуя у командования эту должность, зная наперед, что среди личного состава полка нет подходящей кандидатуры. Выпускник автомобильного военного училища, имея немалый боевой опыт сорок первого года, он буквально бредил службой в разведке.
Но за те несколько недель, что ушли на безрезультатные походы бойцов за линию фронта, он почти разуверился в реализации своей мечты. В стрелковых полках командиры разведвзводов уже отметились результативными поисками, доставив из-за линии фронта «языков». Баранову этого пока никак не удавалось. Кроме того, четверка разведчиков и вовсе бесследно сгинула на стороне, занятой противником. Последним потрясением стала гибель солдата Солодянкина и ранение опытного Бушуева.
Баранов очень надеялся на благополучный исход дела, отправляя к гитлеровским позициям двух своих лучших разведчиков Панина и Виноградова, уже трижды ходивших за линию фронта. В случае потери этих бойцов во взводе из опытных оставался только сержант Каманин.
