— Знаю, — кивнула я, и меня переполнила гордость.
Хорош, что есть такой защитник. Громов поцеловал мою руку, как настоящий рыцарь и я удовлетворенно улыбнулась в темноту.
Мы немного постояли на крыльце. Мне не хотелось снова столкнуться с Яной, и Олег это понял. Я смотрела на млечный путь, и тревога уходила из сердца. Как красиво ночное небо! Бесконечное, глубокое, загадочное. Мне стало спокойно. Что мне Яна и ее ревность и злостью? Я поежилась от ночной прохлады. Олег взял меня за руку, как маленькую девочку, и повел в дом.
— А мне жалко Яну, — призналась я. — Злость сжигает изнутри. Это ужасно. Знаю по себе. Я сильно злилась на бывшего.
— Ты ревновала его? — Олег продолжал крепко держать меня за руку.
— Нет, злилась по другой причине.
— Скажешь?
А почему нет? Мне от Олега скрывать нечего.
— Я хотела детей, а он нет. Потом поняла, что глупо требовать от человека того, чего он не хочет. И отпустила Данилу из своей жизни. Стало все равно, чем он занят, с кем он, врет мне или нет. Будто тяжкий груз сбросила. Надо было давно это сделать.
— Моя мудрая черепаха, — усмехнулся Олег. — Раньше бы мне с тобой познакомиться! Меньше бы накосячил в жизни. Но лучше поздно, чем никогда.
Олег задумался, и спросил:
— А ты его ревновала когда-нибудь?
— Нет, никогда. Сначала безоговорочно верила Даниле — была наивна до дурости, потом стало все равно. Злость была, досада. Ревность — нет.
— Ты счастливая. А я ревнивый. Страшное чувство. Так что Яну мне тоже жалко. Немного. И хватит о ней сегодня. Она того не стоит.
Интересно, а меня Олег ревнует? Не решилась задать этот вопрос, хотя очень хотелось. Да с чего меня ревновать? И к кому? И вообще, разве моль ревность вызывать может? Но я же уже не моль, а бабочка! Мне стоит помнить об этом.
В холле прислуга бесшумно приступила к уборке. Расторопные молодые люди носили посуду и передвигали мебель, готовясь к завтрашнему мероприятию. Мы поднялись на второй этаж.
В наших апартаментах Олег достал из дорожной сумки длинные шелковые перчатки и протянул мне.
— Ты обещала, — лукаво усмехнулся он. — Помнишь?
Я кивнула.
— Тогда иди, одевайся. А я буду ждать тебя в постели, — его глаза искрились лукавством. — И поторопись!
Ну, тут было бы уместней: «Иди, раздевайся!» В ванной быстро скинула с себя легкую тунику. Надела длинные перчатки и чулки на поясе. Туфли на шпильке. Все. Больше ничего на мне быть не должно. Повернулась перед зеркалом. Даже предположить не могла, что я такая сексуальная и привлекательная! И да, немного вульгарна. Но сейчас это к месту.
Олег оценил мой выход. По его улыбке легко было догадаться, что моим видом он доволен.
— Иди ко мне, ты забыла про колье, — он жестом подозвал меня.
Бриллиантовые эдельвейсы горели холодными искрами в футляре, который лежал рядом с Олегом. Я присела на край кровати и повернулась к Громову спиной. Его пальцы пробежали вдоль позвоночника. Их дрожь передалась мне. Потом он взял старинное украшение и надел на меня.
— Покажись, — потребовал Олег.
Я встала с постели и повернулась перед ним.
— Ты великолепна, — усмехнулся он. — А теперь иди ко мне и не бойся. Сегодня я научу тебя доверять мне.
Обнял до боли, повалил на постель. Я напряглась, в предвкушении любовных ласк. Олег целовал мое тело, и я таяла, как воск в его руках.
— У тебя очень нежная кожа, — его хриплый шепот заставлял трепетать каждую мою клеточку.
Обняла Олега и прижалась к нему разгоряченным телом. Колье больно впилось в мою кожу, но это только сильнее возбуждало меня. Неожиданно Громов отстранился, и в его взгляде загорелось безумное желание. Оно передалось мне. Нетерпение жгло меня изнутри, но Громов не спешил.
Он медленно зубами стащил мои перчатки и поцеловал запястье и ладонь сначала одной руки, потом другой. Поцеловал ключицу, шею. Медленно, крепко. Я начала терять самообладание, запрокинула голову и напряженно прогнулась. Сладкая судорога пробежала по телу, накрывая с головой и не давая дышать.
— Сейчас я завяжу тебе глаза, — обжигающе прошептал он, прикусывая кожу на шее. 1ad3001
Я замерла, и он завязал мне глаза шелковой перчаткой. Другой связал руки.
— Не боишься? — хриплый голос искушал и будоражил воображение.
— Нет.
— Веришь мне?
— Да.
— Отлично. А теперь просто получай удовольствие…
Совершенно новое, щекочущее нервы наслаждение. Если бы подобное предложил мне Даниил, или еще кто-то, я бы с возмущением отказалась. Но Олегу я верила, а это совсем другое. Он никогда не унизит и не оскорбит меня. Не сделает того, что будет мне неприятно.
Прикосновения Громова были неожиданные, нежные, иногда грубые. И эта грубость мне нравилась. Скоро чувственный вихрь унес меня в другой мир. Мир, который принадлежал только ему и мне…
Глава 27
Я лежала на животе, и мои руки все еще были связаны. Олег только что снял повязку с моих глаз. Я искоса наблюдала за ним. Он погладил меня по голове, поправил растрепавшиеся волосы. Я не могла пошевелиться — не было сил.
Громов развязал мне руки, провел по спине перчаткой и накинул на меня простыню:
— Не замерзла?
Я медленно качнула головой из стороны в сторону. Было лень двигаться, лень говорить и приятная истома все еще окутывала тело. Олег погладил мои плечи, спину, наклонился к уху и прошептал:
— Спасибо тебе.
— За что? — удивилась я.
— За то, что доверяешь мне.
Я медленно села на кровати и завернулась в простыню. Приятная прохлада наполняла комнату, дверь на террасу была приоткрыта. Любопытная луна заглядывала в окно. Думаю, то, что она видела ее удивило.
— А ты сомневался в этом? — улыбнулась я, откинувшись на высокую подушку и глядя на него из-под прикрытых ресниц.
— Немного… — он повторил мою улыбку.
— Как ты мог? — лениво возмутилась я.
— В отличие от тебя я недоверчив… — задумчиво произнес Олег.
Он снова поцеловал мне ладонь. Что-то сокровенное было в этом жесте.
Олег надел халат и вышел на террасу. Было часа два ночи. Тишина и покой, только где-то далеко-далеко щелкал соловей. Я тоже накинула халат и подошла к Громову.
— Свежо. Не мерзнешь? — он обнял меня за плечи.
— С тобой не замерзнешь, — я взяла его за руку, и он сжал мою ладонь.
— Дивная ночь, — заметил Олег.
— Да. Я давно не смотрела на небо. В городе его почти не видно за домами. А тут звезды как бриллианты, — только теперь я вспомнила, что колье все еще на мне. Начала расстегивать сложную застежку, но Олег остановил меня.
